Владимир Колычев - Бешеная свора

Салтану бросили вызов, но принять он его должен осторожно, без резких движений и выпадов.

Салтан остановился, шалея от возмущения. Из квартиры Марьяны ему навстречу выходил молодой парень в кожаной куртке поверх вязаного свитера. Деловой, самоуверенный, энергичный. И, наверное, гордый за себя. Как же, такую женщину поиметь!..

Салтан и не думал его бить, но кулак сам по себе сорвался с цепи. Парень заметил опасное движение, поставил блок, но Салтан мощно ударил его с ноги. Тут же в ход снова пошли кулаки.

Парень пошатнулся, упал, а Салтан замахнулся, чтобы провести добивающий удар.

– Ты что делаешь? – возмущенно вскрикнула Марьяна. – Это из полиции!

Салтан осадил себя, сдал назад, вскинул руки:

– Извини, командир, обознался!

– Извинить?! – ошалело протянул парень, поднимаясь.

– Накладочка вышла!

– Накладочка?! Это не накладочка, а это насилие в отношении представителя власти! До пяти лет лишения свободы! – Парень сунул палец под распухшую губу, потрогал шатавшийся зуб, скривился от боли и зло зыркнул на Салтана:

– Поговорим!

– Так никто ничего не видел! Коля, ты что-нибудь видел?

Джут мотнул головой, а Марьяна скрылась с глаз. Она не захотела отвечать на такой же вопрос.

– И твое удостоверение я не видел! – глядя на парня, напористо продолжал Салтан. – А как ты от моей бабы выходил, видел!

– Марьяна Сергеевна – ваша женщина?

– Допустим. В чем ее обвиняют?

– Ее? Ни в чем! Просто есть подозрения, что у нее может скрываться некто Трофимов Трофим Трофимович.

– Кто?! – Салтан не смог сдержать эмоций.

– Вы его знаете?

– Знаю ли я Трофима? Я-то знаю… Он же в зоне, как он может здесь скрываться?

– Сбежал он.

– Сбежал?! – Салтан растерянно посмотрел на Джута.

Тот даже бровью не повел. Дескать, нет ему никакого дела до Трофима. Если надо будет, он его найдет. Надо будет – убьет…

– Вот, отрабатываем всех, у кого он может скрываться, – пояснил мент.

– А как про Марьяну узнал? Она ведь не жена ему?

– Письма она ему писала…

– Ну да, ну да… Давно Трофим сбежал?

– А вы не в курсе?

– Ты меня, командир, не крути, я не при делах, – засмеялся Салтан. – Трофим ко мне не пойдет…

– Но вы же его знаете.

– Знаю… Я с его женщиной живу, если ты не понял.

– Понял.

– Тогда какие вопросы?

– Вопросы у него могут появиться к вам.

– Могут.

– Вот я и говорю, если он вдруг появится на вашем горизонте, дайте мне знать. Запишите номер моего телефона.

– Зачем?

– Позвоните мне, если что.

– Не позвоню… – покачал головой Салтан. – Он мой соперник. Я его вашему брату сдать не могу. Это нечестно… Не позвоню я тебе, командир, не жди.

– А если он у вас скрывается?

Салтан достал из кармана ключи от своей квартиры, протянул их Джуту:

– Отвезешь командира ко мне домой. Потом на базу. Пусть там посмотрит, если не верит. Да, и документы спроси, а то непонятно, кто это…

Парень оказался старшим лейтенантом, но не полиции, а юстиции. И был он оперуполномоченным Пермского ГУИН, в состав которого входила зона, откуда сбежал Трофим. Салтан велел взять его на поруки – накормить, напоить и все такое прочее. А то вдруг отбитый зуб потом припомнит. А еще ему нужно было держать руку на пульсе событий.

Он отправил старлея и зашел в квартиру. Марьяна сидела за барной стойкой с бокалом коньяка в руке. В руке дымилась сигарета. И курить она стала в последнее время, и выпивать. Но Салтану какое до этого дело? Любит Трофима – пусть любит. Он жениться на ней уже не собирается. Как только надоест, бросит…

– Трофима он ментам не сдает! – истерично хохотнула Марьяна. Она была совершенно трезвая, когда от нее уходил старлей, но уже успела набраться. – Законы бандитского братства? Насмешил!

Салтан подошел к стойке, наполнил стакан и выпил не закусывая.

– А кто Трофима на одиннадцать лет закрыл? Уж не твоя ли святость? Думал, избавился от него? Дудки! Он сбежал! Он здесь! Он скоро будет! И ты никуда от него не денешься!

Салтан резко схватил ее за горло.

– Пусти! – захрипела Марьяна, округлившимися от страха глазами глядя на него.

Она не хотела сесть в тюрьму, боялась умереть и жила в страхе перед Салтаном. Но свое ядовитое жало так и не смогла проглотить до конца. Время от времени это жало вырывалось наружу.

– Где он?

– Я не знаю!

– Он у тебя был?

Марьяна не смогла выдавить слово «нет», только головой мотнула.

– Я тебя убью, если узнаю, что Трофим был с тобой! Ты меня поняла?

Она кивнула, и Салтан разжал руку. Налил себе и ей.

– Трофим сбежал, а ты и рада. Я же вижу, что рада… – зло ухмыльнулся он. – А чего радоваться? Ты со мной, ты его не дождалась… Или не со мной?

Марьяна склонила голову, исподлобья глядя на него.

– Со мной, спрашиваю? – заорал Салтан.

Она снова кивнула, но это было все то же согласие под принуждением.

– Со мной! А куда ты денешься? – Салтан положил ей руки на плечи, с силой надавил, заставляя Марьяну опуститься на колени. Но вдруг что-то шелохнулось за спиной, и он резко развернулся на сто восемьдесят градусов.

В комнате никого не было. Вынув из-под пиджака служебно-боевой «ИЖ», Салтан обошел всю квартиру, но Трофима не обнаружил. Не было его здесь, но что-то же шевельнулось за спиной. Или это призрак его здесь гуляет, или у Салтана разыгралась фантазия…

Земля тяжелая, плотная, давно не копанная, лопата с трудом входила в нее. Но Трофим не унывал. И Ряха весь в работе, с видимым удовольствием вгрызается в землю. Это ведь не труп закапывать, а картошку сажать…

От погони они ушли с трудом. Был момент, когда солдаты почти окружили их, еще чуть-чуть, и не вырваться бы им из кольца. Но ушли. Им тогда очень помогла метель, которая завьюжила следы. Правда, в этой метели они потеряли Дедуха. Он шел замыкающим и пропал, а вместе с ним исчез и хабар с харчами. То ли он просто заплутал, то ли решил от стаи отбиться. Искать его не стали, пошли дальше. Куда глаза глядели, шли, потому что сбились с пути, заблудились…

Трудно им пришлось. И замерзали они, и голодали. Дико голодали. Трофим всерьез опасался, что его забьют на мясо как самого молодого. Но под нож пошел Холм. Не повезло ему, с кручи он сорвался, ногу сломал и руку. Греция обнял парня как родного, сказал, что любит его как сына, и всадил ему нож в печень. А Трофиму с Ряхой пришлось его разделывать. А он крупный, мяса много…

Так Трофим стал каннибалом. Но уж лучше съесть кого-то, чем самому пойти на жаркое.

Воровского «быка» хватило на три дня, потом снова начался голод. И Греция все чаще стал посматривать на Трофима. В какой-то момент и Ряха начал бросать на него сочувствующие взгляды. Трофим был уже близок к тому, чтобы «замочить» Грецию, но до убийства дело не дошло. Они вышли к людям, у Греции были деньги, чтобы купить еды. И еще он связался со своими… Дня три они жили после этого в лесу, а потом за ними приехали.