Владимир Колычев - Раненый зверь

Может, и Оксана кому-то дала… путевку в большую половую жизнь. И не одну.

— На какой курс перешла?

— На четвертый. Еще полгода, и все…

— На фельдшера учишься?

— А вы откуда знаете?

Павел многозначительно промолчал. Медсестрами после трех лет учебы становятся, а на фельдшера-лаборанта плюс еще полгода уходит. И еще он знал, что именно будущие фельдшерицы больше всего и зажигают, особенно на третьем курсе.

Не очень-то испугалась Оксана, увидев его у реки. Руками наготу закрыла, но возмутилась несильно. В игру с местными отморозками охотно вступила, причем собственная нагота ее не очень смущала. И к нему, к незнакомому мужчине жмется без всякого стеснения.

— А куда мы идем? — снова спохватилась она.

— Не на себе же тебя в Саврасовку нести…

Павел свернул с дороги в заросли вербняка.

— Куда ты меня тащишь? — Ее тело заметно напряглось.

— В кусты.

— Зачем? — Она дернулась, убрав руку с его шеи.

— А чем обычно занимаются мужчина и женщина, когда остаются в кустах наедине?

— Не надо! — Оксана возмущенно мотнула головой, но при этом даже не попыталась вырваться.

Как была, так и осталась на руках. И на Павла смотрела как женщина, которой ничего не стоило переспать с мужчиной. Сейчас она смирится с неизбежностью, и можно начинать… В своей общаге она привыкла к таким поворотам событий. Там же как — спишь, смотришь сны, и вдруг среди ночи вламывается через окно любитель девочек, ставит перед фактом. Девчонки сначала смущаются, потом ищут и находят приятные моменты в ситуации, ну а дальше все как по маслу…

— Я хороший.

— Я знаю, — Оксана вдруг порывисто обняла его за шею обеими руками.

Павел осуждающе покачал головой. Что и требовалось доказать. Девочка созрела, можно начинать…

— Здесь побудь.

Он поставил ее на ноги, подошел к своей «Ниве», откинул от нее свежесрубленные ветки, снял маскировочную сеть.

— Ничего себе! — восторженно протянула Оксана.

Машина у него не новая, но в отличном состоянии. И главное, своя.

— Никогда б не догадалась, что здесь машина.

— Утырков развелось… — Павел красноречивым жестом указал в сторону, где остались недобитые весельчаки.

Он всегда так прятал машину, когда отправлялся бродить по берегу реки. Это не трудно, если уметь. И на душе спокойней, когда транспорт в безопасности. «Ниву» и угнать могли, и просто покуражиться над ней — стекла побить, шины изрезать.

— Давай сюда!

Он посадил Оксану в машину, достал аптечку, перекисью обработал рану на ее ноге, наложил повязку. Она тянула к нему ногу, не очень плотно смыкая бедра. Он мог бы заглянуть к ней под подол, но не делал этого. Может, она и шлюха, но так ведь он же не извращенец.

— Спасибо вам! — мило улыбнулась Оксана.

— А поцеловать?

Она мягко положила руку ему на плечо и послушно поцеловала в щеку. Подставь он губы, она бы подарила ему глубокий поцелуй. Во всяком случае, Павел в том не сомневался. Он взял девушку за ноги, занес их в машину, повернув Оксану на девяносто градусов. Закрыл за ней дверь и сел за руль.

— Как у вас здесь здорово! — Она ладонями шлепнула по кожаной обшивке сиденья.

— А почему у вас? Я что, такой старый?

— Ну, не старый.

— Мне всего двадцать шесть. А тебе сколько, восемнадцать?

— В мае исполнилось…

— Восемь лет — не разница.

— Так никто и не говорит… — Оксана мило улыбалась.

— Меня, между прочим, Павлом зовут. Можно просто Паша.

— Очень приятно! — Девушка не сводила с него глаз.

Она явно чего-то хотела. И домой точно не спешила. Может, она для того и купалась голышом, чтобы найти на одно место приключения. И нашла, да Павел помешал… Может, он просто обязан исправить свою ошибку?

— А этих охламонов как зовут? Ну, которые тебя обижали.

— Маркел, Гарик, Мишок… Четвертого я не знаю.

— А троих знаешь?

— Из Саврасовки они. Никому житья от них нет.

— Чего так?

— Так никому проходу не дают.

— А тебе?

— Ну, ты же сам видел, — вздохнув, невесело сказала она.

Но и горечи в словах Оксаны не было. После училищной общаги не так уж и страшно было пройти через Маркела, Гарика и Мишка. А сегодня еще и с их дружком можно было бы познакомиться, да Павел не дал…

— Может, не надо было голышом купаться?

— Больше не буду.

— Ты домой торопишься? — Павел и сам не понял, как его рука оказалась у нее на коленке.

— Нет. — Она даже не дернулась, а ее красивые глаза подернулись поволокой.

— Маркела боишься?

— Боюсь, — Оксана смотрела на него, слегка откинув голову назад.

— А меня?

Его рука скользнула под подол платья, но девушка не свела ноги вместе. Хотя и накрыла его руку своей ладонью.

— Не очень. — Взгляд ее совсем заволокло, дыхание участилось, ресницы задрожали от внутреннего напряжения.

— И не надо…

Павел не должен был этого делать, но пальцы сами по себе нащупали тот самый треугольник, который так возбудил его на берегу реки. Оксана тихонько ахнула и закрыла глаза. И пальцами надавила на его ладонь под платьем, требуя продолжения.

Все-таки прав он оказался, девчонка действительно слаба на передок, а раз так, то будет непростительной глупостью отказаться от нее. Прежде всего, она сама его не простит…

Павел накрыл ее рот своими губами, откинул спинку кресла, в котором она сидела. Оксана отвечала на поцелуи, судорожно прижимая к себе его голову. И когда парень лег на нее, послушно развела ноги. А под сарафаном ничего, и он очень быстро избавился от своих джинсов. Да и платье недолго держалось на ней.

Грудь у нее была крепкой, соски твердыми. Оксана сдавленно застонала, когда Павел обжал эти ягодки губами, пробуя их на язык. Раз уж пошла такая пьянка, то нужно испробовать все…

Оксана продержалась недолго. Она сама подлезла под него, требуя погорячей. Павел должен был потушить пожар, который, казалось, сжигал ее изнутри. А это все равно что огонь тушить бензином. Да он и сам едва сдерживал свои порывы. Оксана уперлась разведенными ногами в потолок, и Павел пошел на штурм. Как он и ожидал, Оксана была не девственницей, что не умерило его пыл, и вскоре испытал такой оргазм, что вдруг захотелось заорать от счастья. Хотя какое может быть счастье, если знаешь, что ты у девушки своей мечты далеко не первый.

Павел отвалился от Оксаны, подал ей платье. Вышел из машины, надел джинсы, полной грудью вдохнул воздух. Вот тебе и пробуждение ото сна. Все-таки обнял он девушку из сна, но итог все тот же — разочарование. А раз так, то пора сворачивать удочки.

Оксана уже надела сарафан, когда он вернулся в машину. И даже спинку сиденья подняла. Возможно, это для нее привычное дело.

— Я отвезу тебя домой? — пряча глаза, спросил Павел.

Она с грустью глянула на него и кивнула.