Владимир Колычев - Раненый зверь

— Ну, мало ли… Ему в свое время Маркел угрожал.

— И он «СВД» взял, чтобы отстреливаться?

— У меня обрез был, чтобы отстреливаться. У него «СВД»…

— Он вроде бы в Тюмень уезжал.

— Уезжал. А винтовку закопал. Сейчас вот раскопал.

— Узнал, что ты с его женой встречаешься, и решил тебя убить. Сначала угрожал, а потом киллера запряг… Вроде бы логично. Но мои ребята следили за ним.

— Следили? — Павел удивленно повел бровью.

— Ну, чтобы он дров не наломал… Да и следили так, вполглаза. Подъедут, посмотрят. Он все время дома был. Ну, может, и отлучался куда-то. Говорю же, вполглаза следили.

— Значит, отлучался.

— Не все так просто. Киллера найти, снарядить его, дом, где вы с Оксаной, выследить — тут большая активность нужна. А не было такой активности…

— И что?

— Да как-то не верится. Давай Брянцеву скажем, что мы с Панковым на мировую пошли. На пушку его возьмем.

Киллер находился в маленькой комнатке с видом на огород, сидел с низко опущенной головой на стуле.

— Ну, все, заказчик признал свою вину, — сказал Пантелей.

— А куда ему деваться? — хмыкнул дефективный Брянцев, исподлобья глянув на него.

— Любовника своей жены заказал.

— Да мне все равно, какие там причины. Мне сказали запугать, я сделал…

— Да нет, он сказал, что ты убить должен был.

— Гонит он! — встрепенулся киллер.

— Да не колотись, мужик. Это уже не важно. По-любому мы с Панковым договорились. До ментов дело доводить не станем. Дело, можно сказать, семейное, в таких случаях сор из избы не выносят. Только труп вынесем, и все.

— Труп?! — Брянцев пронзительно и с подозрением глянул на Пантелея.

— Извини, накладочка вышла. Павел Семенович тебе легкий срок пообещал, но так он думал, что менты подъедут, дело возбудят. А не подъедут менты, и суда не будет. И самосуда тоже. Даже наказывать тебя не станем. Считай, что мы просто выводим тебя из игры. Как говорится, ничего личного.

— Как это выводите?

— Ну, ты же расходный материл. В расход тебя и выводим, — Пантелей мило улыбнулся Брянцеву.

— Мы так не договаривались!

— С кем и о чем вы не договаривались? С кем и какой у тебя был договор?

— Ну…

— С Панковым ты ни о чем не договаривался. Кто попросил тебя подставить Панкова?

— Подставить?!..

— Ты реально местный?

— Да.

— И Брянцев — твоя реальная фамилия?

— А зачем врать?

— А зачем насчет Панкова соврал?.. На кону — твоя жизнь. Ты хорошо подумай об этом.

— Я не соврал… Что мне сказали, то я и сказал…

— Что тебе сказали?

— Чтобы я вас исполнил, — киллер жалко посмотрел на Павла. — Сказали, как с места уйти. Там все просчитали, а я облажался… Но так они и это просчитали. Сказали, если вдруг меня повяжут, на Панкова все валить. Фотографию его показали. Сказали, что говорить…

— Кто сказал?

— Мужик там был. В пивной ко мне подошел. Я на мели был, мне деньги нужны были…

— Почему винтовку выбрали?

— Ну, он спросил, стрелять умею, я сказал, что да.

— Где научился стрелять? В армии служил?

— Да какой там! Я в это время за хулиганку срок мотал. А стрелять научился, когда с отцом на охоту ходил.

— Маркела знаешь?

— Какого Маркела?

— Бандитский авторитет. Он в девяностых все Засечье держал.

— Не знаю…

— А стрелять где научился?

— Как мужика зовут, который тебя нанял?

— Он не сказал. Да я и не спрашивал…

— Как выглядел?

— Чернявый такой. Нос мощный, с горбинкой. Губастый. Подбородок раздвоенный.

— Шрам над правой бровью был?

— Шрам?!.. Ну да, небольшой такой…

— Голос гнусавый?

— Есть малехо, — кивнул Брянцев.

— Отдыхай пока.

Пантелей снова увлек Павла на кухню. Там и сказал, что его, скорее всего, заказал тот самый Андрей Плотвин, который отбил подряд у «Домострой-треста».

— Подряд мы вернули, и «Новый Фаворит» тебе этого не простил… А может, и не в контракте дело? Может, контракт — это всего лишь повод?

— Думаешь, Маркел?

— А вдруг? Ты ж его знаешь, он умеет тонко работать. Выследил тебя, проанализировал ситуацию, сделал заказ, на всякий случай прикрылся Панковым.

— Если тонко сработать не получается, в ход идет грубая работа, — кивнул Павел.

Маркел умел просчитывать варианты, и руку на пульсе событий он держал четко. Павел помнил, как он подсунул ему Аллу. Не успели разоблачить проститутку, как на офис обрушился ураганный огонь, и только чудо его тогда спасло.

Кудрявые березки, пшеничные поля на необъятных просторах, снег зимой, трескучие морозы… Кто бы мог подумать, что по всему этому можно соскучиться? Хорошо жилось Маркелу в Новой Зеландии — дом на берегу моря, жена умница, денег полные карманы. Но уже через год его стало выкручивать наизнанку от скуки. А потом и ностальгия приперла. Правда, в Россию он вернулся только в двухтысячном году. Сначала навел справки, а потом вернулся. Не забыли о нем в Засечье, но уголовного преследования не было. Не стоял на нем сторожок, поэтому он спокойно мог возвращаться в Россию.

Он вернулся, но Засечье обошел стороной. Березок и широких просторов хватало и в Подмосковье, где он купил квартиру и построил дом. Особняк еще только подвели под крышу, когда он перестал нравиться. Недолго думая, Маркел начал строить новый. Но снова что-то пошло не так, и он занялся третьим проектом. А первые два довел до конца и выгодно продал. Третий по счету дом оставил себе, но к тому времени, когда его закончили, в работе было еще два коттеджа. Он вдруг понял, что строительный бизнес — его призвание. Да и Москву с ее ближними и дальними окрестностями охватил строительный бум. Деньги у него были, но не хотелось снимать их с заграничных счетов, а в одной неприметной деревушке неподалеку от Засечья у него был тайник с общаковыми деньгами. Настало время за ним вернуться.

Съездил он в Засечье, а потом снова туда отправился. Его и сейчас тянет в родные края. У него уже и плацдарм в Засечье появился. И человек оттуда на него работает. Коля Шацкий пришел в бригаду перед самым разгромом. Тогда каждый, даже самый последний боец был на особом счету, поэтому Маркел знал его лично. Он встретил его случайно, поговорил с ним, предложил работу. И до недавнего времени Шац оправдывал его доверие.

— Еще парку? — спросил Маркел.

Сауна у него в бане жаркая, пар сухой, колючий, а еще можно было на каменку плеснуть. Он запросто, а Шац уже красный как рак.

— Можно, — пожал плечами Коля.

Больше всего ему сейчас хотелось встать и уйти, но вдруг Маркел засмеет его. Что это за мужик, который не может выдержать крепкий пар?..

— Давай.

Коля сам зачерпнул из шайки воды, плеснул на раскаленные камни. И вид у него при этом был, как у самоубийцы, у которого на шее затягивалась петля. Но если он вдруг сейчас не выдержит и склеится, Маркел жалеть его не станет.