Владимир Колычев - Живая пуля

В комнате с длинным обеденным столом он обнаружил четвертого бандита. Гиря о чем-то беседовал с двумя связанными парнями, среди которых Никита узнал Ракитина. А узнал он опера уже после того, как Гиря рухнул на пол с простреленным черепом.

Ракитин смотрел на него большими глазами… Он правильно догадывался, кто застрелил шестерых братков, освобождая Инну, и все-таки сейчас его распирало от удивления. Одно дело догадываться, и совсем другое – видеть все собственными глазами.

Никита не стал зацикливаться на пленниках. Это только в кино действующие персонажи бросаются на помощь своим пленным и раненым, забывая о безопасности тыла. А в жизни все по-другому – сначала разбираешься с врагами, а потом уже думаешь о милосердии.

Он обошел весь дом, но никого в нем не нашел. Сначала он закрыл на замок все выходные двери, только затем вернулся к Ракитину. Не о милосердии сейчас надо думать, а наоборот. Ракитин не просто свидетель, он мент, который сдаст Никиту при первом же удобном случае. А четыре «доказанных трупа» – это пожизненное заключение… И это значит, что Ракитина нужно зачищать. И парня, который с ним, тоже… Но сможет ли Никита сделать это?..

– Мне все известно! – будто прочитав мысли Горелова, выпалил опер. – И не только мне!

– Что тебе известно?

– Чем ты до Новой Зеландии занимался. Если ты меня сейчас убьешь, тебя найдут и накажут…

– И чем я занимался?

– Об этом лучше никому не знать, – Ракитин многозначительно посмотрел на своего товарища по несчастью.

Что ж, если этот парень действительно докопался до правды, то разговор лучше продолжить без свидетелей.

Все хорошо – и документы правильно составлены, и сынок Самородова все подписал. Все хорошо, только что-то не давало Жоре покоя.

– Может, мы зря Егорку одного оставили? – спросил он у Румына.

Машины уже давно выехали за пределы Потоцкого района, но до базы еще далеко.

– Почему одного? Я псковских к нему отправил.

– А ты в них уверен?

– Нормальные пацаны… И не жалко их. Если менты их запалят, они тебя не знают, а только меня.

– Ты это уже говорил, – скривился Жора. – А ведь я не о том тебя спросил. Если они Егорке продадутся? Вот он расскажет им, что за байда с ним случилась, и предложит половину от своего наследства. Вдруг они согласятся и через тебя на меня выйдут?

– Ну, на меня они не выйдут, – ответил Румын. – Да и не пойдут они против нас.

– А вдруг?

– Да вряд ли… Ну, я могу позвонить.

– Звони.

Румын достал из кармана трубку, набрал номер:

– Гиря, ты?.. Ну да, Шурыга… Как там дела?.. Это хорошо, что нормально… Точно, без проблем? Ну, давай, работай… До связи!

Румын собирался сунуть трубку в карман, но Жора выхватил ее и выбросил в окно. Так будет спокойней.

– Жора, ты чего колотишься, нормально же все. Лох на поводке, не дергается…

– Напрягают меня твои псковские… – Желтов вдруг вспомнил об убитых охранниках. – И жмуров не надо было в доме оставлять…

– Так, а кто видел, как мы их мочили?

– А кто это мог сделать?

– Ну, менты же не узнают о нашем визите. Регистрация пройдет, прокладку закроем и кончим Егорку…

– А если нет?.. Короче, накосячили мы! – постановил Жора. – И Егорку оставлять не надо было, и жмуров надо забрать… Давай обратно поезжай, пока ночь. Егорку привезешь. И жмуров где-нибудь в реку сбрось…

– Как скажешь.

Не хотел Румын возвращаться в Потоцк, но спорить с Жорой – себе дороже. Поэтому он вынужден был отправиться в обратный путь.

Пародия хороша не только на сцене. Если, конечно, это удачно исполненная пародия. А Ракитин чуть ли не идеально скопировал голос покойного Гири. И ответил на звонок, поступивший на его телефон. Шурыга звонил, тот самый, который запряг псковских братков под Желтого.

– Никакой это не Шурыга, – покачал головой Ракитин. – Румын это. Его голос был…

– А ты Румыном занимался? – спросил Никита.

Он уже выслушал Ракитина. Старлей действительно угадал его прошлое. Да, Никита убивал бандитов, но ведь опер мог об этом догадаться. А почему именно про бандитов сказал, а не про обычных людей, так этим он пытался смягчить ситуацию. Дескать, ты, Никита, не тот киллер, который заслуживает осуждения и презрения. Вы, Никита Тимофеевич, страну от всякой мрази очищали… Вот если бы Ракитин сказал, на кого Никита работал конкретно, тогда бы стоило глубоко задуматься, а так его версия воспринималась как пустая болтовня.

– Ну да. Мы же вместе с Инной по Корчнову работали. И Румын там был, и ныне покойный Бобыль.

– Да, но вы же Румына на допрос не дергали.

– Официально – нет, неофициально – да… Я подъезжал к нему, спрашивал про Корчнова, он, конечно, все отрицал…

Никита пожал плечами. Может, говорил Ракитин с Румыном, а может, и нет. Если нет, то откуда он знает голос Румына? Если из других источников, то почему не скажет о них?.. А откуда он узнал, что Желтов собирается замахнуться на Никиту? И ведь информация оказалась верной…

– Я так понимаю, ты сын Самородова? – глядя на Егора, в раздумье спросил Никита.

– Сын, – подавленно ответил парень.

– А Мишу откуда знаешь?

– Так мы с ним в одном классе учились…

Никита вперил в Ракитина тяжелый, проницательный взгляд:

– Может, все-таки объяснишь, откуда ты Румына знаешь?

– Ты ничего не докажешь, – усмехнулся Миша.

– Что я не докажу?

– То, что я на Саморода работал.

– А ты на него работал?

– Нет, конечно!

– И я тебе поверил? – усмехнулся Никита.

– Да мне все равно, веришь ты или нет!.. Ты думай, как от этих покойников отбиться, – Ракитин кивком он показал на труп Гири.

– А чего от них отбиваться? – ожесточенно, сквозь зубы спросил Егор. – Пусть Желтый отбивается. Он всех замочил! Я сам видел!

Никита выразительно посмотрел на него и перевел взгляд на Ракитина.

– Да я не против… Нет, правда не против! С этими ублюдками только так!

– Я видел, как Желтый их убил… И видел, как он мою Олесю с собой увел! – Егор не мигая смотрел на Никиту. Он взывал о помощи. – Он ее сначала изнасилует, а потом убьет!

– И рад бы тебе помочь, но я не знаю, как найти Желтого…

– Но на Гирю же ты вышел, – сказал Ракитин.

– Вышел. Думал, что через них выйду на Желтого. Не получилось…

– На Румына выйти можно, – старлей показал на телефон Гири.

– Ты у нас полиция, тебе и карты в руки…

Никита и рад был бы пристрелить Желтого, но пусть уж лучше им займутся менты. Если бандита возьмут, то посадят надолго, если не на всю жизнь. И тогда некому будет портить им с Инной жизнь, а это самое главное. Месть сама по себе давно уже не интересна. Тем более что с Инной по большому счету ничего не случилось. А то, что может произойти с какой-то там Олесей, Никиту не волновало. Так уж устроен человек – своя рубашка ближе к телу.