Владимир Колычев - Отступники

– Купил.

– Когда?

– Недавно.

– На какие бабки? Если Фрукт в общак руку засунул, тачку конфискуем. И тебя вместе с ней. Он на барахолке быковать будет, а тебя в сауну банщицей поставим. Будешь потрахаться подносить, – ухмыльнулся Сантос.

– Что ты такое говоришь? – Вика ласкающим движением провела пальцами по его предплечью.

Власть переменилась, и теперь она должна ублажать того, кто сверху. Она очень хорошо это понимает. Как всякая шлюха, понимает. А шлюхи для того и существуют, чтобы вытирать об них ноги.

– Мне хочешь подносить? – Сантос презрительно глянул на девушку.

– Если ты не будешь злым… – Ее рука легла ему на коленку.

Кровь ухнула в голову, откуда разгоряченной волной разлилась по телу.

– А ты сделаешь меня добрым?

– Я могу… – Ее рука нащупала пряжку его ремня.

– Кто у тебя дома?

– Никого.

– Поехали к тебе!

Сантос должен был воспользоваться этой шлюхой, причем в доме у Фрукта. В грубой и даже извращенной форме. Фрукт нагадил ему в душу, и он спросит с него через Вику.

– А ты не отберешь у меня машину? – вымученно улыбнулась девушка.

– Посмотрим на твое поведение.

Сантос задумался. Вика и собой хороша, и в постели с ней классно. Почему бы не оставить ее себе, как приправу к главному блюду, которое зовется Кариной? Он будет пользоваться ею как персональной шлюхой – без любви и прочих обязательств. Приехал, переспал и забыл до поры до времени.

Они подкатили к дому, где она жила с Фруктом, Сантос осмотрел двор. Вроде бы никаких подозрительных движений. Он двумя пальцами взял Вику за щеки и заставил ее смотреть себе в глаза.

– Точно дома никого нет?

– Точно.

Взгляд у нее как у овцы, ни грамма лисьей хитрости в нем. Да и не заманивала она его к себе, он сам к ней в гости напросился.

Они зашли в подъезд, в лифте поднялись на седьмой этаж. Вика открыла дверь в тамбур, и Сантос движением руки потребовал тишины. Он приложил ухо к двери, но ничего подозрительного за ней не услышал. Тихо в квартире.

И действительно, Фрукта в доме не было. И кровать в спальне заправлена. На эту кровать Сантос Вику и завалил. На прелюдии у него просто не хватало терпения. Ему нужен был тупой грубый секс.

Вика все поняла. Она ловко сняла с себя колготки, помогла раздеться Сантосу и легла на спину, ногами обхватив его бедра своими ногами. Девушка знала толк в сексе и поняла, что надолго парня не хватит. Она в два счета довела себя до высшей точки возбуждения, чтобы взорваться вместе с ним. Но Сантос все-таки ее опередил. Только взорвалось у него не внизу, а вверху.

Что-то тяжелое вдруг опустилось ему на голову, и он отключился.

Тяжелый кулак с размаху врезался в челюсть. Все происходило как в дурном сне. И снова кулак мелькнул перед глазами – на этот раз он врезался справа и в нос.

Бандита век недолог, Сантос и раньше это знал, но сейчас эта истина открывалась ему с каждым ударом по физиономии. Жить оставалось совсем чуть-чуть.

– Ты на кого пасть открывал, фраер? – спросил Мирон.

Он стоял где-то рядом, но Сантос его не видел. От глаз остались только щелочки на опухшем окровавленном лице. И говорить он не мог, потому что и челюсть у него сломана, и зубы выбиты.

Вряд ли Вика знала, что в квартире у нее воровская засада. И вряд ли Мирон устроил ее на Сантоса. Скорее всего, в ловушку должен был угодить Фрукт. А может, воровские просто хотели поговорить с Васей, чтобы настроить его против Груздя. Так или иначе, Сантос попал впросак. Сначала его избили на квартире у Фрукта, потом вывезли куда-то за город, швырнули в подвал какого-то дома, куда к нему и спустился Мирон. Тогда на него и обрушился град ударов, который превратил его лицо в отбивную. Сантоса даже не допрашивали, его просто убивали. А Мирон наслаждался этим зрелищем.

– Я таких, как ты, пачками мочил. И дальше мочить буду. И Груздя твоего замочу.

– Груздя реально замочить надо, – глумливо сказал палач. – Грузди хорошо в бочонке мочить. Соль, лук и перец по вкусу.

Он устал и взял передышку. И Сантос мог перевести дух.

– Шкуру сначала снимем, – засмеялся Мирон. – И не в соль, а в кислоту…

– Может, и этого в кислоту?

– А есть?

– Найдем.

Сантос уже смирился со своей участью. И все равно, как умереть, – под ударами или в кислоте. Второй вариант, пожалуй, предпочтительней, так хоть быстрей. Он уже не боялся умереть и не оплакивал свою судьбу, но по щекам текли слезы – это кровь сочилась и капала из ран.

– И долго будешь искать?

– Ну, можно закопать. Заживо… Я уже все кулаки сбил.

– Кастет возьми, – посоветовал Мирон.

– Можно и так…

В подвал кто-то зашел.

– Мирон, там движуха какая-то. Забор треснул…

– Забор треснул?

– Видимо, доска трухлявая сломалась. С треском. По ходу, кто-то через забор к нам ломился…

– Кто?

– Мы глянули, никого. Может, затихарился. Может, это Дергун?

– Дергун?

– Ну, ты ж его бабу здесь дернул. Теперь он дергается…

– Думаешь, он? – озадаченно спросил Мирон.

– А вдруг?.. Он ведь и завалить может.

– Да нет, не может.

– Он же чеченец, Симону башку отбил, Сурок у нас теперь кривой.

– Да заглохни ты! – нервно огрызнулся Мирон.

– А я че, я ниче…

– Вот и я говорю, что ниче… Пошли, глянем, что там… Клин, хорош балду гонять!

Мирон вышел из подвала, а его палач снова обрушился на Сантоса. Отдых явно пошел ему на пользу, поэтому он вырубил жертву чуть ли не с первого удара.

Ведро холодной воды – не самый плохой способ привести человека в чувство. Но лучше бы Сантос не приходил в себя. Сейчас Клин снова пустит его в замес. Лучше бы убил, а так снова терпеть…

– Слышь, ты кто такой? – услышал он незнакомый голос.

Руки были связаны за спиной, а без них Сантос не мог разлепить затянутые подсохшей кровью глаза. Не видел он, кто разговаривает с ним. Но голос вроде бы молодой. Сантос хотел ответить и для этого привел в движение челюсть, а она отозвалась взрывной болью.

Незнакомец перерезал веревки на руках и на ногах.

– Идти можешь?

Он помог Сантосу подняться на ноги, стал выводить его из подвала, но нога скользнула по чему-то липкому и ткнулась в лежащее на полу тело. В сознании мелькула запоздалая мысль. Уж не тот ли это Дергун, который озадачил Мирона? Уж не Клина ли он пристрелил, пока Сантос находился в отключке? Может, он и самого Мирона завалил?

Они вышли во двор, и теплый майский ветерок ласково коснулся лица, только удовольствия это не доставило, скорее наоборот.

Парень посадил Сантоса в машину. Какое-то время его не было, но вот он вернулся, сел за руль, и машина плавно покатилась. Свернула вправо, потом влево. На следующем повороте Сантос потерял сознание.