Владимир Колычев - Отступники

Пьяные глаза, перегарный дух… Сантос, похоже, ушел в запой, но его это ничуть не смущало.

– Ну, ты, братан, даешь! «Чехи» в ужасе, больше никаких претензий!

– Хорошо, – устало кивнул Игорь.

Все уже позади, но ждет ли его впереди мирная жизнь? Интуиция подсказывала, что нет.

– Держи, это тебе… – Сантос протянул Дергуну свернутую жгутом пачку стодолларовых купюр. – Здесь пять штук. Чисто премия.

Дергун в раздумье посмотрел на деньги. Кровью они политы. Прежде всего человеческой кровью, а потом уже бандитской. Поэтому и не хотелось их брать. Но если отказаться от них, получится, что он зря рисковал собой. Не за деньги он ходил на «чехов», но и не во имя каких-то там идеалов, чего уж себя обманывать. Уж лучше за деньги это делать, чем ради бандитской славы. А лучше никогда больше не воевать за братву и честно зарабатывать деньги. Эти пять тысяч большая сумма, с нее и можно начать бизнес. Торговую точку, например, открыть на том же рынке…

– Ну, чего ждешь? – поторопил Сантос.

Игорь кивнул и забрал деньги.

– Мы в расчете, – сказал он.

– А это что, расчет? – внимательно посмотрел на парня Сантос.

– Да надо бы.

– Из дела хочешь выйти?

– Хочу… Тебе и без меня неплохо.

Сантос задумался. Вроде бы и уважал он Игоря, ценил, но при этом считал его лишним в своей системе. Потому и вывел из личной охраны, поставив невыполнимую, как ему самому тогда казалось, задачу. Но Игорь справился с «чехами», и теперь он снова нужен Сантосу. Очень нужен. И лишний он, и без него никак.

– А с чеченами как быть?

– Не сунутся они больше.

– Эти не сунутся, другие влезут.

– Не хочу я.

Сантос закурил.

– Ну, хорошо, отпущу я тебя, – в раздумье проговорил он. – А Юля? Охранять ее никто не будет. Ты сам должен это понимать.

– Сам буду ее охранять.

И еще Игорь мог уехать вместе с Юлей из города. Куда угодно можно уехать, лишь бы не оставаться в этих каменных джунглях, где столько хищников. И никакой Мирон ее не найдет, если хорошо спрятаться. А ее мать и отчим никому, в общем-то, не нужны, пусть остаются в Тиходольске…

– А как же охранное предприятие? Это реальный вариант, – не очень уверенно сказал Сантос.

– Не нужен я тебе, – покачал головой Дергун. – Разные мы. Ты сам это знаешь.

– Ну, одинаковых людей не бывает.

– Черная кошка между нами пробежала. Рано или поздно мы разругаемся вдрызг.

Сантос кивнул, приложив палец к подбородку.

– Может, ты и прав.

– Лучше расстаться друзьями.

Сантос легонько ущипнул себя за кончик носа.

– Ну да, ну да…

Он и сам понимал, что конфликт интересов неизбежен. Игорь уже презирал его за скотское отношение к женщинам, в конце концов его терпение лопнет, как плотина под натиском талой воды. Сантос это предчувствовал, потому и отдалил парня от себя…

– Может, все-таки останешься? По чеченам будешь работать вместо Патрикея…

– Сейчас по чеченам, потом по обычным людям, – усмехнулся Дергун. – С бизнесменами воевать, с их охраной… Не мое это.

– Черт с тобой! – Сантос разрубил рукой воздух.

– Бывай!

Игорь протянул руку, но тот покачал головой. Сантос отпускал его, но другом ему оставаться не желал. Что ж, невелика потеря.

Игорь пожал плечами, повернулся к нему спиной.

– Мой тебе совет, уезжай из города, – сказал Сантос.

В его голосе звучали угрожающие нотки. Это сейчас он готов был отпустить Игоря без выкупа ценою в жизнь, а завтра ему под хвост могла попасть вожжа…

Не оборачиваясь, Игорь кивнул. Все правильно, чем быстрей они с Юлей уедут, тем будет лучше.

Настоящий ковбой теряет интерес к объезженной кобылице; приручив одного мустанга, он уже рвется в прерию за дикой лошадью. Вот и Мирон поступал с женщинами подобным образом – подчинив одну, он искал другую. Так и с Юлей. Эта девчонка ему больше не нужна. С ее же матерью ситуация другая. Вроде бы и объезжена Вероника, но привлекательности своей не теряет. Пройдет время после выездки, и его снова тянет к ней. Она вроде бы и упирается, но все-таки отдается во власть ковбоя.

Так и в этот раз. Неделю назад он подъехал к ней, предложил встретиться, терпеливо выслушал в ответ все, что она о нем думает… А сегодня она с ним. Сама пришла. Почему? Именно об этом он и спросил, глядя, как она одевается.

– Тянет меня к тебе… – с осуждением к самой себе сказала женщина. – Ненавижу тебя, а тянет… И тебя ненавижу, и себя…

– Это любовь, – усмехнулся вор.

– Всего лишь химия, – отрезала она. – Грязная половая химия.

– Грязная?

– Такая же грязная, как и ты… И как я… Ты даже не представляешь, как меня от себя тошнит.

– Застрелись, – усмехнулся он.

– А если нет, сам застрелишь?

– Если не заткнешься, то да. Иди, хватит на сегодня, – Мирон устало махнул рукой в сторону двери.

Не нужна ему больше Вероника. Сейчас она для него – отработанный материал. Но это сейчас, а через недельку ему снова захочется так же, как и Веронике. Нет, не станет он ее сейчас убивать, чтобы потом не жалеть…

– Век бы тебя не видеть, – сказала женщина, переступая порог.

– Привет мужу!

– Да пошел ты! – донесся из прихожей возглас.

Мирон закусил губу, сдерживая себя. За такие слова она могла жестоко поплатиться, но в доме никого не было, и это ее спасло. Если нет свидетелей, значит, никто никого не посылал. А то, что у Вероники язык острый, так с этим он уже давно смирился.

Вероника ушла, и Мирон тоже поднялся с постели. Не успел он надеть брюки, как появился Ряба. Этот худосочный мужичок с круглым, не по возрасту сморщенным лицом отвечал у него за разведку. Он выследил Солончака, установил за ним наблюдение. Не складывается у вора. Карлос его на подмосковный город поставил, но Солончак не смог договориться с местной братвой. Стреляли в него – не убили, но ранили, в больнице он сейчас. Вроде бы планы строит, как беспредельщикам отомстить. Не до Мирона ему сейчас, не до Тиходольска, но все равно его под присмотром держат. Это нетрудно – заплатили сестричке, поставили палату на прослушку и проглядку. Ряба, он только внешне на дебила похож, но голова у него реально варит, и в технике он чуток соображает.

Ряба втянул в себя воздух, расправляя плечи и раздувая щеки.

– Цукат с Солончаком встречался! – выпалил он.

– Когда? – вскинулся Мирон.

– Вчера, – вздохнул Ряба.

– И я узнаю об этом только сейчас?

– Там же в записи, мы по утрам разматываем, смотрим…

– О чем они говорили? – У Мирона не было никакого желания выслушивать жалкие оправдания.

– Не знаю. Цукат из палаты его вывел…

– А как Солончак связался с ним?

– Без понятия. Из палаты он ему не звонил, может, когда из палаты выходил? Он же ходячий…

– Может, Цукат сам с ним связался?