Александр Тамоников - До первого выстрела

Полковник Костычев прибыл в районный отдел милиции в два с четвертью. Закрыл автомобиль, убедившись, что женщина находится в глубоком наркотическом сне. Прошел в здание. Его встретил сам начальник отдела, подполковник Корнеев Иван Иванович.

— Товарищ полковник, — попытался он, как положено, доложить начальству о состоянии дел в подчиненном ему подразделении, но Костычев прервал его:

— Ну ты что, Иваныч, я же не в форме. Где тут твой герой? Как его, кстати, зовут?

— Сергушина? Петром. Он в дежурной части ожидает вас. Вызвать?

— Не надо! Значит, так! Силами областного управления против одной из преступных группировок будет проводиться масштабная акция. И лейтенант твой нужен мне как знаток местности, в частности хутора Заречный.

— Неужели опять там что-то…

— Ничего! — перебил Корнеева Костычев. — И вообще, Иваныч, твои люди ничего знать не должны. Службу нести в обычном режиме.

— Понял! А места здешние Сергушин действительно знает хорошо, — подтвердил Корнеев.

— Ну а сам он как?

— Боевой! Он недавно у нас. Выпускник средней школы милиции, а до этого в спецназе служил срочную.

— Ну и отлично! Дай команду дежурному выдать ему автомат и бронежилет, все же не на прогулку я забираю его. До встречи, Иван Иванович!

— Удачи вам, товарищ полковник.

Костычев спустился в дежурную часть, где за столом сидел капитан.

— Где лейтенант Сергушин?

— Он экипируется, товарищ полковник!

— Передайте, я жду его в машине.

Полковник вышел из здания, закурил. Пока все шло по плану. По его плану!

Вскоре к машине подбежал молодой офицер милиции.

— Товарищ полковник, лейтенант Сергушин в ваше распоряжение прибыл!

— Здравствуй, герой!

— Да какой герой, товарищ полковник.

— Как это, какой? На всю область знаменитостью стал. Вот что, Петя! Слушай меня внимательно и запомни: то, что услышишь, не должен знать никто! Включая и твоих непосредственных руководителей. С этой минуты ты в полном моем подчинении.

— Понял, товарищ полковник!

— Хорошо! Теперь о том, зачем ты мне потребовался. Про группировку Гофмана, надеюсь, слышал?

— Конечно! Но они вроде бы в последнее время затихли?

— Вот именно, что затихли, затаились. Как звери перед очередным прыжком. Но прыжка не будет! Их песня спета! В машине у меня находится женщина. Она спит, это я усыпил ее. Она сообщница одного из главных преступников банды. Надеюсь, она поможет нам. Так что не удивляйся и ничего о ней не спрашивай. Закончится операция, я тебе много чего интересного расскажу.

— Понял, товарищ полковник!

— Называй меня Павлом Егоровичем.

— Есть, Павел Егорович!

Костычев с улыбкой посмотрел на своего временного подчиненного. Парень неплохой и, видно, еще не испорченный.

— Задача у нас с тобой, Петя, такая: недалеко от усадьбы Гофмана устроить наблюдательный пункт. Таким образом, чтобы контролировать всю территорию вотчины бандита. Есть соображения?

— Не только соображения. Я знаю место, откуда усадьба видна как на ладони.

Костычев достал карту:

— Покажи!

— Если не ошибаюсь, усадьба здесь. — Он точно показал место. — Правильно?

— Правильно! Молодец, карту читать умеешь. Продолжай!

— Если усадьба здесь, то вот холм среди леса, километрах в трех, севернее. Оттуда и можно вести наблюдение.

— Но на карте не обозначена возвышенность, — усомнился Костычев.

— Высота вот где нанесена, — уточнил лейтенант. — Правее. Видите? А место, о котором я говорю, расположено по склону, образуя, если можно так выразиться, горб — небольшой холм. Не сомневайтесь, я знаю это место.

— А что ты, Петя, там делал, если не секрет?

— Да какой секрет? Охотник я, Павел Егорович. Здешние места прошел вдоль и поперек.

— Отлично, Петя! Давай-ка за руль, веди машину к холму. Там и установим наблюдение.

Через час они прибыли на место.

Обзор с холма, на который поднялись офицеры, на самом деле оказался превосходным. Главное — были видны все входы и выходы из усадьбы. Костычев приказал:

— Все, Петя, маскируемся и смотрим.

— На что обращать внимание, товарищ полковник?

— На все.

— Понял!

Они разошлись и заняли позиции метрах в пятнадцати друг от друга в неширокой и неглубокой канаве.

Костычев связался с садовником.

— Гофман в усадьбе?

— Здесь пока. Он с этим новеньким сейчас в кабинете. Хан так и не вернулся. Столп куда-то уехал с Быком, тоже не вернулся. Не нравится мне все это!

— Лишнее говоришь. Следи за Гофманом. Он скоро должен покинуть усадьбу. И передай капитану, что тот должен обязательно мне доложить, куда и на чем Гофман собирается бежать.

— Передам!

Костычев отключил телефон, поднял бинокль и стал осматривать подходы к усадьбе. Недалеко от огороженной территории обнаружил двух вооруженных человек, сидящих возле высокой сосны. Понял: Гофман выставил посты раннего обнаружения противника. Разумно! Одно не давало покоя! Удастся ли им, Костычеву и Сергушину, сесть на «хвост» Гофману? Он решил посоветоваться с лейтенантом. Поделился сомнениями. Но Сергушин неожиданно успокоил:

— Здесь, Павел Григорьевич, не так много дорог, пригодных для движения автомобиля. От усадьбы две идут на шоссе в город, две — в лес, одна из которых — к озеру, а другая — в глубь леса, мимо заброшенных хуторов Осиновка и Болото. Так что достаточно проследить, куда пойдет машина, и можно не только преследовать ее, но и опередить при необходимости. В лесу достанем кого надо, не волнуйтесь.

— Мне бы твою уверенность!

— Скажу больше: если Гофман этот будет уходить по окружной лесной дороге, то в одно место он завернет обязательно.

— Не понял.

— Я не раз замечал, как на хутор Глухой несколько раз заезжал джип из этой усадьбы. Пожилой мужчина ходил на кладбище, расположенное почти у селения, в роще.

— Пожилой человек? Кладбище?

— Ну да! Я тоже удивлялся. А потом решил: может, у мужчины этого тут родня вся лежит? Вот и приезжает мужик проведать. Хотел проверить, но погост старый, имена захороненных почти не сохранились. Только одна свежая могила. Но на кресте только имя — Виктор, фамилии нет.

— Виктор?

— Да! А что?

— Петя! Знаешь, что я тебе скажу? Тебе цены нет, Петя!

— А что, собственно, я сделал? — не понял восторга начальника лейтенант Сергушин.

— Возвращайся на позицию, Петя, и делай свое дело. Обо всем поговорим позже.

Когда Сергушин удалился, Костычев ударил рукой по траве. Кладбище! Как же он раньше не просчитал этот вариант? Конечно же, кладбище. Гофман ведь местный. И родился где-то в этом районе, в глухомани.

Он позвонил Волкову:

— Валентин, это Костычев. Найди-ка любое дело Гофмана, посмотри, где он родился и где, если есть такая информация, похоронен его сын. Это очень важно, Валентин, и очень срочно.