Владимир Колычев - Город под каблуком

– Сколько?

– Двадцать процентов с прибыли. «Пиковые» снимут все тридцать. И то в лучшем случае.

– Макс будет получать с казино на двадцать процентов меньше?

– Зато будет спать спокойно. И с тобой.

– А он может спать не со мной?

– «Пиковые» могут сделать с тобой «ай-яй-яй». Заснешь в Москве, а проснешься в горном ауле. Там тебя даже не будут охранять. Знаешь почему? Потому что возле сарая всегда будет стоять очередь из влюбленных в тебя джигитов. У тебя даже не будет времени на обеденный перерыв…

– Я смотрю, в мыслях ты уже занял место в этой очереди, – с едкой усмешкой произнесла Лариса.

Какое-то время Игорь смотрел на нее сквозь хитрый прищур, затем тихонько засмеялся себе под нос и уже вполне серьезно проговорил:

– Ты под моей защитой. Джигиты не посмеют тебя тронуть.

– А Макс уже дал согласие на двадцать процентов?

– А я могу взять тебя под свою «крышу» и без этого.

– Меня лично?

– Да, тебя лично.

– С чего это вдруг?

– Вдруг?.. Действительно вдруг… – глядя на нее маслеными глазами, улыбнулся Игорь. – Я ведь и не думал о тебе, когда ехал сюда.

– А сейчас думаешь?

– И думаю. И предлагаю свое покровительство. Вдруг Макс тебя бросит?

– И не надейся.

– Я не позволю ему бросить тебя. Надо будет, я серьезно с ним поговорю…

– С Максом поговорю я, – покачала головой Лариса. – Насчет двадцати процентов. Думаю, он согласится. А в твоей личной «крыше», извини, я не нуждаюсь. – Она поднялась со своего места, давая понять, что разговор окончен.

– Завтра я подъеду за ответом. – Игорь подошел к ней, завораживающе глядя в глаза. – Завтра, здесь, в это же время. Надеюсь, ты будешь меня ждать.

– Ждать буду. Но больше ни на что не надейся.

Это был как раз тот случай, когда женщина, говоря «нет», совсем не прочь сказать «да».

Ветер швырнул в окно сорванный с березовой ветки лист, а капли дождя прибили его к стеклу. Закончилось первое лето, началась вторая для Никиты лагерная осень. Дождь, ветер, холодно. Такая же погода и на душе.

– Я дважды предлагать не буду, – недовольно глядя на него, сказал начальник производства.

– Не хочу я, не мое это, – покачал головой Никита.

Весной он бы принял предложение возглавить столярную бригаду. В ту пору он даже «заболел» производством. Участок у него в Подмосковье – здесь он мог бы набраться опыта, а там поставить вместо гостиницы мебельную фабрику. Чем не бизнес?

Весной он еще не знал, что Лариса бросила его. Догадывался, что не все с ней ладно. Она ведь уже замужем была, когда от нее шли письма. Не призналась она ему в этом, не хватило смелости…

Но теперь он все знает, потому и нет желания заниматься бизнесом. И «бугром» он быть не хочет.

Ему бы отмотать срок, и на волю. Продаст участок и уедет к морю, как он этого и хотел, дом там построит. Для себя. Только для себя. Никаких больше серьезных отношений с женщинами. Только секс, и ничего личного…

Уедет он из Москвы. Тем более что некому больше служить. Макса он проклял, а Фогана больше нет. Много у него было врагов, и кто-то из них все-таки свел с ним счеты…

– Может, все-таки подумаешь? – спросил майор. – Авторитет у тебя серьезный, голова светлая, работать умеешь…

– Да не мое это.

– Я ведь лично буду ходатайствовать о том, чтобы тебя выпустили по условно-досрочному.

– Какое условно-досрочное? Убийство на мне.

– Будет тебе УДО. По двум третям. Если я лично возьмусь за это дело. Не веришь?

Никита пожал плечами. Майору Кольчужному вроде бы и можно было верить, ну а вдруг все-таки обманет? Чувствуй себя потом дураком.

– Ну, так что?

– Я согласен.

В конце концов, Никита не баба, чтобы ломаться. Да и условно-досрочное освобождение позволит ему поскорей оказаться в Москве и посмотреть в глаза Ларисе. Да и Максу хотелось бы сказать пару ласковых… К тому же в заботах и хлопотах время летит быстрей.

– Вот и отлично! – обрадовался Кольчужный. – Тогда не будем терять время! Прямо сейчас и представлю тебя, так сказать, коллективу.

Он глянул в окно и поднялся из-за стола. Дождь вроде бы закончился – можно идти.

Они проходили мимо слесарного цеха, когда из-за штабелей с кирпичами вылетел и едва не наскочил на них какой-то щуплый зэк в грязной робе. Этого несчастного кто-то с силой толкнул, превратив тем самым в метательный снаряд. Если бы Никита не придержал майора, зэк налетел бы на него, а так он проскочил мимо спиной вперед, споткнулся и шлепнулся в лужу. Из-за кирпичей послышался чей-то издевательский смех. Братва прикалывается – нашли чушка и развлекаются с ним.

– Так, я сейчас наряд вызову! – возмущенно протянул Кольчужный, направляясь к месту, откуда выскочил несчастный.

Никита и не собирался поддерживать начальника. Да и не до того ему сейчас было. Он во все глаза смотрел на зэка, сидящего в луже. И тот с открытым от удивления ртом таращится на него.

– Кит?!

Никита не верил своим глазам, и даже готов был ущипнуть себя за щеку. На него смотрел не кто иной, как Макс. Такая встреча не могла привидеться ему и во сне.

– Кит?! – повторил Макс. – Это ты?

Он смотрел на Никиту со страхом и с надеждой одновременно.

Да, это действительно был Макс. Жалкий, зачуханный, затравленный, как тот гадкий утенок, которому никогда не стать белым лебедем. А если стать, то на свободе… Такому ничтожеству и предъявлять вдруг расхотелось. Да и не хотел Никита выказывать перед ним свою обиду. Ну, потерял он Ларису, и что? Через пару-тройку лет он выйдет на свободу, и найдет себе другую женщину, пусть и не такую красивую, зато не змею…

А он обязательно выйдет на свободу, потому что здесь, в зоне, у него проблем нет. Гнут не смог удержать власть, его очень быстро подвинули, а новый «смотрящий» контролирует зону до сих пор. Но к Никите у него никаких претензий нет, и сам он обязательств ни перед кем не имеет. Все знаю, что связываться с ним себе дороже, поэтому все лагерные течения обходят его стороной, как бурная река – скалистый остров. А Максу приходится туго, но это его личные проблемы.

Никита повернулся к нему спиной и отошел в сторону, чтобы дождаться начальника промзоны.

– Кит! – Макс на полусогнутых подошел к нему, протянул руку.

– Лапы убери! – холодно глянул на него Никита.

Макс пугливо отдернул руку, плотно прижав ее к бедру. Роба грязная, мятая, на лице синяки, губа разбита, кровь носом недавно шла. Невеселая у него жизнь, мягко говоря.

– Кит, только ты можешь мне помочь, – захныкал Макс.

Никита сделал вид, что не услышал его. С равнодушным видом он смотрел в сторону, в которой скрылся начальник производства.

– Ты же мой телохранитель! Ты все знаешь, да?.. – Макс жалобно тянул к нему руку, как нищий за подаянием, но коснуться его не смел. – Ну, так вышло, пойми… Мы же по-честному, сначала свадьба, потом все остальное…