Алексей Макеев - Полицейский звездопад (сборник)

— Хорошо, я завтра позвоню, и можете забирать, — пообещал Строев.

— Что ж, значит, договорились, — заключил Гуров. — Тогда едем, что ли?

К дому, где обитал бывший заключенный, а ныне борец за торжество законности Тарас Козенко, оперативники подъехали уже близко к полуночи. По дороге они еще сделали небольшой крюк, чтобы завезти домой лейтенанта Строева, заодно посмотрели пятиэтажку, где он живет, узнали адрес.

Тарас Козенко жил действительно недалеко от центра города. Но поскольку район, где он обитал, находился по другую сторону от пересекавшего город большого оврага, он считался непрестижным и был застроен в основном старыми купеческими домами в два-три этажа. В одном из них, на втором этаже старого двухэтажного кирпичного дома, и жил бывший заключенный.

— Вон, видите, окна светятся? — сказала Оксана, когда Крячко остановил машину. — Это его. Как видите, я правду говорила: Тарас Григорьевич не спит. В Интернете, наверное, сидит.

— В Интернете? — удивился Гуров. — Никогда бы не подумал! В его-то возрасте…

— Ну, вас тоже молодым не назовешь, — заметила Оксана, — но ведь вы Интернетом, я думаю, пользуетесь?

— Конечно, пользуюсь, — ответил Гуров. — Но у меня этого работа требует, а от человека с его биографией я не ожидал…

— И напрасно, — отрезала девушка, которая, видимо, обиделась за своего знакомого. — Тарас Григорьевич — человек не только общительный, но и очень передовой. Да вы сами увидите.

Они вошли в подъезд. Это оказалось нетрудно — дверь стояла нараспашку. Света здесь не было. В тусклом свете уличных фонарей сыщики с трудом разглядели деревянную лестницу со стертыми ступенями, которая вела на второй этаж. Тяжелый Крячко с опаской ступал по дряхлым ступенькам, которые пронзительно скрипели под ним.

На площадке второго этажа свет все-таки был — здесь висела слабенькая лампочка. На площадку выходили три двери. Оксана подошла к одной из них и уверенно постучала.

— А звонка нет, что ли? — спросил Крячко.

— Тарас Григорьевич звонок не признает, — объяснила Оксана. — Он говорит, что звонок обезличен, у него своего лица нет. А у стука есть. И по стуку он всегда узнает, кто пришел. Единственно, стучать надо громче — он в комнате сидит, и если увлечется, то не сразу услышит. — И она забарабанила в дверь еще раз, уже сильнее.

Как видно, ее услышали: послышались шаги, звук сдвигаемого засова, и дверь распахнулась. На пороге стоял высокий человек, сложением напоминавший борца-тяжеловеса. В тусклом свете лампочки его лицо нельзя было толком разглядеть, кроме окладистой черной бороды.

— Так я и думал, что это ты, Оксаночка! — воскликнул хозяин. — Хорошо, что навестила! Да не одна, гостей привела! Заходите, заходите, гостям я всегда рад!

Вслед за девушкой оперативники вошли в прихожую.

— Вот, Тарас Григорьевич, знакомьтесь, — сказала Оксана. — Это Лев Иванович Гуров, а это Станислав Сергеевич Крячко. Они из Москвы. Приехали сюда по одному важному делу, и им требуется ваша помощь.

Гуров подал руку хозяину. Ладонь у него была под стать росту, а жесткостью напоминала лопату.

— Рад знакомству, — сказал он. — А раз прибыли по делу, к тому же, если помощь требуется, тогда еще лучше. Проходите в комнату, а я сейчас чайник поставлю.

— Может, не надо беспокоиться? — заикнулся было Гуров. — Время позднее, да и пришли мы ненадолго.

— Надолго ненадолго, а без чая какой разговор? — ответил на это хозяин, удаляясь в глубь квартиры — видимо, на кухню.

Оперативники вслед за Оксаной вошли в комнату. Это было просторное помещение, и оно казалось еще просторнее из-за высоких потолков и малого количества мебели: здесь стояли только кровать, шкаф да огромный стол почтенного возраста. Большую часть стола занимал компьютер с монитором и звуковыми колонками, но сбоку была застелена клеенка. Скорее всего, здесь и предполагалось чаепитие.

Когда гости уселись, появился хозяин с чайником в руках.

— Кипяток у меня почти готовый был, — сказал он, — а чай мы сейчас свежий заварим.

Оксана взялась ему помогать, и вскоре на столе появились простенькие чашки, сахарница, тарелка с сухарями и блюдце с вареньем.

— У нас к вам действительно важное дело, — начал Гуров, но хозяин прервал его:

— Нет-нет, пока чай не разолью, никаких дел. Вот, вам как — покрепче или послабее?

— Можно и покрепче, — кивнул Лев.

— Это правильно! — одобрил Козенко. — А то некоторые говорят: «Вы, Тарас Григорьич, мне чуть-чуть плесните, а то я за печень боюсь. Или за цвет лица». Ну что это такое? Это значит, человек в чае ничего не понимает, только напрасно замечательный продукт переводит. А если этот человек в чае не понимает — может, он и во всем остальном такой же знаток? Это, знаете, много о человеке говорит… Чай, он и должен быть чаем…

С этими словами он налил Гурову крепчайшего, но при этом янтарно-прозрачного напитка. По комнате разлился характерный аромат. Гуров понял, что хозяин действительно умеет заваривать чай.

Наконец чай был разлит по всем чашкам, и ничто больше не отвлекало от разговора.

— Я хочу, чтобы у нас была полная ясность, — начал Гуров. — И я, и мой друг работаем в полиции, в Министерстве внутренних дел. И прибыли мы в Залежинск, чтобы расследовать ряд преступлений, которые здесь были совершены. Именно в связи с этим расследованием нам и потребовалась ваша помощь.

Произнеся эту тираду, он внимательно посмотрел на хозяина, ожидая его реакции. По опыту он знал, что люди, побывавшие в заключении, как правило, неохотно идут на сотрудничество с сотрудниками милиции — ныне полиции. Даже если не были причастны к воровскому миру и сидели безвинно, они все равно проникаются понятиями «блатных». Поэтому была вероятность, что хозяин квартиры сразу откажется от совместной работы, и вся их затея пойдет насмарку.

Однако Тарас Козенко высказываться не спешил. Он с видимым удовольствием сделал один глоток чая, второй, поставил чашку на стол и только тогда произнес:

— Надо бы послушать, о чем речь идет. Если люди банк ограбили или магазин ювелирный, то тут я вам помочь не смогу. Дело это, конечно, нехорошее, но никто от такого воровства сильно горевать не будет. Ни банкиры, ни ювелиры по миру нищими не пойдут. Те, которые во власти сидят, и похуже вещи делают. А вот если речь идет о злодействе каком, и вы приехали с ним бороться, то тогда я вам помогу.

— Речь идет именно о злодействе, — ответил Гуров. — Группа бандитов уговаривает пожилых людей вроде вас продавать свои квартиры, а затем убивает их и забирает деньги. Мы знаем о четырех таких убийствах, хотя их может быть и больше. И эти бандиты, скорее всего, имеют своих людей в местной полиции и прокуратуре. Поэтому их преступления не расследуются.