Кирилл Казанцев - Кристальная ложь

— Вообще-то я секретный агент, — нес заведомую чушь Геворг. — Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд. А эту девушку подослали бразильские коммунисты, чтобы следить за мной.

— Бедненький. Да тебе же срочно нужна помощь и укрытие в уютной норке на конспиративной квартире, — с неподдельным восторгом поддержала его чушь Фаина.

— Вот как раз от уютненькой норки я бы сейчас точно не отказался, — не унимался кавказец.

— А что бы ты стал там делать? — распаляла его спутница.

— Я бы, наверное, включил печатный станок и работал бы, работал бы, работал бы, не останавливаясь, — продолжал тот.

— Джеймс Бонд за станком? Как же это романтично! Я бы хотела, чтобы наши с тобой станки подключились друг к другу и работали одновременно. Как там у тебя с кабелем?

— Кабель у меня что надо, — с гордостью заметил Гаспарян. — Надеюсь, что переходники для разъемов не понадобятся.

— Не волнуйся. Разъемы на моем станке универсальные. Любой кабель подойдет. Главное технику безопасности соблюдать, — не думая ни секунды, выдала Фаина.

Диалог еще долго продолжался в том же духе. Пожилой таксист ничему не удивлялся, так как за время своей трудовой жизни успел насмотреться и наслушаться всякого. Поэтому он лишь время от времени поглядывал на «чумачечую парочку» через зеркало заднего вида. Надеялся, что эти «бредогоны» не начнут «соединять свои станки» прямо на заднем сиденье его машины. Как ни странно, но его надежды оправдались. Несмотря на нараставшее у них желание, Геворг и Фаина сдерживались от объятий и поцелуев. Согласно их игре — в целях конспирации.

«Конспирация» некоторое время продолжалась и в гостинице. Армянин заказывал номер, выполнял необходимые формальности, старался держаться в рамках приличия, несмотря на бушующий в крови алкоголь. Однако как только двери снятого номера хлопнули за их спиной, а кавказец запер их на ключ, последнее терпение закончилось у обоих. Они заключили друг друга в объятия и начали неистово целоваться. Целоваться так, будто до этого не целовались две с половиной тысячи лет. А затем взаимное раздевание и, по сути, ни ей, ни ему ненужные нежные слова. А потом дикая необузданная страсть. И снова слова. И снова страсть…

Наутро нечаянные любовники продолжали нежиться в постели. Фаина ласково гладила Геворга и шептала:

— Ах ты, мой котик, мурлыка. Славный. Милый. Шустрый.

— Тебя муж там не хватился? — абсолютно серьезным тоном спросил армянин, будто его действительно только этот вопрос и заботил.

— Ой, блин, у него эта работа круглые сутки, — фыркнула она. — А там хрен его знает, чем на самом деле занимается. Может, расследует какое-нибудь важное дело. А может, проводит совещание в сауне со шлюхами. В общем, не знаю и не хочу знать. Мне так легче жить. Я в его жизнь не лезу. А он не лезет в мою.

Гаспарян на секунду стушевался, вспоминая недавнее «совещание» с Битовым и «товарищами», и с усмешкой сказал:

— Плохо ты о мужиках думаешь.

— А что мне о них думать? Я и так все знаю, — усмехнулась в ответ она, села на кровать и, взяв мобильник, набрала мужа.

Кавказец наблюдал за ней, видя, как меняется ее лицо. Оно походило на маску хитрой лисы, которая хотела казаться максимально честной. Обменявшись с мужем приветствиями, женщина получила от него закономерный вопрос: где шляешься? Геворг точно не расслышал, как именно тот поинтересовался о ночном отсутствии супруги. Но ему почему-то показалось, что полицейский чин употребил именно слово «шлялась». Женушка для большего реализма засияла улыбкой, будто супруг находился прямо перед ней, и принялась объясняться. «Ой, да ты не представляешь, что со мной было! — талантливо кося под полную дурочку, воскликнула Фаина. — Встретила Кристинку. Ты должен ее помнить. Ну, та, которая безбашенная совсем. Да-да. Так вот поехали мы к ней. А ей, сучке драной, по дороге плохо стало. Я ведь сразу и не поняла, что стряслось. А она, хоть и в полуобморочном состоянии была, смогла объяснить, в чем проблема. Ну, понимаешь, какая незадача? Она, оказывается, коксом сильно долбанулась. Вот и пришлось ее выручать. Что поделаешь, если она шалашовка!»

Муж выслушал объяснения и в принципе не удивился рассказанному. Он слегка пожурил супругу, посоветовал беречь себя и гнать таких подруг куда подальше. «Смотри, какой заботливый!» — ехидная реплика чуть не вырвалась из уст армянина, но он вовремя сдержал неуемный порыв ехидства. Хотя сдерживаться было очень трудно. Особенно когда Фаина стала спрашивать у мужа о его работе, а тот в ответ вешал ей лапшу на уши, а она во время этого гладила кавказца ниже живота. Когда она отключила мобильный, Гаспарян окинул ее хитрым взглядом. Женщина, безусловно, это заметила и спросила:

— Ну что? Котик хочет еще немного сметанки?

— Ты такая коварная, — промолвил он. — Я бы на месте твоего мужа…

Фаина не ожидала услышать нечто подобное, но виду не подала.

— Ты всю ночь был на его месте, — бросила она.

На этом тема могла бы и закрыться. Однако женщина не сумела удержать зуд, и с ее языка сорвалось замечание:

— А вообще, лучше бы ты за своей супружницей приглядывал.

Лицо кавказца окаменело.

— Это ты о чем сейчас? — уточнил он, вглядываясь любовнице в глаза.

— Да о том самом, — кивнула она. — Ты трахаешь меня. А кто сейчас трахает ее, ты, скорее всего, не знаешь.

— Что ты выдумываешь? Кому она такая нужна! Ну, не будет же она себе трахальщика за деньги снимать! — завелся он.

— Не знаю, как насчет платных услуг, но вот одним уголовником она недавно интересовалась. Спрашивается: на кой хрен супруге респектабельного бизнесмена интересоваться каким-то зэком, который только-только вышел из тюрьмы на свободу?

— Ну-ка, ну-ка, — кавказец нетерпеливо подталкивал женщину к более подробному рассказу о том, что она знала или могла знать.

— Сейчас, — Фаина стала рыться в мобильнике, пытаясь найти информацию о Лазаре, которую муж слил ей для Алены.

Найдя то самое сообщение, женщина передала телефон Геворгу.

— Что это? — спросил он.

— То, что твоя Алена попросила меня узнать через моего благоверного об одном мужчинке с уголовным прошлым.

— Шлюха, — пробормотал Гаспарян.

— Вот, бери. Здесь все, — комментировала женщина. — Адрес, телефоны, машина и всякое разное другое. Смотри, читай, изучай. Может, тогда ты поймешь, что не нужно считать меня абы кем. Далеко не я одна в этом мире и в этой милой Москве мужчинами интересуюсь. Но и скромняжки, вроде твоей жены, тоже слабы на передок. Такова суровая правда жизни, дорогой.

Армянин помрачнел.

Батыров сначала не понял, почему Кущенко запросил для подготовки несколько дней. Однако по ходу дела дошло, что суть здесь не столько в подготовке, сколько в датах. А точнее — в стечении обычных выходных дней и государственного праздника. Благодаря официальным переносам рабочих дней народ гулял целых четыре дня. А что это означало для Монгола и Куща? Для них это несколько облегчало возможность проведения задуманного дела. Ведь промышленная зона на все выходные практически полностью пустела. Монгол очень скоро убедился в этом лично. Даже тогда, когда он со своими пацанами проводил в промзоне разведывательный рейд, народу здесь было куда больше. Сейчас же, по сути, никого и не было. По крайней мере, от самого момента прибытия сюда поздним праздничным вечером они почти никого не встретили. Лишь однажды из-за угла выскочили несколько подвыпивших мужиков. Да и то лишь затем, чтобы помочиться и снова скрыться в недрах построек. Изредка можно было услышать пьяные возгласы тех, кто был вынужден оставаться на работе даже в праздник. Даже если бы кто-то и заметил посторонних, то с большой долей вероятности махнул бы на них рукой. Ибо не до того.