Кирилл Казанцев - Блатной конвейер

Корень пьяно пошарил руками по столу, роняя пустые стаканы.

— Братва, а что, водяры больше нет?

— Ее сколь ни бери, а все равно второй раз идти придется, — проговорил кто-то из парней заезженной шуткой.

— Ну и пошли. — Корень тяжело поднялся из-за стола. — Еще добавим, на утро надо оставить. Ох и хреново будет утром! Я уже чувствую. Ну, кто со мной?

Поднялись сразу двое, те, кто был покрепче. Они сразу стали закуривать, деловито застегиваться и непонятно чему ржать. Дебилы, снисходительно усмехнулся Корень, выбираясь из-за стола. Его в самом деле немного вело, но он свой организм знал хорошо. Водка его не брала очень долго. Чуть замедлялась реакция, немного немели губы, и приходилось изъясняться, тщательно выговаривая слова. Это потом, после примерно семисот граммов выпитого, опьянение навалится головной болью и сонливостью. Но голова все равно останется ясной. Сейчас он просто разыгрывал опьянение.

На улицу они вывалились шумно, потолкались у калитки, уронив одного из парней. Это вызвало огромное веселье, почти на всю вечернюю улицу. Парни шли по бокам от Корня и распинались, какой он нормальный пацан, как они его уважают. И Хохол его тоже уважает, просто он сейчас сказать этого не может.

Формально Корень приехал в самом деле для того, чтобы договориться о распилке большой партии древесины. Вроде как для строящегося коттеджного поселка. Хохол не помнил, чтобы Корень чем-то таким занимался раньше. Он просто знал, что Корень с Магомедом знаком, они в хороших отношениях. А то, что Корень был близок с Фомой, не знал даже сам Магомед. Просто Корень крутился около них с какими-то своими делами, часто пересекался в барах, на боулинге.

Хохлу польстило, что Корень приехал к нему в его нору, где Хохол временно пытался скрыться от мира. Он ведь мог вполне решить свои дела с Баржой и Фофаном. От такого поступка Корня Хохол даже как-то в размерах увеличился за столом, переполненный сознанием собственной важности и значимости. А уж его четверо шестерок-охранников, те вообще увивались возле веселого и заводного гостя, всячески демонстрируя свои симпатии.

Навстречу пьяной троице шел местный парень с двумя девчонками. Переулок был узкий и разойтись трудно.

— Гляди, — Корень шутливо шлепнул своих спутников по плечам, — телки! И как раз две! А чего их не взять в нашу компанию?

«Шестерки» сразу завелись, восприняв шутку как пожелание так полюбившегося им авторитетного нового дружка. Они просто обязаны были ему угодить. Да и девок полапать они были не прочь.

Корень сам не стал подходить и со стороны наблюдал, как его спутники полезли к девкам со скабрезными предложениями. Как он и ожидал, парень за своих девчонок сразу вступился. Девчонки взвизгнули, один из «шестерок» получил в челюсть и грохнулся на забор спиной. Второй моментально разъярился и стал глупо махать руками и ногами, изображая из себя каратиста. Корень улыбался и всячески подзадоривал молодого урода. Потом противники сцепились и повалились в траву.

Корень подождал, пока страсти накаляться, а потом схватил своего дружка за рубашку и стал отдирать от противника. Сделать это удалось не сразу и ценой разорванной рубашки, и местный парень умудрился-таки дать пьяному в нос. Корню пришлось приложить много усилий, чтобы дать возможность местному парню с девчонками уйти.

— Ты как, живой? — крутил он избитого дебила, который сморкался кровью и изрыгал матерные ругательства.

Он пнул второго, который наконец очухался и стал подниматься с земли, озираясь по сторонам.

— Чего смотришь, дуй к нашим, видишь, дружбана покалечили, кровища хлещет из него!

Паренек, оглушенный хорошим ударом, от которого он не совсем еще отошел, наконец, стал соображать. Покалечили кореша, правильно, надо за своими бежать и мочить тут всех. И он, пошатываясь и придерживаясь то и дело за забор, поспешил назад. Корень занялся избитым. Он успевал и удерживать его от преследования обидчика, и подогревать злость. Заодно он его же рубашкой пытался вытереть с лица кровь, размазывая ее и по лицу, и по шее, и по груди. Так он будет выглядеть убедительнее.

Через пару минут прибежали еще двое, правда, без самого Хохла. Это неважно, без него тоже можно обойтись, ведь все знают, что эти четверо придурков его дружки. Корень как можно ярче описал подлое нападение местных, которые совсем не уважают городских и которым надо преподать урок и объяснить, кто тут хозяин.

Когда все четверо, включая и избитого и окровавленного, ринулись по переулку искать обидчиков, пиная с грохотом по пути заборы и издавая матерные вопли и страшные угрозы, Корень старательно отряхнул руки и направился назад в дом.

Он уже третий раз приезжал сюда, в этот садовый поселок Сосновое, и трижды подбивал их на подобные поступки. Первый раз, когда они организовали пьянку и отметили вместе с гостями продажу приличной партии наркотиков. Тогда у них не хватило посуды и стаканов. Корень намекнул, как бы шутя, что рядом полно садовых домиков, в которых хозяева отсутствуют. Не обнищают они, если спереть пару тарелок и кружек. Идея всем понравилась, понравилось чувствовать себя в поселке хозяевами.

А на следующий день к ним вломилась целая делегация с претензиями и угрозами вызвать участкового. Конфликт не имел продолжения, да и участковый так и не появился. Хохол с глубокомысленным видом ухмылялся и всех посылал на определенное количество букв. Потом избили пацанов, которые катались на стареньком, ими же собранном мотоцикле. Тогда «шестеркам» Хохла вздумалось самим покататься. Мотоцикл они в результате разбили, а с отцами пацанов, которые пришли разбираться, произошла драка.

Был еще случай, когда приезжие наркоманы, не отъезжая далеко, укололись и стукнули своей машиной чью-то из поселковых. Там дело дошло до откровенной угрозы. Если пострадавший вздумает вызывать полицию, то ему тут не жить. И вообще, сказано было всем прибежавшим на шум, чем тише себя ведете, тем дольше проживете.

Обстановка вокруг дома, где «прятался» Хохол, складывалась нездоровая.

Мебельный цех наконец заработал, а Сергей по-прежнему сидел без дела. Обещанный завоз древесины все задерживался и задерживался. В этот день Резенкова откровенно выставили с территории Баржа и Фофан. Он сначала не понял, в чем дело, а потом увидел, что и Кузьмич со своими помощниками выключил оборудование и переодевается. Значит, зачем-то «начальству» понадобилось, чтобы на территории никого не было.

Сергей не стал ничего говорить через стенку Лешке, не хотел пугать его лишний раз, но сам сильно забеспокоился. Мало ли чего тут собирались устроить, для чего-то всех же выгнали. Если мебельщиков отпустили домой, то Сергей жил на территории, и ему велели часика четыре погулять по городу.