Николай Катаев - Агент в юбке

Данное произведение – игра воображения автора. Имена, образы, названия и события придуманы, и любое сходство с живущими или умершими лицами, событиями, организациями или названиями чисто случайно.

В России, если тебе говорят: «За деньгами зайди завтра», то это, как правило, означает, что денег на следующий день тоже не будет. Россияне в Кельне поступали таким же образом:

– Завтра прилетит Шишацкая и все оформит.

У Вероники заныло под сердцем. Она мысленно чертыхнулась, что передала конверт с документами, привезенными из Нью-Йорка, кому-то из охранников, которого прислал к ней в больнице поверженный олигарх. Внутрь ее не пустили. С превеликим трудом удалось связаться с ним на одну минуту по телефону, и сразу же возникла проблема. «Завтра» ее не устраивало. С такими, как он, полагалось поступать, как с продавцом на овощном рынке: товар – деньги. И никак иначе.

– А тебе надо поехать в цуг, – между тем продолжил говорить по телефону ее собеседник.

Вероника не представляла себе, о чем он говорил.

– Вы употребляете «цуг» вместо другого слова из трех букв, когда хотите послать кого-то? – спросила она желчно.

Поверженный олигарх на секунду задумался, соображая. Наверное, еще не совсем отошел после операции. Но потом дошло, и он хрипло рассмеялся.

– Да нет! Это город такой? Сама знаешь где.

Вероника не знала, но промолчала. Спросила совсем о другом:

– А что? Там есть достопримечательности, которые следует осмотреть?

Олигарх из госпиталя опять на секунду замолк. Все-таки перенесенная операция давала о себе знать. Соображал он медленнее, чем раньше. Ответил серьезно:

– Там фирма моя. И есть проблемы. Требуется взглянуть и поправить.

– Я не бизнес-консультант.

– Ладно! Кончай! – наконец сообразил он.

– Хорошо. Дождусь Шишковскую и сразу же поеду, – соврала она.

– Шишацкую, – поправил он. – Она и без тебя все сделает. А туда надо срочно. Чего тебе здесь сидеть?

Сидеть в Кельне действительно было незачем. Перед отъездом из Нью-Йорка Вероника прошлась по Cети, а когда ехала в такси из аэропорта, окончательно убедилась – безликий город. Новые модерновые здания? и ничего больше. Тот хилый список из Википедии с названиями музеев, церквей и домов каких-то бывших деятелей ее не вдохновил. Она планировала забрать деньги и рвануть отсюда, чтобы на них показать Ане другую Европу. Сначала Венецию, потом Флоренцию, а затем Рим. И вот теперь получение денег откладывалось. Другая Европа, соответственно, тоже.

– Зайди к моим! Там все организуют, – дал указание олигарх. – А перед отъездом заскочи ко мне. Я тебе все объясню.

– Со мной дочка, – привела Вероника, как ей показалось, самый веский аргумент. – Ей учиться полагается.

– У нее каникулы. Сама сказала.

Она действительно оговорила поездку Ани в качестве условия, при котором сама привезет в Кельн документы, в которых держатели обязательств олигарха отказывались от своих прав, и тот мог выйти с ИПО в Лондоне, не опасаясь судебных тяжб, за что Вероника рассчитывала получить свои деньги и спрятать их от американских налоговых служб на офшорных счетах на Кипре. И вот теперь он использовал ее собственный аргумент против нее.

После того как олигарх отключил связь, она стояла у окна гостиницы и глядела на офисное здание напротив, где за ярко освещенными окнами суетились, как в муравейнике, сотни людей, каждый из которых выполнял свою строго определенную функцию. И теперь Вероника сама, кажется, становилась одним из муравьев в структуре, возведенной олигархом.

«Так проколоться! Потратить столько сил и личных средств. Разве он может это оценить?»

Ей практически в одиночку пришлось противостоять в Нью-Йорке целой банде отморозков, чтобы заполучить документы, без которых он не только не вышел бы с ИПО, а вообще мог бы потерять контроль над своей промышленно-финансовой империей.

«Неужели он этого не осознал?»

Спрашивать его самого было бессмысленно. За те пару раз, когда Веронике довелось общаться с олигархом лично, у нее сложилось четкое представление о том, что он считал всех, кто стоял ниже его на вертикали власти, к которой принадлежал, расходным материалом, не заслуживающим уважения. Что уж говорить о ней самой, не имеющей никакого отношения к этой самой вертикали? Он не пытался быть элементарно вежливым. При встрече никогда не здоровался. Она тоже разговаривала с ним соответствующим образом в то время, когда приходилось ежедневно докладывать по телефону о ходе операции в Нью-Йорке. Только по существу и используя минимальное количество слов. Тогда Вероника была зависима от него, так как успех операции обеспечивал безопасность для нее самой и для дочки, и вот теперь снова попала в зависимость, так как у него зависли ее деньги. Мысленно подсчитала, сколько ушло из собственного кармана только хакерам, и прошла к мини-бару. Вообще-то Вероника не пила, но сегодня захотелось «Бейлиса».

– Мама! С тобой все в порядке?

Девочка умела чувствовать ее настроение. Пришлось заверить, что все нормально, хотя это было совсем не так.

Команда, которая прибыла вместе с олигархом, организовала для себя офис на третьем этаже в той же гостинице, где поселились. Первого, кого она там увидела, была Елена Владимировна, с которой ей приходилось общаться в Москве.

– Нашли Макдоналдс? – сразу же обратилась она к Ане, которая увязалась за мамой.

Откуда-то она уже знала, что дочке категорически не понравился ресторан при гостинице, где у них было двухразовое оплаченное питание. «У них даже пиццы нет», – был вердикт Ани. А о chicken nuggets можно было даже не спрашивать. Типичный американский ребенок, хотя и родившийся в России. Аня надулась и отказалась что-либо есть, и пришлось выйти на улицу. Благо ее любимый Макдоналдс оказался в двух кварталах от гостиницы.

– Да. Там очень вкусно, – похвалила Аня.

Вероника всегда задавала себе мысленный вопрос, как эта любезная и доброжелательная женщина может ладить со своим шефом, мужиком с повадками и с рожей провинциального бухгалтера. Единственное, что приходило на ум, – они начинали вместе работать лет тридцать-сорок назад, когда оба были еще молодыми и совсем другими. И с тех пор она сопровождала его по жизни, пока он поднимался по крутой служебной лестнице наверх, все еще сохраняя в своем воображении образ того самого по-своему прикольного парня, каким он, наверное, когда-то был. Вероника задумывалась, а есть ли у Елены Владимировны дети? Может быть. И просто по-женски чувствовала, что внучки у нее точно нет. Поэтому она так по-доброму и глядела на Аню, так и относилась к ее капризам.

– Мы для вас все приготовили, – сказала Елена Владимировна, и на этот раз эти слова предназначались Веронике.