Кирилл Казанцев - Реанимация закона

Но это все мелочи. Главное, когда Антон останется в машине один, – это разрядить бомбы. Он, конечно, не взрывотехник, но принцип взрывного устройства себе представлял. Само взрывчатое вещество, поражающие элементы во внешнем кожухе и взрыватель, который, скорее всего, срабатывает от радиосигнала. Разрядить устройство можно, лишь отсоединив взрыватель. Определить, что во всем этом есть взрыватель, Антон надеялся, но уверен не был. Наверняка ведь принцип тот же, что и в любом взрывном снаряде. Втыкается некий слабенький заряд, который детонирует основной заряд. Как в гранате или снаряде. Нужно удалить все похожее на взрыватель, и все.

– Вон они, остановись около машины, – показал пальцем «Иванов» на патрульный «Форд» ДПС.

Антон вздохнул, уже зная, какой номер увидит на машине, и сбавил скорость. Прижавшись к тротуару, он нажал на тормоз. На номерном знаке ясно виднелись цифры «234», а из самой патрульной машины выходили до тошноты знакомые лица: два инспектора с погонами старших лейтенантов. «Иванов» быстро выскочил из «Нивы» и подошел к инспекторам. Они перебросились несколькими словами, и только потом он подвел их к Антону:

– Запомни, Антоха, в твоем распоряжении тридцать пять минут. Это с учетом загруженности городских дорог. Для этого поручаю тебя ребятам. Они и проезд расчистят, и эфир послушают, и на себя отвлекут, если что. Понял? Все, парни, время пошло! Да, вот еще, остановишься у вокзала на парковке супермаркета. Там к тебе подойдет человек в очках и белой бейсболке. Скажет, что от меня. Он вставит взрыватель в бомбу, и только тогда ты возьмешь сумку и отправишься в кассовый зал.

«Иванов» повернулся к дороге, и тут же рядом с ним остановилась обычная серая отечественная «десятка». Антон еле успел запомнить номер. «785», черт, какие сочетания дурацкие!

– Ну что, Толя и Слава? – одними губами улыбнулся он. – Поехали! Я вперед, вы за мной. Вмешаетесь, если возникнет необходимость.

Коткин усмехнулся чему-то, поигрывая ключами зажигания, и пижонистой походкой пошел к своей машине. Столетов сегодня был угрюмее обычного. Он даже на Антона, на которого у него не было оснований злиться, посмотрел как на врага народа. Глядя вслед обоим инспекторам, Антон продолжал улыбаться, хотя с удовольствием бы вытащил пистолет и разрядил им обойму в спины. Нет, лучше окликнуть, и прямо в рожи!

Оснований торопиться у Антона было много. План отсутствовал, как и связь с Быковым, «Иванов» постоянно давал все новые и новые «вводные». Теперь еще выяснилось, что во взрывном устройстве нет взрывателя. Что делать?

Антон понял, что паникует. Его просто подмывало остановиться возле первого попавшегося полицейского, возле патрульного наряда или телефона. Да, тогда сорвется операция внедрения, которую так давно и тщательно готовил Быков, зато не произойдет взрыва. Конечно, он может вмешаться в любой другой момент. Например, задержать специалиста, который будет вставлять детонатор. А если их там целая толпа? Если его тут же шлепнут из пистолета с глушителем? И тогда кто-то другой отнесет адскую машину на вокзал, и она разнесет половину здания вокзала. Может, не рисковать?

Несмотря ни на что, Антону все-таки казалось, что у него есть шанс до последней секунды «играть» с террористами. Более того, он понимал, что, стоит только «Иванову» усомниться в нем, как на смену придет другой исполнитель. Получалось, что предпринимать что-то уже поздно. Он теперь даже до телефона не дойдет, потому что будет постоянно на мушке. Но только не сейчас, а потом.

Антон успокаивал себя тем, что он и так сделал все, что мог. Большего риска допускать нельзя, потому что ситуация может в любой момент выйти из-под его контроля. Его могут просто убить, как избавились от Сливы, чтобы замести следы. Есть только один шанс и единственный ход, который он мог себе позволить, и использовать его надо немедленно, потом такой возможности уже не будет.

Всегда приятно, если трудное решение принято. Вот ты мучился, ломал голову, терзался, а как только решение принято, то на душе становится на порядок легче, даже если остается все тот же риск. Ведь самое трудное для большинства нормальных людей – это сам процесс принятия решения.

Антон резко повернул руль вправо и ушел в сторону Кольцевой. Сейчас инспектора за его спиной нервничают, не понимают, почему он не поехал в центр самой прямой дорогой. А вот тут мы их еще немного заставим задуматься. Главное, не переборщить, а то вдруг у них в отличие от тебя есть связь с «Ивановым»? Вот и двор, который, кстати, вспомнился Антону. Три многоэтажки стояли буквой «П», а чья-то удачная фантазия в момент строительства заставила рабочих закатать асфальтом кольцо вокруг детской площадки. В результате получилось, что припаркованные машины у подъездов совсем не мешают проезду и развороту других машин. Между прочим, и «Скорой помощи» тоже.

Антон въехал во двор и сразу двинулся в это кольцо. Он видел, как «Форд» послушно следом за ним выполнил этот маневр. Вот и дальняя часть двора, вот и свободное место. Здесь у бетонной стены, ограждающей новое строительство, праздно шатающихся нет, как нет тут и мамашек с детскими колясками. Для плана Антона самое отличное место.

Он прижался параллельно бетонному забору и остановил машину. «Форд» не очень охотно выполнил такой же маневр. И пока инспектора не начали нервничать, Антон схватил с переднего сиденья сумку со взрывным устройством, выскочил из машины и подбежал к ним. Схватился за ручку задней дверки, открыл ее и прыгнул на сиденье, бросив сумку рядом с собой.

– Ты че куролесишь? – со своей неизменной усмешечкой поинтересовался Коткин и повернулся вполоборота назад. – Время же поджимает.

– А вам-то что? – вопросом на вопрос ответил Антон. – У вас «сдельщина» или почасовая оплата?

Ему понравилось, что Столетов совсем не участвовал в разговоре, а только хмуро таращился по сторонам, как будто специально избегал смотреть на напарника и Антона.

– Слышь, ковбой! – Коткин развернулся еще больше, чтобы посмотреть Антону в лицо. – Ты чего херней занимаешься? Шутки решил шутить? Хочешь, чтобы Руслан тебе яйца отрезал?