Владимир Колычев - Человек из зеркала

– Надолго?

– Навсегда, – с чувством глянув на нее, решительно сказал он.

– Ты сумасшедший!

Напрасно она пыталась скрыть счастливую улыбку за гримаской возмущения, губы растянулись помимо ее воли.

– Ты знаешь, мне тоже так кажется, – кивнул он. – Я тебя совсем не знаю. Ты рассказала мне о себе, но этого мало. Ты как была, так и осталась загадкой…

– И чтобы ее разгадать, ты предлагаешь мне остаться. А когда разгадаешь, что будешь делать?

– Не разгадаю… Знаешь, я всегда мечтал о такой девушке, чтобы глянул на нее, и все, как будто молнией к земле прибило. Ты стала для меня этой молнией. И пронзила меня с головы до пят. И в шар превратилась…

– Еще не превратилась, – усмехнулась она, рукой очертив полукруг над своим животом. – Все еще только впереди.

– Я не об этом. Я о том, что тайна шаровой молнии так и остается тайной. А насчет этого, – повторил он круговое движение своей рукой над ее животом. – Так я не против. Мне уже двадцать семь, давно пора обзавестись потомством. Или уже?

– Вряд ли, – покачала она головой.

– Всему свое время?

– Да… С ним я не хочу. Ни с кем не хотела.

– А со мной?

– Не скажу.

Она понимала, что ничего особенного в квартире у Сержа нет. Кроме него самого. Он сам по себе – источник тепла и уюта. И она уже не просто хотела жить с ним и рожать от него детей, но мечтала об этом. Если это не любовь, тогда что такое? Просто помешательство? Но настоящая любовь сама по себе сумасшествие.

Бориса она тоже любила. Но помешательства не было. Значит, это была ненастоящая любовь? Да и какое сейчас ей дело до прошлых своих привязанностей и увлечений? Серж создал для нее вселенную, в которой она хотела раствориться до последнего атома. Хотела, но не могла.

– Ты в этом уверена? – выдержав ею же взятую паузу, спросил он.

– А какая разница, уверена я или нет? Все равно мы не будем вместе.

– Почему?

– Мой муж из бывших, из тех, кого не добили. В девяностые он занимался рэкетом, ставил крыши, похищал людей. Сейчас он считает себя бизнесменом, но менталитет у него бандитский. В лучшем случае он тебя кастрирует.

– Да нет, это будет худший случай, – попытался отшутиться Серж.

Но в глазах беззвучными проблесками прокрутилась тревожная сирена. Не хочет он с мафией связываться, не нужны ему проблемы. И это не малодушие. Хотя, если он откажется от нее, она его не простит. Если он испугается Чупракова, он опустится на один уровень с Ромой, о котором она уже давно думает с полнейшим равнодушием как о не стоящем или даже не существовавшем эпизоде своей жизни.

– Лучше ножом по горлу, чем серпом по вымени…

– Вася может и ножом, – сказала она, ничуть не сомневаясь в этом.

– Ты знаешь, я тебе почему-то верю, – поежился Серж.

– Ладно, поеду я.

Она поднялась, неторопливо оделась. Фигура у нее хорошая, животик если не рельефный, то близко к тому, грудь торчком – чего ей стесняться человека, под которым она совсем недавно билась в агонии телесного восторга?

– Ты уходишь? – вибрирующим от душевного напряжения голосом спросил он.

И вдруг резко вскочил с кровати, ловким эффектным движением обмотав бедра сорванной с нее простыней.

– Мне уже пора.

– Закончен бал, погасли свечи?

Серж смотрел на нее зло, но это чувство призвано было скрыть слезоточивую горечь.

– Пришла зима, замерзли помидоры, – развела она руками.

– Найдешь себе новую теплицу?

– Это ты о чем? – недовольно повела бровью Диана.

– О теплице с помидорами.

– Да пошел ты!

Она готова была расплакаться. Оттого, что уходила из этого полюбившегося ей дома. Оттого, что расставалась с парнем, которого вдруг полюбила.

– Постой! – Он схватил ее за руку, привлек к себе.

Диана должна была растаять в его объятиях, но этого не случилось.

– Пусти!

Хотя и сопротивлялась она не очень рьяно.

– Не пущу! Ты моя заложница! Я украл тебя у мужа!

– Он тебя найдет!

– Думаешь, я его боюсь?

Она перестала трепыхаться в его объятиях, прогнув спину, внимательно посмотрела ему в глаза.

– Не боишься?

– Боюсь. Но тебя потерять боюсь еще сильней.

– Ты врешь!

Не верила она ему, но очень хотела верить.

– Ты знаешь, что такое затмение? Это когда ум за разум заходит. Это когда солнце за луну заходит. У меня ум за разум зашел. И твое солнце должно за мою луну зайти. Чтобы ты не светила своему мужу! Чтобы ты светила только мне! Чтобы я ослеп от твоего сияния! Да я и так уже ослеп.

Возможно, эти слова шли от души, но они отдавали пафосом, как тихая река – запахом тины.

– Давай так, сейчас ты меня отпустишь, а завтра я отправлю тебе эсэмэску. Если ты мне ответишь, я к тебе приеду. Сюда. Если нет, то больше ты меня не увидишь.

– У меня завтра рабочий день, – задумался Серж.

– А у меня послезавтра возвращается муж. И Вика может выйти.

– Вика?

– Да, мой телохранитель. Она женщина, но она меня не поймет.

– Хорошо, давай завтра.

– Если ты скажешь «нет», я в петлю не полезу, – грустно и без издевки сказала Диана.

Она еще не вышла из квартиры, но уже уверила себя в том, что это их последняя с ним встреча. И всю дорогу к дому она ехала как будто в забытьи. Внутри все клокотало от сильных чувств и переживаний, руки подрагивали на руле.

Дома она первым делом приняла горячую ванную с морской солью, затем плавала в бассейне до самого ужина. Это помогло ей успокоиться.

– Диана Павловна, с вами все в порядке? – после ужина спросила вдруг Алла.

– А что со мной? – скрыв тревогу, с показным удивлением посмотрела на нее Диана.

– Ну, не знаю. Мне кажется, вы чем-то взволнованы. Странная какая-то вы из города приехали, сами не в себе.

Диану подмывало послать ее куда подальше, но нервный всплеск с ее стороны лишь укрепит горничную в своем подозрении. А она с Валерьяном живет, который может накапать Чупракову. «Валерий Георгиевич, мне кажется, что у вашей супруги роман на стороне. Я, конечно, не могу в это поверить…» Мажордом еще тот жук.

– Не в себе?.. Да, не в себе! – вскинув указательный палец, с осененным видом сказала Диана. – Алла, ты точно подметила, что я не в себе! Вернее, не в своем платье… Пятьдесят четыре тысячи отдала, а оно мне, кажется, не подходит… Через пять минут зайдешь, посмотришь!

Одним выстрелом Диана убила двух зайцев. И перед зеркалом в новом платье покрасовалась, и Аллу сбила с толку. Платье понравилось ей, но ведь это не значит, что Диана с ней согласна. Пусть горничная думает, что ее расстроила неудачная покупка.

И все-таки на следующий день по пути в город она свернула с дороги, что вела от дома к шоссе, остановилась и убедилась, что никто ее не преследует. И только тогда с замиранием сердца отправила Сержу эсэмэску. Он ответил, и она помчалась к нему как на крыльях, забыв, что еще плохо управляется с машиной. Но сам Купидон благоволил ей, отстреливая из своего лука препятствия на дороге. Он же и швырнул ее в объятия Сержа, который распахнул их без страха и упрека…