Кирилл Казанцев - Тайное становится явным

— Ой, сидите уж, — отмахнулся Неделин и четким шагом добрался до своего законного места. Сел и ястребиным взглядом обозрел собравшихся.

— Где Бродский?

— А мы ему не няньки, — грубовато отозвался Рехтин.

— Вот именно, — буркнул Вестовой.

— И не раз учили, между прочим, парня, — бросил Мартынов, — чем меньше должность, тем заметнее твое отсутствие на рабочем месте. Вот тебя, Валентиныч, не было — думаешь, возникли вопросы?

«Осмелели они у края пропасти, — недовольно подумал Неделин. — Надо усмирить».

— Итак, дорогие мои, сегодня вечер откровений, — голос подполковника зазвенел, и все присутствующие почувствовали себя крайне некомфортно. — Начнем с тебя, Вадим. На твоем банковском счету обосновалась сумма, в семь раз превышающая годовой оклад. Не возражаешь, если мы сегодня посчитаем твои деньги?

— И что? — физиономия старшего лейтенанта вытянулась от изумления.

— Это как-то неприлично, согласись. А в свете некоторых предшествующих событий…

— Ну, ёксель-моксель. — Вадик выдохнул с каким-то странным облегчением. — Разоблачили вы меня, Игорь Валентинович. Да о чем вы говорите? — Вадик изобразил неловкий протестный жест и чуть не свалился со стула. — Вы еще под подушку мне загляните. Ну, нельзя же настолько подозрительно. Если обвиняете, то могли бы выяснить, что моя родная сестра, проживавшая до последнего времени в Ханты-Мансийске, развелась с мужем, продала квартиру, а во избежание провокаций с его стороны перевела всю сумму на мой счет в местном банке, через который мы, кстати, получаем зарплату! Решает вопрос с переездом и покупкой жилья. Игорь Валентинович, ведь это элементарно проверяется! Или я должен был вам об этом заранее доложить, испросить разрешения?

— Ладно, не хами, — проворчал Неделин, покосившись на смурнеющего Вестового и побледневшего Мартынова.

— И ты поднимайся, Алексей Дмитриевич, — впился он глазами в Мартынова. — И ты, Олежка, поднимайся, — подполковник буквально кромсал их взглядами, те стояли перед ним, как провинившиеся первоклассники, не знали, куда деть руки, готовы были провалиться сквозь землю. — Живо говорите, что там у вас с депутатом Коростуном и его помощником! И чтобы без вранья!

— Мы не понимаем, Игорь Ва… — замямлил помертвевший Вестовой, но Неделин шандарахнул кулаком по столу:

— Не юлить, я сказал! Иначе под суд отдам и слова доброго за вас не вымолвлю!

Они раскололись как орехи. Сил уже не было таскать этот груз. Смущались, лепетали, потом признались как на духу. Постыдная история началась месяца полтора назад. С Мартыновым связался депутат Заксобрания Жигайло, а тому порекомендовал обратиться к майору его знакомый из Департамента оперативной информации. Требовалось понаблюдать за перемещениями ретивого лоббиста — в вечерние, как правило, часы, и предлагалась такая сумма, что Мартынов не смог отказаться. Работа не пыльная, по два-три вечера в неделю, в свободное от основной работы время, плюс сбор определенной информации, имеющей отношение к переговорам с алтайскими «пивными баронами». Вестовой согласился поучаствовать. И поначалу все шло нормально, следили (с активным использованием спецсредств), докладывали кому надо. А однажды разразилось несчастье. Ретивый помощник депутата заступил дорогу. Коростун отправился домой, а помощник — на Каменское плато, перетереть с посредниками деловых партнеров, имевших явственно бандитский облик. А когда выходил из заведения, где шли «терки», чекисты не успели смотать удочки, спалились. Произошла разборка на задворках, помощник депутата орал, как припадочный, бился кулаками, обещался стереть чекистов в порошок. В общем, откуда взялся труп, они и не поняли. Не хотели убивать, тот сам виноват, нарвался. Спрятали свежего мертвеца в подвале заброшенного склада механического завода, думали, что прокатит. А потом, когда приехал бульдозер и принялся расчищать пустырь по соседству, занервничали, решили перепрятать свое творение. Видимо, в этот момент их и застукал Шура Бродский, спугнул, отчего они окончательно задергались. А тут еще эта нервотрепка с «кротом»…

— Боже мой… — схватился за голову Неделин. — Не могу поверить… С кем я работаю… Алексей Дмитриевич, ты же вроде взрослый человек, имеешь опыт…

— Бес попутал, Валентиныч, — бубнил Мартынов. — Ну прости, дикая случайность… А то, что подработать решили на стороне, то не такое уж и преступление… Да этот помощник депутата — такая отъявленная мразь, замазан по самые помидоры, дважды выписывал киллеров из Кузбасса — не жалеть же его, в самом-то деле! Ну, помер, чище стало…

— Клянемся, Игорь Валентинович, не работали мы на «мстителей», — бормотал выведенный из равновесия Вестовой. — Мы знаем о них ровно столько же, сколько и вы!

— Ну вы и дали, коллеги… — потрясенно шептал Рехтин. — А мы-то все гадаем — как умудрился этот паршивец так пропасть, что даже ФСБ найти не может…

— Ладно, заткнулись, — хлопнул ладонью Неделин. — Обо всем, что я услышал, мы еще поговорим, но не сегодня. Я знаю, что вы все — не соучастники расследуемых нами преступлений. Соучастник сегодня отсутствует, и это меня немного беспокоит.

— Отсутствует… — Вестовой ошеломленно потер лоб.

— Нетрудно догадаться, кто сегодня отсутствует, — хмыкнул Мартынов. — Вот паршивец… Ты уверен, Валентиныч, что это Бродский?

— Сомнений не осталось, — решительно кивнул Неделин. — Один из жалобщиков показал на него.

— И у Шуры, похоже, не осталось сомнений… — потрясенно вымолвил Рехтин, — в том, что у вас не осталось сомнений, Игорь Валентинович… — И вся компания, не сговариваясь, уставилась на пустующее место отсутствующего работника.

— Будем искать гаденыша, — скрипнул зубами Неделин.

Он ненавидел это время года. Словно кома между жизнью и смертью — осень кончилась, зима еще не стартовала, в природе бог знает что. К вечеру похолодало, и дождь, сыплющий с неба, превратился во что-то белое. Завывал ветер, крутил на асфальте первую поземку. Но на заднем сиденье джипа было тепло и комфортно. Машина стояла в тихом переулке недалеко от комплекса зданий федеральной службы на улице Коммунистов. Работал двигатель, кочегарила печка. Игорь Валентинович смотрел в окно и думал. Водитель не отвлекал от мыслей — убавил громкость приемника и рыскал по диапазону, отыскивая в многообразии станций что-нибудь приемлемое.

Неделин чувствовал, что будет акция. Вся интуиция, все чутье старого волка взывало — будет акция! Возможно, последняя. Но эффектная, ударная, сшибающая наповал — и, вероятно, так или иначе связанная с кем-то из высокого руководства. Гадать здесь было бессмысленно, но парочка идей у него возникла. «Крот» уже протаптывает дорожку к выходу из города. Он вынужден бежать, вариантов нет. Его участие в акции, видимо, не требуется, так как свою историческую миссию по сбору информации «крот» выполнил, консультации провел. Осталась работа исполнителей…