Кирилл Казанцев - Аттестатор

Затем дежурный офицер перевел взгляд на Магомеда, тот стоял, опираясь на палочку, из-под бинта на ноге проступала кровь.

– Некогда объяснять, лейтенант. И с докладом погоди. Этих двоих в подвал под замок, – указал он на Магомеда и Чижа. А этот, – он взял за локоть Смирнова, – со мной пойдет. Майор Зайцев в здании?

– Доложить ему о вашем приезде?

– Не надо. Вызывай наряд. Зайцева тоже в подвал под замок. Никого по документам не оформлять. Приказ ясен?

– По инструкции их можно только в «обезьянник», там, кстати, проститутки задержанные сидят, – лейтенант покосился на «всевидящее око» – камеру, укрепленную под потолком. – Да и без оформления никак нельзя.

– А теперь можно! – гаркнул Ларин. – Не исключается вооруженное нападение на здание ОВД. Всем сотрудникам получить оружие и боеприпасы. Задержанных проституток отпустить на все четыре стороны, посторонних тоже выгнать на улицу. Никого на территорию ОВД не впускать. Если на предупреждение не реагируют, стрелять в воздух. И учти, лейтенант, это не учения, а реальная угроза. Скоро прибудет Статкевич, его людей пропустить. Действуй.

Андрей и конвоировавшая Смирнова Лора двинулись к железной двери, отделявшей кабинеты сотрудников от холла. Ларин привычно набрал код, и все трое стали подниматься по лестнице на второй этаж. Следом за ними в еще не закрывшуюся дверь проскользнули трое полицейских – наряд, вызванный дежурным для того, чтобы препроводить майора Зайцева в подвал.

По растерянным взглядам правоохранителей Андрей понял – им не по душе выполнять приказ, который они не понимают. Поэтому Ларин бросил ключи своей напарнице и распорядился:

– Веди Смирнова в мой кабинет. А я сейчас, – он рванул на себя дверь с табличкой «Замначальника ОВД» и бросил через плечо полицейским: – За мной.

Зайцев вздрогнул, когда увидел Андрея. Майор был занят странным делом – паковал вещи в картонные ящики.

Ларин не стал тратить время на то, чтобы объяснять, каким образом вернулся с того света. Достаточно было того, что в Отделе вновь объявился его начальник.

– Вещи пакуешь. Собрался в мой кабинет перебраться? Ишь, какой шустрый нашелся. Ну, так тут полный облом, майор, вышел. Разоружить его и в подвал к Магомеду. Он предатель. Бандитам все наши планы сливал.

Короткое объяснение подействовало на полицейских. В их глазах появилось осмысление происходящего. Слово «предатель» – очень емкое и действует на психику безотказно. Да и поведение Зайцева выдавало его с головой.

Убедившись, что его приказ будет выполнен в точности, Ларин заспешил к себе в кабинет. Смирнов сидел на диване в приемной со скованными за спиной руками. Лора уже установила камеру на штативе. Ствол пистолета смотрел Валерию Петровичу в пах.

– Еще немного – и заговорит, – пообещала она Андрею.

– Даже если вы пытками заставите меня говорить – это не будет иметь никакой юридической силы, – достаточно спокойно для своего положения заявил Смирнов.

– Кто бы говорил о законности, – хмыкнул Ларин.

На столе зазвонил внутренний телефон. Андрей сорвал трубку. Дежурный доложил, что прибыл Статкевич со своими людьми.

– Пусть возьмет на себя охрану первого этажа. Я сейчас спущусь.

– Не беспокойся, я сама справлюсь, – пообещала Лора.

Ларин сбежал вниз. Статкевич уже расставлял бойцов по позициям.

– Всем, кроме СОБРа, уйти в здание, – приказал Андрей.

Статкевич глянул на улицу через стеклянную стену холла.

– Не нравится мне это, товарищ полковник. Уже пять минут, как ни одной машины, ни одного человека. Выходит, улицу перекрыли. Похоже, нас оцепляют.

Ларин вытащил мобильник, стал жать кнопки и тут же чертыхнулся:

– Роуминга нет. А для того, чтобы отключить вышки сотовой связи, надо разрешение на очень высоком уровне, – он подошел к стойке дежурного, поднял трубку стационарного телефона – тот тоже безмолвствовал. – Да, и этот отключили.

Мигнул и погас свет в здании.

– Кажется, начинается.

– Не стойте на виду, товарищ полковник, – попросил Статкевич.

– Дело говоришь.

Кольцо возле ОВД смыкалось. Спецназовцы, вызванные Овчаровым, подбирались к зданию. Когда один из них появился напротив калитки в ограждении территории Отдела, собровец, занявший позицию в «курилке» на улице, крикнул:

– Стой!

Спецназовец не отреагировал, как положено, а перевалился через невысокую ограду и пополз под прикрытием декоративных кустов.

– Стой! Стрелять буду! – крикнул собровец, а затем и выстрелил – в воздух.

И тут же с двух сторон на здание ОВД посыпались автоматные очереди. Зазвенело осыпающееся стекло.

– На поражение не стрелять. Целиться поверх голов или в землю, – приказал Статкевич.

Собровцы открыли ответный огонь. Штурм на время захлебнулся. Столичный спецназ залег.

– Долго мы здесь не продержимся, – сказал командиру группы СОБРа Ларин. – Они-то не поверх голов целят. Отходим внутрь здания.

Через разбитые панорамные окна холла на зеленую зону перед зданием полетели дымовые шашки. Все быстро заволокло белесым непроницаемым туманом. Под его прикрытием Ларин, Статкевич и собровцы забежали в железную дверь.

– Забаррикадироваться, – приказал Андрей. – На окнах решетки. Просто так они сюда не войдут.

Бойцы тащили по коридору древний несгораемый сейф. Бетон под его ножками издавал противный скрежет, крошился. Только сейчас Андрей заметил, что Статкевич ранен в левую руку.

– Ерунда, – отмахнулся старлей, – кость не задело.

Со второго, третьего этажей уже сбегали другие полицейские. Среди них оказалась и Лора.

– Где Смирнов? – тут же спросил у нее Ларин.

– Ничего с ним не сделается. Кое в чем он успел признаться, но тут началась эта катавасия. Он и замолчал. Я его к батарее парового отопления наручниками пристегнула.

Стрельба снаружи смолкла. Наверняка спецназовцы ближе подбирались к зданию. И тут раздался многократно усиленный динамиками голос Овчарова:

– Товарищи полицейские, к вам обращается старший следователь Следственного комитета Овчаров. Ваш начальник – самозванец. Преступная организация, ведущая антигосударственную деятельность, сумела внедрить его на эту должность. Все его приказы преступны. И потому вы не должны их исполнять. Он взял заложников. Вы обязаны прекратить сопротивление. Обезоружьте его и его сообщников. Передайте их нам. Любое сопротивление после моего обращения будет рассматриваться как вооруженное противодействие законным представителям власти при исполнении ими служебных обязанностей. Еще раз повторяю. Полковник Правдеев – преступник. Даю вам пять минут для осознания услышанного и принятия правильного решения.

Из динамиков послышалось щелканье метронома. Все смотрели на Ларина. Но никто пока не делал попыток обезоружить его.