Владимир Колычев - Круче не бывает

Никогда она еще не благодарила его. Что-то там на горе свистнуло.

– Вы сами готовите?

– Сам.

– Вкусно у вас получается.

– Стараюсь.

– Нет, правда, вкусно…

Она взяла красную ягоду, сунула в рот:

– Сладкая. На рынке покупаете?

– Нет, сам выращиваю.

– Как здорово! – Ася восторженно сомкнула свои ладони на уровне груди.

Юра внимательно посмотрел на нее. Веселый у нее взгляд, но продувной. Неспроста она разухарилась.

– Если ты что-то задумала, то лучше не надо, – нахмурил он брови. – Забор у меня высокий, деревня далеко, собака тебя порвет, никто даже не услышит. А она порвет, даже не сомневайся.

– Вы думаете, что я собираюсь бежать?

– Не думаю, а знаю.

– И куда я сбегу? Меня же полиция ищет. За убийство. И денег у меня нет, а куда я без них?

– Не знаю, – пожал плечами Юра. – Мне сказали за тобой смотреть, я за тобой и приглядываю… Давай, лопай. Через час приду.

Но вернулся он в подвал через три часа. Сначала баньку протопил, воды нагрел. Парилка у него знатная, пар сухой, горячий, но не обжигающий, обволакивающий. Трапезной нет, бильярдной и массажной тоже, вместо бассейна бочка с водой. Не тот это вариант, где можно с гулящими бабами ночь напролет развлекаться. Да он и не собирался вместе с Асей париться. Пусть она сама себя веничком охаживает. В предбаннике стол у него, квас он туда холодный поставит, пара кружечек этого напитка – самый верный способ закрепить эффект удовольствия от парилки.

Он загнал собаку в вольер, спустился за пленницей. Хороший у него подвал, сухой, глубокий, вентиляция здесь хорошая, летом – приятная прохлада. Но все-таки Асе здесь плохо, и он прекрасно это понимал.

А ведь она действительно убила своего бывшего мужа, Макс об этом говорил. И деньги он у нее забрал все до копейки. В розыске она, куда ей бежать. Да и забор у него и впрямь высокий, к тому же колючий кустарник по периметру растет. Да и собаку спустить с цепи дело не хитрое…

– Как насчет экскурсии по моему дому? – стесняясь добрых своих намерений, спросил он.

– Я с удовольствием! – с заметной наигранностью обрадовалась Ася.

– Пошли. Только не дури. Я хоть и без ноги, но ударить могу очень сильно. Не хотелось бы тебя пришибить, – сказал Юрий.

И Ася тут же зацепилась за его слова:

– Почему?

– Потому что команды не было тебя убивать.

– А может, вам просто скучно здесь без меня? Живете здесь бобылем.

– Почему бобылем? Может, баба у меня есть?

– Нет у вас никого, – проницательным взглядом посмотрела на него Ася. – Была бы баба, она хотя бы раз спустилась глянуть на меня.

Юра повернулся к женщине спиной, поглядывая через плечо, вышел из подвала и уже с веранды позвал ее за собой.

Макс привез Асю поздно ночью, с повязкой на глазах, и, пока Юра освобождал кладовку, держал пленницу в машине. В подвал ее спускали без повязки, через крытую веранду, а в дом перед этим не заводили. И сейчас Юра не стал запускать ее в дом, он позвал ее за собой во двор. По широкому полотну отмостки завел ее за дом и показал вольер, за толстыми прутьями которого бесновался Тамерлан, с угрожающим рычанием клацая на нее зубами.

– Мамочки!

Ася не желала любоваться этим зрелишем, повернула назад и семенящим шагом, пальцами сжимая уголки своего воротника на кофте, вернулась обратно, поднялась на крыльцо. Но на веранду заходить не стала.

– Это и есть ваша экскурсия? – возмущенно спросила она.

Ася забавно шмыгала при этом своим носиком, но вряд ли это казалось ей смешным.

– Надеюсь, тебе стало страшно? – усмехнулся Юра.

– Ни вот столечко! – Женщина собрала в щепотку три пальца на правой руке и покрутила их у себя перед глазами.

– Тогда я пойду и спущу Тамерлана?

– Не надо! – Сначала она вытянулась в струнку, затем, заложив руки за спину, выгнула назад спину.

– Там в бане сумка с твоими вещами. Выбери себе, что хочешь. И мочалка там, и веник. Два часа времени у тебя. Давай, через три минуты спускаю Тамерлана!

Ася испуганно глянула на него, но к баньке не побежала, пошла демонстративно неторопливым шагом. А баня в конце огорода, до нее идти как раз три минуты.

Впрочем, Юра не стал спускать с цепи «азиата». Сам подошел к закрытой изнутри двери, ударил по ней рукой, издав при этом страшное рычание. Сам собакой притворился. Озорство на него вдруг накатило, с чего бы это? Чем-чем, а игривостью он никогда не отличался…

Кулак неспешно начертал дугу над головой и будто нехотя опустился Егору на макушку. А кулак у Толика будь здоров, ему даже не обязательно прилагать силу, чтобы сбить человек с ног, достаточно просто уронить руку на него. Кулак опустился на макушку сверху вниз, почти вертикально, как боек молотка – на шляпку гвоздя. Егор не смог устоять на ногах и опустился на колени, но Толик тут же ударил его снова, на этот раз в живот.

– Откуда у тебя деньги, придурок?

Егор поднялся с пола, отбежал в угол комнаты, бросил на Асю виноватый взгляд и затравленным волком, исподлобья посмотрел на Толика.

– Откуда деньги, спрашиваю?

– Заработал!

– Где ты их заработал, чмо?

– Неважно.

– Что ты сказал? – озлобленно скривился Толик.

Он снова ударил Егора, а когда тот упал, насел на него и стал душить, наслаждаясь тем, с каким ужасом он смотрит на Асю. Егору стыдно было за свою физическую слабость перед этим извергом. Не было у него страха перед смертью, только стыд.

– Ты его сейчас задушишь!

Ася попыталась оттащить Толика от его жертвы, но тот лишь усилил хватку. Лицо у Егора стало пунцово-красным, глаза, казалось, вот-вот лопнут от внутреннего напряжения. Еще мгновение, и все, его уже не спасти.

– У него много денег! Я знаю, где они!

Когда-то Ася очень любила своего мужа, хотя он и не заслуживал того. Однажды Толик выпил, стал воспитывать ее на улице, влепил ей пощечину, случайный прохожий попытался за нее заступиться, так Ася сама набросилась на этого доброхота с кулаками – такой безумной и дикой была ее любовь. А как она боролась за Толика, когда он ушел от нее, звонила его новой жене, угрожала ей, говорила пакости, а однажды, встретив на улице, чуть не выцарапала ей глаза. И во все тяжкие она ударилась только для того, чтобы насолить Толику: ей доставляло большое удовольствие смотреть, как он бесится из-за нее. И своих мужиков, которым досталось от него, ей не очень-то было и жаль. Она даже возмутилась, когда Макс точным ударом отправил Толика в глубокий нокаут. Может, потому и рассталась с Павельевым без всякого сожаления, когда пришло время…

Но с Егором все было по-другому. Она прикипела к этому человеку, даже влюбилась в него, хотя он этого не был достоин. Может, именно поэтому и влюбилась?..

Первое время Егор изображал перед ней крутого парня, но она-то видела, что слаб он изнутри, нет в нем той твердости духа, которой должен обладать настоящий мужчина. Ее раздражало его дутое позерство, и однажды в ресторане она сама спровоцировала конфликт, пригласив на танец мужчину, сидящего за соседним столом, а Егору сказала, что уйдет с этим человеком, если он не набьет ему морду. А мужик здоровый на вид, крепко сбитый. Стушевался Егор, расклеился, драку затевать не стал, но домой все-таки ушел с Асей. Там и поведал ей историю своей нелегкой жизни. Дескать, раньше он действительно был крутым парнем, но тюрьма его сломала, чуть ли не моральным инвалидом его сделала. И ее подкупила та откровенность, с которой он во всем ей признался…