Кирилл Казанцев - Заковали сердце в лед

– …Я тебе и готовлю, и о работе расспрашиваю. Я тебе и в постели любовница, и в доме жена, – чирикала Люся, рассматривая синеватое пятнышко на груди. – А ты мне только засос поставил, платье открытое теперь не надеть.

– Ну, положим, не только засос поставил, – ухмыльнулся Михаил. – Да и отчитываться тебе ни перед кем не надо. Ходи носи его, как орден, на груди. Читайте, завидуйте.

– В том-то и беда, что отчитываться мне не перед кем. – Люся взяла слегка стервозный тон, но не перегибала с этим – все-таки с любовником нельзя быть такой категоричной, как с мужем. – Жизнь-то идет. Ты мне вот только сейчас, пять минут назад, что клятвенно обещал? Уйти от своей дуры и жениться на мне.

– Когда я на тебе, «пуся» моя, то, что попросишь, пообещаю, сдержаться не получается. Но не могу я сейчас так просто к тебе уйти. У нас на службе за моралью следят, на карьерный рост повлияет. Вот получу скоро новую должность…

– Посмотрели бы они на то, что ты тут со мной вытворяешь… – делано прикрыла лицо ладонями Люська, изображая крайнее смущение. – Даже вспомнить стыдно. Развратник! Я до тебя о таких вещах и не догадывалась.

– Но сладко? – не без гордости спросил Миша, осматривая аппетитные округлости любовницы, покрытые красными пятнами.

– Сладко-то оно сладко, но горько вспоминать обо всем, когда тебя рядом нет. Я тут по ночам совсем одна и все думаю, как ты там со своей рыжей дурой в постели. По ночам мне тааа-ак одиноко и холодно… – И тут же в Люсиной голове что-то непоследовательно переключилось. – Я, пока тебя ждала, телевизор смотрела, там шоу домохозяек показывали. Так вот, ведущая сказала, что на Западе подсчитали, если бы работающий мужчина нанимал специалистов готовить, гладить, стирать, квартиру убирать, за детьми присматривать, сексом с ним заниматься, то стоило бы ему это двадцать тысяч баксов в месяц, а то и больше. А жена ему это все бесплатно дает!

– Можно подумать, что жена сама не ест и трахаться ей самой влом, – вздохнул Михаил.

– Ты об этом у своей Катьки спроси, послушаешь, что она тебе ответит. Со мной напоследок возбуждаешься, под халат лезешь и уходишь, а потом с ней в постели кувыркаешься. Мне же обидно. Вы, мужики, такие кобели…

Зиганшин почувствовал, что пришел момент откупиться от Люськи, иначе вновь вернется к теме женитьбы.

– Люська, а давай я тебе подарок сделаю. Только ты сама его себе купишь, а деньги я тебе дам.

– Подарок? – переспросила Пласконная, всем своим видом показывая, что, скорее всего, Миша задумал отделаться от нее какой-нибудь мелочовкой.

– Колечко золотое с камешком, – озвучил свое предложение Зиганшин. – Помнишь, ты мне рассказывала про акцию в ювелирном салоне? Ну, так я не поленился, зашел, посмотрел, приценился.

– Правда?

– А когда я тебе врал? – Зиганшин подхватил со спинки стула брюки, вытащил бумажник и торжественно стал отсчитывать из него купюры, выкладывая их на тумбочку.

Картина была такой, будто клиент рассчитывается с понравившейся ему проституткой в надежде прийти еще раз и получить не меньшее, а то и большее удовольствие…

…Катя Пряник томилась в одолженной у соседки машине, почти наверняка зная, что происходит сейчас между ее мужем и блондинистой сучкой. От этого на душе было мерзко, словно туда кошки нагадили. Наконец распахнулась застекленная дверь, и на балкон вышли раскрасневшиеся Михаил с Люсей. На Пласконной был махровый халат, надетый на голое тело. Любовники закурили. Люська бесстыже жалась сиськами к Михаилу, все норовила поцеловаться, а Зиганшин вяло сопротивлялся, мол, не здесь, люди могут увидеть.

Катя не выдержала, набрала на мобильнике номер мужа. Миша почувствовал жужжание в кармане, полез за трубкой, глянул на монитор, сбросил вызов и вернул телефон на место. Она не стала повторять звонок, понимала, что сейчас бы не удержалась и выложила бы муженьку все, что о нем думает, а это было бы слишком просто. Кате же захотелось мести, и мести утонченной, такой, чтобы потом ему было бы мучительно больно.

Наконец Пласконная докурила тонкую цветную сигарету и щелчком отправила ее за перила балкона. Окурок прочертил в воздухе огненную дугу и упал перед самым капотом машины, брызнув праздничными искрами.

– Сучка, – процедила Катя и завела двигатель.

Михаил вернулся домой поздно. Пользоваться домофоном не стал, открыл дверь своим ключом. Катя лежала в постели, смотрела телевизор, по стенам прыгали цветные блики, отбрасываемые экраном. Лицо жены было непроницаемым.

– Не спишь еще? – притворно нежным голосом поинтересовался из прихожей Зиганшин.

– Не сплю. Я и в гости не пошла, настроения не было.

– Ну не мог я с тобой пойти. Служба.

– Поймали хоть взломщика?

– Поймали, – воодушевился Михаил. – С поличным взяли. Он к своей бабенке завалился вместе с награбленным. Мы его, «горяченького», и прихватили.

– Это хорошо. Я тебе ужин на плите оставила.

– Есть не хочу, мы с ребятами в машине перекусили. Ну и выпили немного за успех. Прости, иначе не принято.

Вскоре Зиганшин забрался под одеяло, тут же повернулся спиной к Кате, сделал вид, что заснул. Мигал телевизор, Катя смотрела на экран и не понимала, что там происходит. Ей казалось, что она ощущает исходящий от мужа запах чужой женщины.

В центре областной столицы людно в любое время года. Оно и не удивительно: тут на каждом шагу магазины, государственные учреждения, кафе, рестораны, клубы. Да и просто прогуляться приятно…

Бывшая Губернаторская улица, переименованная в советское время в проспект Мира, – место оживленное. Дореволюционные солидные дома построены основательно, их украшает замысловатая лепнина, ходи себе, осматривайся, как по музею. Единственное неудобство здесь – для автомобилистов. Старая часть проспекта поуже, чем современная, вот и случаются постоянно заторы.

На тротуаре стояли две бойкие девицы в специально сшитых рекламных куртках, на которых размашисто и броско красовалось название самого большого ювелирного салона во всем городе «Славянское золото». Пройти мимо девиц было сложно, они, выражаясь языком полицейского протокола, «цеплялись к прохожим», раздавая им рекламные листовки. Однако правоохранители не мешали им работать с размахом, не опасаясь оказаться задержанными по административной статье. Акция была согласована, разрешение на нее получено. Вот только дворники неодобрительно посматривали на девушек – ведь многие горожане, особенно малоимущие, тут же выбрасывали рекламную продукцию «для богатеньких», и ветер гонял цветастые глянцевые листки по проспекту.

В рекламном тексте покупателям предлагалась следующая акция. Каждой покупательнице, решившей приобрести в салоне золотое кольцо с небольшим бриллиантом, совершенно бесплатно предоставлялась возможность сфотографироваться на память в баснословно дорогих украшениях: в золотой, с платиновыми вставками, короне, усыпанной бриллиантами, алмазном колье и таких же серьгах. Тут же на листовке располагалась и фотография этих украшений, а также сообщалось, что они изготовлены ювелирной фирмой специально по заказу для награждения победительницы будущего конкурса «Мисс Российская Федерация».