Владимир Колычев - Бедовый месяц

Кириллу было что терять. И в физическом плане он крепче своих преследователей. И к лесу он вышел, оставив погоню далеко позади…

А в лесу журчал ручей на дне оврага. Кириллу надо было взять вправо, чтобы лесом обогнуть городскую окраину и выйти к дому, где ждала его Юля, но побежал он влево, в сторону, куда уходил ручей. Русло захламленное, вода грязная, но это его не смущало. Ему нужна вода, только она сможет сбить пса со следа. Мало ли, вдруг менты кинолога с собакой к погоне привлекут…

Вода в ручье обжигающе холодная, глубиной по колено, но Кирилл, стиснув зубы, прошел по ней метров сто. И только затем свернул на одну тропку, с нее на другую.

Он планировал, что дорога к дому займет минут сорок, но прошло часа четыре, прежде чем он вышел к гаражам, за которыми виднелся его дом. Здесь у Юли стояла машина – четырехдверная «Нива» повышенной проходимости. Но дом уже близко, и транспорт Кириллу не нужен, да и ключей у него нет.

Ноги промерзли насквозь, штанины задубели, но к дому он шел с неторопливостью уставшего после работы человека. Он поставил машину в гараж, и теперь ему надо к семье и детям. Парик он снял и сунул под куртку. Пивное брюшко у него. И домой он хочет еще и потому, что там ждет его кружка доброго пива…

В дом он вошел через запасной в их случае с Юлей подъезд. Мало ли, вдруг на другой стороне дома стоит патрульная машина…

Юля заметила его еще в пути и заранее открыла дверь. Ему даже не пришлось топтаться перед порогом.

– Ты почему так долго? – настороженно спросила она. – И где тебя носило?

Мало того что штанины мокрые и заледеневшие, так еще и колючки на них, листья. А еще краска какая-то на брюках, кусок туалетной бумаги.

– Ручей там грязный был. Всякую дрянь туда сливали…

– Какой ручей?

– На ментов я нарвался, а у меня ус, как назло, отклеился. Они за мной, я от них, в лес ушел, а там ручей. Надо же было собаку со следа сбить…

Кирилл стащил с себя джинсы, куртку, разделся, встал под горячий душ. Но этого было мало. Впрочем, Юля и сама догадалась приготовить ему горчичную ванну для ног.

Душ действительно не очень его согрел, но горячая вода, куда он опустил ноги, вселила в него надежду.

– Хорошо!

Он скривился от боли, когда Юля добавила в воду кипятка, но все-таки удовольствия было больше, чем страданий. Согретая кровь сейчас разойдется по телу, умиротворяющей волной расслабит напряженные мышцы, успокоит сознание. Он будет наслаждаться тишиной и покоем, а потом Юля накормит его ужином. Гречневая каша с тушенкой и сыром не самое худшее блюдо, он в этом уже не раз убеждался. Консервов и круп еще полно, хватит, чтобы продержаться пару месяцев, не выходя из дома. И соль есть, и мука… Осадный круг сузится, но не сможет выдавить их с Юлей из комфортного убежища.

– А ты уверен, что смог сбить собаку со следа? – спросила Юля.

– Я со стороны гаражей шел, если не смог сбить, они по этому пути за мной выйдут, – сказал он.

– Посмотрим.

Юля выключила свет и встала у окна, откуда хорошо просматривался путь от гаражей к дому.

– Но это вряд ли. Там вода такая грязная и вонючая, что любой запах отобьет.

– Хотелось бы… А ус почему отклеился?

– А кто приклеивал?

– Ну да, недоработка…

– А говоришь, что профи.

– Кто профи? Я?! Разве я это говорила? – удивилась она.

– Ну, не говорила… Но ты у меня профи.

– Это тебе так кажется.

– Может, кажется, может, нет…

– Я не хочу быть профи… Я хочу быть просто твоей женой. И хочу жить с тобой так, чтобы мы ничего не боялись. Нам надо уехать.

– Куда?

– Куда-нибудь. Хоть за границу.

У нее были заготовки заграничных паспортов, но с ними номер может не пройти. Их подделать гораздо сложней, да и у визы слишком много степеней защиты. А в аэропортах у пограничников взгляд наметанный, они запросто могут вскрыть липу…

– А можно в Приморский край уехать, где-нибудь в районе Владивостока осядем. Если что, за границу можно рвануть…

– А деньги?

Он еще в первый день снял всю наличность со своей карточки. Но там не очень много, всего триста сорок тысяч рублей.

– У меня еще двести тысяч долларов, – сказала она. – Даже чуть больше.

– Двести тысяч? Это хорошие деньги! В Приморье можно дом купить. Только что мы там будем делать?

Здесь, в Москве, у него была работа, может, и нехорошая, но за нее он получал неплохие деньги. И еще у него появилась возможность стать преемником Авдеева… И все это он готов бросить ради Юли. Потому что любит ее. Потому что не мыслит жизни без нее…

Кто бы мог подумать, что из-за женщины он свернет с избранного пути. Пусть это и не совсем честный путь, но ему нравилось работать на Авдеева… И все это в прошлом. А чем он займется в будущем? Сделать липовый диплом юриста под свой такой же фальшивый паспорт? Так юристов сейчас как собак нерезаных, и в Москве-то работу по специальности не просто найти, а в Приморье подавно…

Но ведь на двести тысяч можно не только дом купить, но и бизнес. Для Приморья это очень большие деньги… Кирилл обязательно что-нибудь придумает. Не пропадут они с Юлей, если будут держаться вместе.

– А что мы здесь будем делать?

– Если Авдеев снят с повестки дня, то делать нам нечего… Хотя мама у меня здесь, – загрустил Кирилл.

– Я тебя за собой не тяну, – вздохнула Юля.

– Ты не тянешь, я сам тянусь. И всегда тянуться буду… А ехать никуда не хочу, мне и здесь хорошо.

– Если тебя опознали, нам здесь жизни не дадут. Будут кружить вокруг, как вороны…

– Опознают. На пакетах мои пальчики остались. А у них есть с чем сверить… Не думаю, что это произойдет быстро. Но в любом случае будем сидеть здесь как в бункере после ядерной войны. Пока провизия не закончится…

– Но ведь закончится.

– Тогда сделаем вылазку. Главное, усы покрепче приклеить… Ты знаешь, мне даже интересно так. Как будто игра какая-то.

– Это не игра.

– Да знаю, потому и бежал сегодня как ошпаренный… Не игра это. Серьезно все. Прежде всего с тобой все очень серьезно… Я тебя люблю. И никогда не устану это повторять.

В таких случаях Юля обычно садилась к нему на колени, они обнимались, дальше от вспыхнувшей искры срабатывало зажигание, запускался механизм, поршень создавал компрессию в цилиндре… Но сейчас Юля даже не посмотрела в его сторону. Уши навострила, но все ее внимание обращено в окно. Все правильно, обстановку надо отслеживать. А Кирилл уже согрелся и вполне может сменить ее на посту.

Он сам занял место у окна. А пока Юля готовила ужин, он установил там камеру, направил ее на гаражи, вывел изображение на экран. Так что ужинали они за столом, не забывая посматривать в телевизор.

– Снова сухой паек, – сказал он.

– Жалобы принимаются в письменном виде, – отшутилась она.