Кирилл Казанцев - Депутат за семь миллионов

Идущий за Лариным автомобиль пошел на обгон. Андрей специально дал ему эту возможность, за что водитель тут же и поплатился. На перекрестке Андрей резко подвернул влево, впечатался дверцей в дверцу. Машину отбросило прямо на светофор, стоявший на разделительной полосе. А Ларин благополучно миновал и этот перекресток.

– Сейчас стрелять по нам начнут, – вставила Маша.

– Логично мыслишь, – Андрей уже видел, как опускается боковое стекло в машине преследователей. – Держись! – крикнул он женщине и резко утопил педаль тормоза.

Машину завертело волчком, замелькали деревья, дома, а затем все замерло. Но лишь на мгновение. Андрей вновь рванул с места. Он перевалил через бордюр и помчался по тротуару вдоль гигантских, проложенных по поверхности труб теплотрассы.

Отчаянно завывала сирена, полыхали мигалки, редкие прохожие шарахались в стороны.

– Что ты задумал?

– Погоди.

Преследователи мчались следом. Уже дважды раздались звуки выстрелов.

– Здесь! – выкрикнул Ларин, притормозил и свернул вправо.

Патрульная машина нырнула в ложбину под нависающие над ней трубы. Сорвало мигалки, примяло крышу, но сам автомобиль уцелел. Внедорожник преследователей со своей высокой посадкой вынужден был остановиться.

Ларин ехал по газону к видневшейся неподалеку новостройке, машину подбрасывало на неровностях. Двое преследователей бежали за беглецами. Пару раз даже пытались выстрелить, но расстояние было слишком большим для прицельного огня, к тому же оно увеличивалось с каждой секундой.

– Ты идти сможешь? – спросил Ларин.

– Ковылять смогу.

– На меня обопрешься, – обнадежил Андрей. – Машину бросать надо. Слишком приметная. Мы теперь на ней далеко не уедем.

Ларин наконец выехал к новостройке, слава богу, не забуксовал в разлившейся перед улицей луже с глинистым раскисшим дном. Свернул за недостроенный дом. Остановился возле огороженного досками и сеткой котлована, на дне которого виднелись забитые железобетонные сваи. Андрей помог выбраться Маше из машины. Рукой отжал сцепление, воткнул первую передачу. Патрульный автомобиль не спеша двинулся вперед. Строительная сетка натянулась, лопнула. Машина сползла в котлован, увлекая за собой хлипкие конструкции дощатого ограждения и обрывки сетки.

– Порядок, – произнес Ларин, заглядывая в котлован. – Еще бы поджечь, но это только в плохих фильмах автомобили легко загораются.

Рассмотреть, есть ли кто в машине, сверху было невозможно. Ее буквально завалило обломками забора, и, чтобы добраться до нее, потребовалось бы немало времени. Маша оперлась на плечо Андрею.

– Куда теперь? – спросила женщина.

– Подальше от этого места. Мне уже надоело убегать. Так что делаем последний рывок. Это место я неплохо выучил, но за те две недели, пока меня не было, могло что-нибудь и измениться. Надеемся на лучшее. Кажется, у нас сегодня счастливый день.

Ларин довел Машу до недостроенного подземного перехода. Они спустились под землю. Было сыро, прохладно и мрачно. Голые бетонные стены. На полу высились штабеля тротуарной плитки. Андрей немного «поколдовал» с замком на металлической двери, на которой красовалось предупреждение в виде отбитого под трафарет человеческого черепа, молнии и надписи «Высокое напряжение». Маша торопила:

– Они уже где-то здесь.

– Понимаю. Но бегать ты еще не готова.

На то, чтобы открыть дверь, понадобилось секунд двадцать. Ларин пропустил Машу вперед и закрыл стальное полотно. Вспыхнул тонкий зеленоватый луч карманного фонарика. По стенкам змеилось хитросплетение проводов. Узкий тоннель уходил в темноту.

– Они под напряжением? – Маша жалась к стене.

– Кто их знает? Лучше держись от них подальше.

– Далеко идти?

– Где-то же должен быть смотровой люк. Через него и выберемся.

Женщина оперлась на плечо Андрея, и они двинулись по тоннелю.

За окнами мансарды в Колокольниковом переулке темнело ночное небо. Мелкий дождь брызгал на стекло. Ветер завывал в вентиляции. Кофеварка забулькала и извергла в стеклянную колбу щедро заваренный кофе.

Дугин разлил напиток по чашкам. Ларин сидел перед зеркалом, рассматривая на лице оставшиеся после погони царапины.

– Я же говорил тебе, чтобы ты не думал вмешиваться, – напомнил Павел Игнатьевич.

Ларин пожал плечами:

– Меня предчувствия никогда не подводят. Внутренний голос мне подсказал, что надо подключиться. Маша теперь хоть в надежном месте?

– Надежней не бывает. О ней не беспокойся. Ты о себе подумай, – Дугин отхлебнул кофе и подошел к окну.

– Ничего страшного, царапины на мне быстро заживают. Завтра немного их подгримирую, и за дело.

– За дело, – поддакнул Павел Игнатьевич. – Давай подобьем, что мы имеем в сухом остатке. Первое, тебя кто-то спалил в Интернете. Зачем?

– Вы о «правдорубе»? Есть несколько вариантов. Кто-то метит на мое место. Вот и подставил. Обычная ситуация – конкуренция.

– И при этом сильно нагадил Стариканову? Свои так не поступают, – возразил Дугин.

– Издержки производства. Карьеру в белых перчатках не сделаешь. Есть и другой вариант – конкурирующая фирма. Не одна эта партия мандатами и денежными должностями торгует. Есть и другие «политики». Выборы на носу, цены растут.

– С «правдорубом» мои техники пытаются выяснить, откуда он компромат в Интернет сбрасывает. Там, конечно, сильно все запутано, так чтобы следов не нашлось, но обещали конечный IP-ишник вычислить. Вопрос времени. Теперь – второе. Пока ты геройствовал, Стариканов тебя вовсю разыскивал, да и теперь ищет, – Дугин ткнул пальцем в распечатку, лежащую на столе, – все твои телефоны обрывает. А они у тебя отключены.

– Утром ему и отвечу. Придумаю что-нибудь правдоподобное.

– Только не говори, что забухал. На тебя не похоже. Лучше соври, что с дамой был. Кстати, то, как ты у мини-рынка стрелял, кто-то на мобильный телефон заснял и видео в Сети вывесил. Хорошо хоть, что качество хреновое, лица не разглядеть. Я со специалистами консультировался, восстановить его по этой записи невозможно. Меня больше всего комментарий к видео порадовал. Снимавший уверен, что это еще один мент с ума сошел и стрельбу по гражданам открыл. А власти этот факт хотят замолчать. И вся интернет-публика такую версию поддерживает.

– Неплохо, – отозвался Ларин и наконец-то взял чашку с остывшим кофе. – Вы уже решили, как именно и, главное, когда применить те материалы, которые я вам дал?

– Записи твоих бесед с покупателями будущих депутатских мандатов дорогого стоят. Придет время, и мы их в дело пустим. Но ты сосредоточься теперь на продаже денежных должностей, если, конечно, Стариканов тебя на улицу не вышвырнет.

– Не вышвырнет, – пообещал Андрей. – Коней на переправе менять не принято.