Владимир Колычев - Любовь в законе

Ужин из ресторана Чусь заказал еще в пути. Через час курьер доставил его на дом. А потом снова звонок в дверь. Девочки подъехали. Макар сам лично открыл дверь. И оторопел. Завороженно глядя на него немигающим взглядом, перед ним стояла Полина. Распахнутый плащ, короткое черное платье «Шанель» под ним – именно такое Макар ей когда-то покупал. И еще сапоги на ней чуть ли не по колено длиной, на шпильке. Она и раньше так ходила. Волосы распущены, запах французских духов. И в глазах за томной поволокой – одержимый блеск. Он знал это ее состояние, когда из нее можно было вить веревки.

– Ну здравствуй! В дом пустишь?

– А куда от тебя денешься? – с напускным пренебрежением усмехнулся он.

Полина у него в руках, а значит, не стоит излишне любезничать с ней. Надо держать ее под напряжением, тогда она будет функционировать в режиме полного повиновения.

Она шагнула, но пошатнулась, будто пьяная, рукой оперлась о дверной косяк. Но Макар сам взял ее за руку, потянул на себя, и она, закрывая глаза, будто в бездну нырнула в его объятия.

Он поймал ее губы, накрыл их ртом. Откинувшись спиной на его предплечье, она двигала руками, дергала ногой, но не резко, а как человек, плывущий по воде, чтобы на ней удержаться. Хотя, возможно, ей казалось, что она сопротивляется. Но он-то знал точно, что это не так.

– Ой, а что это такое? – услышал он вдруг знакомый голос.

На пороге за открытой дверью стояла Ванесса со своей такой же продажной подружкой.

– Что это такое? – недовольно глянул на нее Макар. – А это жена моя приехала. Да, Полина? Жена ты мне?

Полина отрешенно кивнула, соглашаясь с ним. Но взгляд ее проясняется, как у просыпающегося человека. Не нравится ей Ванесса, и ревность в глазах усиливается.

– Это кто такая?

– Да так, проституток для своих парней заказал. Краз, Чусь! В кабаке сегодня гуляете! «Мерс» мой возьмите, девочек покатайте! – великодушно позволил Макар.

Ванесса с возмущением хватала ртом воздух, но он так смотрел на нее, что у нее не хватило духу заговорить с ним на повышенных тонах.

Макар выставил за дверь своих телохранителей, отправил их вниз вместе с проститутками. Он даже денег им дал на развлечения, лишь бы только они оставили его наедине с Полиной.

– Эта сучка тебя хотела! – возмущенно протянула она.

– Ванесса?

– Да мне все равно, как ее зовут! – гневно сверкнула она взглядом.

– Браво! – засмеялся Макар. – Моя Полина вернулась!

– Вернулась!

Она вдруг влепила ему пощечину. Не больно, но звонко.

– Это тебе за Зойку, с которой ты спал!

– Ты хорошо подумала, что сделала? – наливаясь злобой, спросил он.

– Извини, – вмиг стушевалась она.

– Я сам по себе. И всегда таким был. С кем хочу, с тем и сплю. Ты меня понимаешь?

– Да.

– Проси прощения!

– Я же сказала, извини.

– На колени!

– Нет! – испуганно шарахнулась от него Полина.

– А я сказал, на колени!

Он рад был встрече с Полиной. И даже готов был простить ей такую вольность, как пощечина. Но он должен был поставить ее на место, чтобы она знала, кто для нее настоящий господин. Возможно, в скором времени он избавится от Севастьяна и займет его место в большом бизнесе. Полина должна быть той верблюдицей, которая на своем горбу ввезет его в рай.

– Ты с ума сошел!

– Тогда пошла вон!

– Макар, ты не можешь меня гнать! Я не хочу уходить! – с ужасом смотрела на него Полина.

– На колени!

Сначала она смиренно глянула на него, затем уронила голову на грудь и только затем опустилась на колени. Теперь с ней можно было делать все, что угодно.

Севастьян сжимал челюсти до скрипа в зубах. Ведь он все сделал для того, чтобы Полина не вышла из-под контроля. Из дома не выходил, постоянно вместе с ней, с детьми. Психоаналитика нанял, который занимался с ней по два раза в день. Ему даже стало казаться, что Полина успокоилась, перестала в мыслях бредить своим Макаром. Но увы, он заблуждался. Она вдруг исчезла. Отправилась в спальню отдохнуть, он остался в своем кабинете – нужно было решить одну важную производственную проблему. А когда он хватился, Полины уже не было. Оделась, села в машину и уехала, такие вот дела…

Ее «Ягуар» нашли возле высотного дома на Херсонской улице. Сделать это было несложно, потому что Смирнов догадался встроить в машину радиомаячок. Но самой Полины в автомобиле не было, а в какой квартире, на каком этаже, неизвестно. Зато ясно с кем. Оттого Севастьян рвал и метал.

– Хреново работает твоя служба! – набросился он на Смирнова.

– Ничего, нормально все. У нее в телефоне «трекфон», спутниковый мониторинг… – бодро начал Игорь, но закончил уныло: – Только там погрешность сто метров.

– Бардак!

– Ничего, ничего. Ребята людей опросят, фото Макара у нас есть.

– Ну и чего они сидят? Давай, вперед!

От досады хотелось выть. Столько лет прожить с Полиной, вырастить с ней троих детей – и снова отдать ее на поругание Макару? Ну почему он его не убил? Чем они сейчас там занимаются? Неужели эта уголовная мразь касается ее белого тела своими грязными руками…

Он выдернул из-за пояса свой «вальтер», передернул затвор, и в этот момент в машину вернулся Смирнов.

– Серьезная штука! – не очень удивившись, нахмурился он. – Откуда такая?

– Оттуда же, откуда пуля для Агапова. Надо было самому Макара в лоб! Увижу падлу – замочу!

Смирнов с удивлением и растерянно смотрел на Севастьяна. Никогда он еще не видел его в таком бешенстве.

– Может, лучше с глушителем ствол? – осторожно спросил он.

– Все равно!

– Можно и без глушителя. Ребята подчистят, тут без проблем. Может, лучше я его сделаю? Такая тварь, что не жалко…

– Я сам… Сам! – мотая головой, заклинал Севастьян.

Он убьет Макара. Он обязательно его убьет. И за Полину отомстит. И за Зойку…

Полина нервно ворочалась с боку на бок, как будто простыня под ней сплошь была усеяна хлебными крошками. Похоже, не понравилось ей, что у него ничего не вышло. Но что поделать, если закончилась «Виагра», а без домкрата процесс не идет?

– Возраст у меня такой, иногда осечки случаются… Ванесса это знает. Но все равно меня любит.

– Пошла она к черту, твоя Ванесса!

– Ты же не дуешься на меня?

– Меня твои осечки не волнуют. Я не за этим сюда пришла.

– А зачем?

– Не зачем, а за кем. За тобой. Не могу я без тебя… Чем ты меня подпоил? – озлобленно спросила она.

– Я тебя подпоил?

– Да, в девяносто третьем. Ты же чем-то заворожил меня. Какая бабка нашептала?

– Не было никакой бабки.

– Почему же меня тянет к тебе? – чуть не плача с досады, спросила она.

– Это любовь такая.

– Это не любовь. Это проклятие! Отпусти меня, а? – умоляюще посмотрела на него Полина.