Владимир Колычев - Джентльмены уже не в моде

Но на кухню вдруг вбежала Юля и, заверещав от восторга, запрыгнула на них.

– Папка! Папка вернулся!

И снова Аркадий почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Ну и пусть у него нет денег, зато есть самая лучшая в мире семья. Жена всего одна, но с ней он казался себе гораздо более успешным человеком, чем тот же Перекатов со своим гаремом… А с гоблином он разберется. Обязательно разберется!

Юля не хотела идти гулять во двор – так соскучилась по отцу, что не желала расставаться с ним ни на секунду. Но Рита чуть ли не силой выставила ее за дверь. Сама позвонила на работу, сказала, что задержится, и с еще большим рвением затащила Одинцова в спальню. Она жаждала полного примирения, и он не мог противиться ей…

Мирились они долго, ненасытно; так обычно бывало, когда Аркадий возвращался домой после длительной командировки. Чувствовалось, что у нее давно не было мужчины… Но так ли это? Ведь он тоже с жадностью набрасывался на жену, и ей могло показаться, что все два месяца он обходился без романов на стороне… Впрочем, накал страстей выпаривал из головы бесплодные терзания, обращая их в энергию долгого взлета и тягучего, как майский гром, взрыва на высоте седьмого неба…

Падение было затяжным и приятным, но приземлился Аркадий на колючки сомнений. Он представил, как Рита на этой постели крутилась как белка в колесе гоблина. А когда Рита ушла в ванную, ревность вцепилась ему в горло, перекрыв дыхание. Ведь она ходила мыться и после того, как сдалась на милость шантажиста. Он подумал о том, что Гоша лежал на его месте, и, сам от себя того не ожидая, вскочил с постели.

Глянув в окно, вдалеке на пустыре он увидел серебристый «Мерседес», в котором приехал сам и привез Арину. Сколько времени прошло, а она не уезжала. Или в себя до сих пор после вчерашнего прийти не может, или ее что-то держит… Он вспомнил, как охранял ее в постели, как здорово им было вдвоем, и будто камень свалился с души. Пусть Рита была с Гошей, но ведь и он оторвался на полную катушку. И Рита виновата перед ним, и он – перед ней. Баланс, что называется, восстановлен… Но гоблина он точно никогда не простит.

Глаза у Риты светились изнутри, как будто в них зажглись две лампады. И взгляд у нее окрыленной женщины. К ней вернулся муж, которого она любила. Но ее радость омрачала печаль. Примирение состоялось, но Рита боялась, что Аркадий снова уйдет.

– У меня отгулы есть, но мне сегодня обязательно нужно быть в отделе… Но я скоро приду! – Радость ожидания новой встречи разогнала грустную дымку в ее глазах.

И тут же тоскливая пелена подернула ее взгляд.

– Ты же никуда не уйдешь? – с надеждой спросила она.

Но Аркадий не стал отвечать на этот вопрос. Зато спросил сам:

– Так ты стала замначальника отдела?

– Разве я это говорила? – встрепенулась она.

– Так да или нет?

– Да, но Дымокуров здесь ни при чем. Ты же знаешь, я окончила экономический институт, у меня образование, – ей пришлось напрячься, чтобы выдержать его пытливый взгляд.

– Как ты его окончила? Заочно? Очное образование ценится гораздо выше. И у вас много таких очников. И завод у вас очень большой. Я представляю, что такое отдел реализации…

– Но я очень хорошо знаю работу… Ну да, это все Дымокуров! – не выдержав напряжения, опустила она голову.

– И сейчас ты мне скажешь, что с ним было всего лишь раз?

– Да, скажу… Правду скажу… – несмело, но все же посмотрела на него Рита. – У него натура такая: со всеми только раз…

– Ты его натуру знаешь?

– Его все знают. Он фактически директор завода. Он всегда на виду. И его все слушаются…

– И все знают, какой он подлец, да?

– Подлец…

– И шантажист… Если ты его так хорошо знаешь, ты должна понимать, что не было никакого мошенничества с договором. Была обычная подстава, чтобы тебя сбить с толку.

– Это я потом уже поняла… Мне Анфиса подсказала… Он ей от бандитов помог избавиться. Они на нее наехали, а он с ними разобрался. А потом деньги с нее стал требовать, за свои услуги. Или деньги, или… Она тоже не сразу поняла, что это его бандиты были… Ну, может, и не бандиты, но очень опасные люди. Они у него на ставке охранников числятся… Не связывался бы ты с ним!

– Уже связался. Он, наверное, ждет, когда я вернусь?

– Не знаю… Может быть… – разволновалась Рита.

– Знаешь. Ждет.

– Ты дома сиди, никуда не ходи, – скороговоркой сказала она. – Отдыхай…

– От чего?

– Ну, я не знаю. Главное, носа из дома не показывай.

– А как же на жизнь зарабатывать?

– Не надо зарабатывать! У меня зарплата теперь – почти сто тысяч. Тебе и работать не надо…

Сумма впечатляла, но не радовала.

– Чтобы я у тебя на шее сидел? За кого ты меня держишь?.. Да и не собираюсь я от козла этого прятаться. Сам завтра к вам на завод пойду. Если не арестуют…

Он представил, как появится на заводе в строгом костюме при галстуке, как по-барски вальяжно зайдет в кабинет директора, как тот вытянется перед ним в струнку… Но ведь он же сообщит в милицию, что находящийся в розыске гражданин Перекатов прибыл на завод. Или гоблин это сделает. Если прежде не определит в Аркадии двойника… Его или арестуют, или прихлопнут в подвале какого-нибудь цеха. А если все обойдется, то может возникнуть вопрос – откуда ему известно, что он так похож на господина Перекатова? За ответами последуют выводы…

– За что тебя арестовывать? – недоуменно посмотрела на него Рита.

– Ну, может, уголовное дело на меня заведено, за избиение господина Дымокурова.

– Не думаю, что он заявил на тебя в милицию. Это не в его правилах.

– Я смотрю, ты по нему большой специалист!

– А я смотрю, что ты язва, Одинцов!.. Не приставал он ко мне больше… Он же не дурак – еще раз по морде получить! – вымученно улыбнулась она.

– Получит. Обязательно получит.

– Ну, хватит! – В ее голосе прозвучали властные нотки. – Нет никакого Дымокурова! Забыли о нем! Не было ничего. Не было!

– Ну как же не было, если было?

– Не будь занудой!

– Боюсь, я на это обречен.

– Ты не должен связываться с ним! Ты должен подумать о семье. Не жалко меня, пожалей дочь!

Под тяжестью этого аргумента Одинцов склонил голову. Слишком хорошо он знал, какую опасность для его семьи могли представлять люди такого типа, как Дымокуров и Перекатов. Не зря же он на целый месяц задержался в Москве.

Но молчал он недолго:

– Ты меня убедила. Но ведь он же и сам хочет встретиться со мной. Или ты сможешь с ним договориться?

Рита долго с упреком смотрела на него, пока не влепила ему пощечину.

– Можешь убираться!.. Мне все равно!

Она умела быть как покладистой, так и норовистой, как необъезженная кобылица. И сейчас она показала характер.