Владимир Колычев - Джентльмены уже не в моде

– Как у тебя все сложно! – встрепенулась Арина. – И где он?

– Нет его больше.

– Ты его убил?

– Нет, не я.

– А кто?

– Ревякин, – на всякий случай соврал Аркадий.

– Зачем?

– Разочаровался в Кормухине. Предложил мне стать Перекатовым.

– То есть Перекатов утонул, а его место занял Игорь. А тебе предложили занять его место, стать Перекатовым? И что бы ты ответил?

– Согласился.

– Ну, ты молодец! Вот и правильно! – возликовала Арина.

– Ревякин получил мое согласие и прямо при мне избавился от Кормухина.

– Жестоко! – ничуть не опечалившись, резюмировала она.

– Но не думаю, что справедливо… А Ревякина другой охранник застрелил. Потому что хотел занять его место. Его место при мне… Так и меня когда-нибудь пристрелят.

– Ничего, мы все предусмотрим! У тебя друг в охране, возьмешь его к себе начальником службы безопасности. И люди у него, будет на кого опереться…

Аркадий с удивлением посмотрел на Арину. Ему такая мысль даже не пришла в голову. Может, потому, что идею стать Перекатовым он давно забраковал как нереальную и, более того, не нужную. Арина же восприняла все слишком всерьез.

– Это ты хорошо придумала. Только я отказался. Не буду я Перекатовым. И точка.

– Отказался?.. Но ведь можно взять свои слова обратно! Да и перед кем их брать? Ты же – Перекатов, только ты. И твое слово – закон!

– Я – Одинцов. И давай закроем эту тему!

– Ты даже не представляешь, какие возможности у нас открываются!

– У нас?

– Ну, я же люблю тебя… Да, люблю!.. Потому и от Галанина отказалась!

– Еще не поздно повернуть обратно. Ты можешь вернуться к нему.

– Да не он мне нужен, а ты!.. И я тебе нужна. Вместе мы до таких высот поднимемся!

– Ты знаешь, я, наверное, ползать рожден. По земле, на брюхе. Карма у меня такая. По военным полям ползал, теперь по мирным буду. А то ведь если все летать начнут, кто хлеб выращивать будет?..

– Какой хлеб! Очнись! Ты не должен упустить этот шанс! – разошлась Арина.

Ее не изменить. И в клетке не удержать. Нравится ей летать с орлами бизнеса на высоте красивой жизни, и не захочет она ползать по пашне вместе с Аркадием… Да он, в общем-то, и не питал особых иллюзий.

Одинцов остановил машину, нервно отстучал пальцами по рулевому колесу.

– Ты чего? – встревоженно покосилась на него Арина.

– Да в ларек мне надо, – кивком головы показал он на торговую палатку на обочине дороги. – Сигарет купить.

– Ты же не куришь.

– Да вот, захотелось вдруг.

– Лучше перетерпеть…

– Ты знаешь, я уже так натерпелся, что ничего не хочу… Да, кстати, у тебя приданое есть, – вспомнил вдруг он.

– Какое приданое?

– Для Галанина. Чтобы он сгоряча голодранкой тебя не обозвал… Перекатов особняк свой на тебя отписал. Тот, что на Новорижском шоссе. Теперь он твой. Ты в регистрационную палату запрос сделай…

– Вместе сделаем! – в ликующей улыбке расплылась Арина.

– Ну да, вместе…

Оставив ключи в замке зажигания, он стремительно вышел из машины, направился к ларьку, обогнул его и нырнул в заросли за ларьком.

Он понимал, что поступает нехорошо, сбегая от Арины. Но ведь она не будет счастлива с ним, а значит, их разрыв неизбежен. Сейчас она поймет, что не судьба им быть вместе. И вернется к своему Галанину, выйдет за него замуж и еще будет благодарить Аркадия за то, что он избавил ее от самого себя…

Капли соленого пота стекали по щекам, закатывались за шиворот, хотелось умыться или хотя бы утереться. Но руки по локоть в мазуте, и нет времени вытирать их, не говоря уже чтобы вымыть с мылом. Не сказать, что Аркадий очень спешил, но ему приходилось экономить на минутах, из которых складывался вроде бы длинный, а на поверку очень короткий рабочий день. И не так уж страшен пот, чтобы тратить на борьбу с ним драгоценное время. Тем более что поломка у него, причем в поле.

Трактор у него сломался, старый «ДТ-75». Машина, в общем-то, на ходу, но потек сальник масляного насоса, а это неоправданно высокий расход масла, поэтому пришлось лезть в двигатель. Потому и руки грязные…

Но это очищающая грязь. Нагар, мазут, земля, не совсем просохшая еще после весенней распутицы, – от этого никуда не денешься. Да и смысла уворачиваться нет. Ведь это его жизнь, пусть и тяжелая, зато новая. И благородная. Потому что нет больше войн, есть только мир и созидание…

Приветливо встретила его родная земля. И дом в деревне он худо-бедно подремонтировал, и наследственный надел земли в пользование получил. Даже сельхозкредит оформить смог. И трактор купил. Не первой молодости, конечно, зато недорогой. А в технике он разбирается, не зря у него диплом инженера. И работы не боится… Еще в прошлом году землю вспахал, в этом – засеял пшеницей. Сейчас отремонтирует насос, закончит боронить отведенный на сегодня участок, переночует прямо в поле, чтобы зря не гонять трактор с места на место, а завтра снова за работу… Есть у него цель – стать успешным и, само собой, зажиточным фермером, и движется он, надо сказать, в правильном направлении. Главное – вкалывать много и по уму, чтобы не остаться в убытке, как может быть, если ошибиться с расчетами. Ну, и погода чтобы не подвела. Тут уж на бога вся надежда. Нигде не ощущаешь его близость так, как на земле…

Аркадий верил, что добьется своего. И дом у него справный будет, и семью он заведет, как хотел, чтобы семеро по лавкам. И Юлю будет из Северецка на лето забирать…

Одинцов заменил сальник, собрал насос, завел двигатель. Масло больше не текло. Значит, работа на сегодня будет. Аркадий вытер ветошью руки, залез в кабину, достал из-за сиденья канистру с водой. Сейчас немного переведет дух, и можно браться за рычаги…

Воду он пил с закрытыми глазами, представляя, что находится в жаркой пустыне, где случайно обнаружил родник. Маленькая фантазия слегка усиливала и без того немаленькое удовольствие… Опуская канистру, он глянул на дорогу, недалеко от которой стоял его трактор, и увидел красивую девушку в белом коротком платье под распахнутым настежь длинным кожаным плащом. В сапогах на высоких каблуках она шла по разбитой глинистой дороге так изящно, будто по подиуму, и ее роскошные черные волосы вороньим крылом развевались по ветру… Что ж это такое? Похоже на мираж, но мираж привиделся ему наяву.

Не может быть у деревенской девушки такой легкой походки. И не может деревенская девушка быть Ариной. А ведь это была она… Сейчас мираж мелкими кусочками рассыплется…

Но Арина не исчезала. Она все ближе и ближе. Блеклая улыбка на губах, в глазах тусклый блеск. И такая притягательная сила в ней, что Аркадия будто магнитом вытянуло из кабины. В засаленном комбинезоне, в заляпанных грязью сапогах он направился к ней.