Владимир Колычев - Империя страха

– Я тебе сейчас по морде дам, если не заткнешься, – невозмутимо произнес Михаил. – Как мужик мужику врежу… И не примеряю я на себя Милу. И не нужно мне от нее ничего. И не будет меня с ней, когда все уляжется.

– Что уляжется?! Когда меня «улягут»?! – чуть ли не истерически взвыл Архар.

– Да! – раздался вдруг пронзительный возглас Милы.

Она вошла в зал расшатанной походкой. Глаза у нее были неестественно расширены, щеки красные, в руке ополовиненная бутылка «Хеннесси». Михаил в недоумении раскрыл рот, глядя на нее. Когда же она успела так набраться?

– Всех уложили! И тебя уложат! – тыкая в Архара пальцем, заявила она. – Я не знаю, кто вас убивает, но я знаю, за что! Я не знаю, кого вы резали в лесу, но кто-то вам за это мстит! И отомстит! Вас всех убьют!

– Ты что несешь? – растерянно произнес Архар.

– Я правду говорю! За грехи надо платить!

Она снова приложилась к бутылке, но Михаил не позволил ей сделать и глотка. Одной рукой он обнял девушку, другой отобрал у нее коньяк.

– С ней все в порядке? – хриплым голосом спросил бандит.

– Похоже, не совсем.

– Нет, со мной все в порядке, – замотала головой Мила. – Вспомни девяносто третий год! Вспомни, как вы отрубали пальцы, руки!

– Кому мы отрубали пальцы? – побледнел Архар.

– Ты что, не понял? Перепел к ней пришел, потому и несет ахинею. – Михаил пристально посмотрел на бандита.

– Да нет, ничего. Не было ничего такого…

– А может, все-таки что-то было?

– Ничего. А если бы и было… Нет, это здесь ни при чем.

– Значит, что-то было?

– Да не знаю я, о чем речь, – еще больше занервничал Архар. – И вообще, мне уже пора!

Он поднялся из-за стола и, не прощаясь, вышел из дома. Михаил закрыл за ним ворота, двери и вернулся к Миле, которая сидела на диване, невидяще глядя куда-то в пустоту перед собой.

Михаила она, казалось, не увидела, а почувствовала – вздрогнула, виновато и вместе с тем вызывающе посмотрела на него.

– Почему ты ему сказал, что не собираешься со мной жить?

Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы удерживать клонящуюся набок голову, а ему – напрягаться, чтобы разобрать слова, настолько сильно заплетался у нее язык.

– Ты нас подслушивала?

– Это мой дом, что хочу, то и делаю.

– Зря ты так считаешь. Не надо было ему говорить про лес.

– А я сказала. Я сказала Барабасу – он меня чуть не убил. И Архар может меня убить. Но не убьет. Потому что ты со мной. Я же слушала вас, я поняла, что Архар тебя боится. Очень боится. И пока ты со мной, мне ничего не будет. Я понимаю, поматросил и бросил, – чуть не плача, с горечью и упреком сказала она. – Но я не позволю себя бросить. Если ты мужчина, ты не уйдешь от меня. А если не мужчина… Если ты не мужчина, то пошло все к черту!

Сначала у Милы завалилась набок голова, а потом и она сама улеглась на диван. Подобрала под себя ноги, дернула одной, чтобы скинуть со ступни тапок, и затихла. Быстро ее развезло, и заснула она так же скоро. Михаилу оставалось только сожалеть о своих неосторожно сказанных словах.

Мухин взволнованно барабанил пальцами по столу.

– Приятная новость: Лагов сознался в убийстве Терехина и Вихрова.

– А верить ему можно? – без энтузиазма спросил Михаил.

– Тебе не все равно? Главное, признался.

– А следственный эксперимент?

– Зачем? Он же сознался под давлением фактов.

– Каких фактов?

– Почерк, следы обуви… В общем, признание запротоколировано, можно готовить дело в суд, но это уже не наша головная боль.

– А Кувшинский что говорит?

– Молчит, как столб на морозе. Но ему деваться некуда. Лагов дал показания, и теперь ему нужно выкручиваться, иначе он по этому делу как заказчик пойдет.

– Лагов еще когда признался, что Пилипчука убил… И что? Кувшинский до сих пор молчит, не говорит, кто заказчик.

– Ну почему молчит? – пожал плечами Мухин. – Говорит, что позвонили ему, сказали Пилипчука убрать.

– Ага, денег пообещали…

– Ну да, бред, конечно. Но в любом случае убийство раскрыто. Да что там убийство! Целая эпоха, считай, закончилась. Нет больше Терехина, Вихрова, Черепанова… Один только Архар остался. Но будем считать его досадным недоразумением. Я вот думаю, может, на Кувшинского надавить?

– Куда уж дальше давить?

– Ну, Лагова же дожали, и этого дожмем.

– И что?

– Может, он скажет, что Архаров Пилипчука заказал?

Михаил прыснул в кулак. Что-то в этом роде он и ожидал услышать.

– А что, вариант. Архарова за решетку, его бригаду в распыл, а на Первомайский район поставим охранную фирму. Какую охранную фирму вы предлагаете поставить на Первомайский округ?

Похоже, Мухин не уловил сарказма.

– Есть у меня на примете одна, называется «Каменная стена». Она еще пока в стадии формирования.

– На базе «Гаранта», «Бастиона», «Нептуна» и «Опоры», да?

– Да, все верно.

– И в этих фирмах служат исключительно надежные люди?

– Да, и я за это ручаюсь. А тебе что-то не нравится? – наконец-то догадался Мухин.

– Почему не нравится? Лучше «Гарант», чем терехинские бандиты. Но мне кажется, что не наше дело этим заниматься.

– Почему не наше? Надо своих людей на охрану ставить, чтобы опять не допустить бандитского беспредела.

– Ставить, но не руководить. А вы руководите этим процессом.

– И правильно делаю, что руковожу. Если с процессом нельзя бороться, то нужно его возглавить. Что я и делаю. Пойми, криминал снова может взять над нами верх. РУБОП скоро канет в Лету, некому будет бандитов треножить. Отправят меня на пенсию, возглавлю головную охранную фирму, буду руководить процессом. И не допущу, чтобы уголовники снова овладели городом. Одному мне будет трудно. Поэтому я и хочу, чтобы ты остался моим замом. Я тебе честно скажу, на тебя у меня большие планы. Ты будешь моим заместителем, будешь получать хорошие деньги, причем на совершенно законных основаниях. Я думаю, для начала десять тысяч долларов тебе хватит.

Михаил думал недолго.

– Спасибо, конечно, но рано еще мне на пенсию.

– А я тебя на пенсию и не отправляю. У тебя большой опыт, неоспоримые заслуги, я буду рекомендовать тебя на свое место. Думаю… Да нет, я уверен, что ты возглавишь оперативно-розыскное бюро. Будешь работать на этом месте – ну, и помогать мне заодно.

– За десять тысяч долларов в месяц?

– Да. Чтобы все было по-честному.

– И где же здесь честность?

– Тебе нужны эти деньги. Тебе они очень нужны. Ведь ты же не хочешь быть бедным родственником.

– Не понял.

– Я же знаю, с кем ты живешь… Нет, мне все равно, что ты живешь с женой бандита. Все равно, потому что я видел эту женщину. Все равно, потому что в нее действительно можно влюбиться и пропасть. Но у нее дом, у нее рестораны, у нее деньги, наконец. А у тебя что, голая зарплата?