Павел Астахов - Квартира

— Да, смешно, — поддержал его Павлов.

— И названия городов у них смешные. Не выговоришь. Вот я помню со школы. Город такой Гштадт. Звучит, как будто окурок тушат в пепельнице. Хм. Забавно. Ну да ладно. Как на охоту соберетесь — звоните. Что поеду — не обещаю, но посочувствую. Зверушкам. Ха-ха-ха! Завтра жду вас для ознакомления с постановлением. У нас сроки, сами знаете. Спокойной ночи!

Онаньев закончил разговор и выключил свет. Теперь уже ничто не могло отвлечь его от пути домой. Он вышел из темного здания следкомитета и пошел пешком сквозь мерзкий мокрый снег, хлеставший по лицу, поминутно поскальзываясь на неубранных тротуарах. Он улыбался. Его ждала пустая квартира и недопитая бутылочка горькой настойки. Он улыбался и что-то бормотал под нос:

— Заговор всемирный. Сенатор-оборотень. Дольщики, пайщики. Квартиры. Дома. Самолеты. Олигархи? Хм. Убогие, никчемные люди! У вора вор дубинку спер. Не нужны мне ваши замки, дворцы, виллы. Дайте пожить спокойно. Все одно передушите себя сами, как пауки в банке. Конец у всех един.

Артем начал думать о Кныше, едва проснулся. Он думал о нем за бритьем, за завтраком, в машине по пути в офис и, конечно же, в офисе. А из размышлений об этом, вне сомнения, масштабном мошеннике его вывел настойчивый стук в дверь кабинета. Павлов удивился, почему Катя не докладывает, но тут же вспомнил, что отпустил ее по личным делам до обеда. Он машинально глянул на часы: ранний гость явился в восемь тридцать утра.

«Может, от Стаса?» — подумал Павлов и тут же вспомнил, что собрание дольщиков предполагается только завтра.

— Входите! — пригласил адвокат.

Дверь плавно пропустила внутрь лохматого субъекта. С виду типичного курьера, но форменные черные брюки с лампасами выдавали в нем судебного пристава, плохо замаскированного напяленной поверх тертой дубленкой. Субъект откашлялся и сделал два шага внутрь кабинета.

— Добрый день! Господин Павлов? — хрипло поинтересовался он. Хотя по всему было видно, что Артем опознан.

— Я и есть. Вы по какому вопросу?

Павлов привстал навстречу посетителю только для того, чтобы тот не вздумал сесть в гостевое кресло. Тратить время на курьеров и приставов адвокат не желал категорически. Вестовой понял движение по-своему и подошел ближе:

— Сидите, сидите. Я вам просто повестку оставлю и определение. Поручено вручить лично. Вот здесь ознакомьтесь и распишитесь. Надеюсь, вы не будете отказываться? — почему-то с сомнением добавил он в конце.

— Зачем отказываться? Позвольте взглянуть?

Артем взял повестку и увидел знакомую фамилию.

— Вот как? — поразившись, поднял он брови. — Меня вызывают по делу гражданки Звездной?

Артем написал и отправил в Мосгорсуд кассационную жалобу дней пять тому назад и, само собой, приложил к жалобе ордер на представление ее интересов. Теперь выходило, что ему надо срочно выдвигаться в кассационную коллегию по гражданским судам, куда дело поступило с какой-то невероятной для отечественного судопроизводства скоростью. Видимо, это дело плотно сопровождали, а на квартиру беспризорницы и детдомовской сироты Звездной уже кто-то широко раскрыл пасть. Что ж, схема отбора квартир бывших детдомовцев работала безотказно.

«Только бы она явилась в суд…» — без особой надежды подумал Павлов.

— Там все указано. Мое дело вручить. Подпишете? — совсем без энтузиазма переспросил пристав.

— Разумеется. Хотя совсем не прав ваш судья. Так нельзя. То годами ждем назначения дела, а то через несколько дней уже готовы рассмотреть. Странно это… — Артем поставил свой автограф и улыбнулся хмурому посетителю: — Все! Не смею задерживать. Привет судье!

— Ну-ну, спасибо, конечно. Только привет вы уж как-нибудь сами… передавайте. Вам по повесточке надо через час уже в суде быть, — аккуратно уточнил курьер.

Артем замер. Он увидел суть приглашения, прочитал определение, но по какой-то странной случайности не глянул на дату. То есть он посмотрел на время и день слушаний, но посчитал, что он наступит лишь завтра. Бывают такие моменты у каждого человека. Кажется, что живешь в среду, а на дворе еще только вторник, и, наоборот, ждешь субботу, а она все не приходит. Артем проклинал свой провал во времени и свою невнимательность. Видимо, сказывалось утомление и усталость от гонок по рынку недвижимости.

— Неужели?! Тьфу ты, пропасть! Я считал, что суд завтра… Ну, что ж поделаешь. Взялся за гуж — говори что-нибудь! Так, господин пристав? — Он подмигнул опасливо глядевшему на него судебному исполнителю. Тот пожал плечами:

— Оно по-разному бывает. Только вы меня не зовите больше господином. Я это не могу терпеть. Для меня господа — это те, что в «Мерседесах» и «Роллс-Ройсах» катят по России. В шубах и бриллиантах. А я как был товарищем, так им и останусь до конца дней. Ну, да вам это все равно. В общем, прощайте. Мне еще надо повестки разносить. Доброго дня вам!

Пристав быстро повернулся и выскочил из кабинета, радуясь, что так удачно всучил повестку. Было чему радоваться, за неврученную повестку его нещадно ругали и лишали премии. А граждане, к вящему удивлению высших руководителей отечественных судов, почему-то все больше и больше проявляли несознательность и не хотели получать эти проклятые кусочки линованной бумаги.

Артем проводил его взглядом и быстро набрал СМС-сообщение: «Зоя, суд по твоей квартире через час. Я уже выезжаю. Приходи».

Как всегда, у городского суда невозможно было припарковаться. Зима добавила хлопот автолюбителям и уменьшила количество возможных парковок во много раз. Артем, не рискуя, бросил машину возле супермаркета, напротив суда, скрытого за огромным четырехметровым забором, ощетинившимся металлическими копьями и стрелами. Какой-то растерянный солидного вида мужчина в теплом пальто на меховой подкладке уже метался вдоль этого частокола. Он, как и Павлов, оставил автомобиль снаружи и теперь пытался отыскать калитку. Забор был не только высокий, но и очень длинный, поэтому, не зная точно местонахождения ворот для входа посетителей, заблудиться и растеряться было легко. Увидев Артема, человек отчаянно воскликнул:

— Уважаемый! Умоляю, подскажите, где же здесь вход? Я опаздываю на процесс. Прошу вас! — Он жалостливо сложил руки.

— Пойдемте со мной, — Артем махнул рукой в сторону невидимой калитки.

— Ой! Вы меня выручили. Полчаса мотаюсь! — пожаловался попутчик. — Никак не могу вникнуть, в чем идея этого забора? Как вообще туда люди попадают?

— В чем идея? — Артем хитро скосил глаза на своего неожиданного попутчика. — Вы видели, в чем судьи одеты?

— Как в чем? А-а-а? Вы имеете в виду эти мантии? Да-да, видел как-то. Черные такие балахоны. Мне кажется, жутко неудобно. Летом, наверное, жарко? И зимой не согреешься…