Михаил Анисов - Превратности судьбы. Часть I

Терпение и настойчивость Дениса не пропали даром. Все это время ходил тенью за Мирошниченко. Он еще на базаре проследил за подполковником и проституткой и доложил полковнику Сазонову. Они условились держать постоянную телефонную связь в надежде, что их план скоро сработает.

Этой ночью Игнатьев даже рискнул подслушать под дверью и заранее выяснил намерения Мирошниченко. Вовремя предупредил Антона Герасимовича, а тот задействовал нужные рычага. Теперь Денис пристроился в хвост «уазику» лишь для того, чтобы удостовериться, что подполковник не изменил своих планов. Когда машина Мирошниченко не свернула в поселок, а направилась прямиком к зоне, Денис облегченно вздохнул.

Лунатик и Леший с раннего утра крутились у гаражей колонии. Но неожиданно появившиеся конвойные прогнали их. Оглянувшись, Леший заметил трех человек в гражданской одежде, которые скрылись за воротами гаража, где обычно стоял «уазик» начальника колонии. Зеки поторопились доложить о случившемся Дикарю, тот, в свою очередь, Мутанту.

– Плохо дело! – всполошился положенец. – Кто-то заложил кума. Нужно как-то его предупредить.

– Но как? – пожал плечами Дикарь.

– Сегодня воскресенье и завхоза столовой, который снабжает нас водкой, наверняка нет, – рассуждал Мутант вслух.

– Может и здесь, – опроверг Дикарь. – В седьмом бараке у смотрителя именины и они заказали ему на сегодня целый ящик водки. Но доверять Пискуну, прапору – стремно, у него язык поганый.

– У нас нет ни времени, ни выбора, – повысил голос Мутант. – Срочно найди его, введи в суть дела. Пусть встретит кума на развилке и предупредит его.

Через десять минут Дикарь разыскал Пискунова, но тот уже накачался на халяву в седьмом бараке и лыка не вязал. С большим трудом Дикарю удалось вдолбить ему в голову то, что тому требовалось сделать, пообещав при этом, что если прапорщик выполнит поручение и не станет трепать языком, то получит хорошие деньги.

Пискунов изрядно продрог на развилке, продуваемой со всех сторон ветром, и заметно протрезвел. Осознав важность поручения и получив возможность выслужиться перед начальником колонии, а это несомненно в будущем должно пригодиться, он терпел холод, подняв воротник и засунув руки в карманы, прыгал на месте.

Но человек предполагает, а Бог располагает.

Дом у Пискуновых был небольшим и невзрачным, но отличался он от других своим расположением: стоял на отшибе от поселка, рядом с развилкой. Жена заметила прыгающего мужа, который к тому же два раза падал, и со словами:

– Опять с утра нализался сволочь! – вышла за ним из дома.

Она привычно схватила суженого за воротник и потащила, отпуская в его адрес крепкие выражения.

Мирошниченко, проезжая мимо, видел, как жена тянула прапорщика, а тот сопротивлялся и размахивал руками. Подполковнику даже показалось, что Пискунов делал ему какие-то знаки, но Тарас Поликарпович не придал значения, подумав, что тот просит у него помощи. Забавная картина лишь вызвала у него снисходительную улыбку. Наряд издалека заметил автомобиль начальника колонии и ворота предупредительно распахнулись еще до того, как Мирошниченко подъехал к ним.

Ничего не подозревая, он направил машину к гаражу, его не насторожило и то, что никто не встречает, а створки ворот гаража закрыты. Мелькнула мысль, что посланцы Мутанта ожидают внутри, и Тарас Поликарпович вылез из машины, чтобы самолично открыть ворота. Каково было его удивление, когда прямо перед ним выросла фигура полковника Сазонова и еще двух человек в штатском.

– Доброе утро, Антон Герасимович, – произнес Мирошниченко поникшим голосом, понимая, что влип капитально.

– Для кого доброе, а для кого… – полковник не успел договорить, его сотрудники обнаружили в «уазике» женщин и выгнали их на улицу.

– Арестовать всех троих! – приказал Сазонов, а сам направился в сторону административного здания.

Мирошниченко лишили звания и выгодной должности, но из-под ареста его выпустили, взяв с него подписку о невыезде. В поисках утешения, он отправился к проституткам, но те встретили его враждебно и на порог не пустили.

– Мы и так из-за твоей неосторожности горя хлебнули, – заявила нежная Вера. – Теперь еще направляют на принудительную работу.

– Чего ты перед ним распинаешься, – выкрикнула из-за спины подруги Наташа. – Пошли куда подальше и дело с концом.

– Свинья неблагодарная! – вскипел Тарас Поликарпович.

– Нужно еще разобраться: кто из нас свинья. Лучше проваливай отсюда, хомяк толстопузый, а то милицию вызову, – разошлась девушка.

Отношения с женой испортились и та ему не сочувствовала, предоставив возможность выкручиваться в одиночку. И теперь, оставшись один на один со своим горем, Мирошниченко разгуливал по своему большому дому и вспоминал последнюю беседу с полковником Сазоновым. Тот однозначно дал понять, что использует всю свою власть и занимаемое положение и что после суда его бывший сослуживец на свободе не останется.

От безысходности ситуации, от собственного бессилия, от равнодушия близких закипала ненависть ко всему окружающему. Но особенно ненавидел он полковника Сазонова.

– В стороне хочет остаться и чистеньким! Сволочь! – Тарас Поликарпович не заметил, как начал рассуждать вслух, усиленно жестикулируя руками. – Ничего у тебя не получится! Сядем вместе!

Неожиданно он весь как-то обмяк и опустился в кресло, понимая, что не в состоянии сделать что-либо обидчику. Во-первых, совершенно нет доказательств их совместных преступлений, а во-вторых, если он начнет ворошить старое, то и сам малым сроком не отделается. И тут он вдруг вспомнил про пистолеты, которые заполучил от Атамана и Тюленя, после одной из их вылазок.

– Застрелить его и дело с концом, – мелькнула шальная мысль. – Затем и себе пулю в висок!

Плохо соображая, что он делает, Мирошниченко оделся и вышел во двор, снял навесной замок на двери сарая и вошел внутрь.

Отодвинув стеллаж в углу, он поднял крайние половые доски, отбросил их в сторону, взял штыковую лопату и принялся копать. Где-то на глубине полуметра штык скользнул по крышке жестяной коробки, издав неприятный скрежет. Внутри этого своеобразного контейнера лежали пистолеты.

Тарас Поликарпович выбрал один из них и сунул его в боковой карман полушубка, второй положил на место.

Минут через десять он уже сидел за рулем личного автомобиля.

В приемной Сазонова секретарша печатала на машинке и на приход Мирошниченко совершенно не реагировала.

– Антон Герасимович у себя? – поинтересовался взволнованный посетитель. Надменная блондинка оторвалась от работы и бросила беглый взгляд на мужчину с красным от напряжения и вспотевшим лицом.