Михаил Анисов - Превратности судьбы. Часть II

– Ведьма! – Его мнение вызвало аплодисменты и бурный смех хозяйки. – Ладно, ухожу! Но имей в виду, что мы не последний раз видимся!

– Никак грозишь?

– Понимай как знаешь! – Он безнадежно махнул рукой и двинулся в прихожую.

Мирошниченко пришлось гулять вокруг дома до позднего вечера, прежде, чем он дождался сына.

– Николай! – крикнул он, когда тот уже прошел мимо, не узнав его.

– Папа? – удивился сын, разглядывая его внимательно. – Ты сильно изменился.

– На казенных харчах не разжиреешь, – буркнул Тарас Поликарпович. – Присядем? – они устроились на лавочке около подъезда.

– Давно освободился?

– Недавно.

– Где остановился?

– Нигде. – Разговор явно не клеился. – Хотел у вас, но твоя мать выгнала.

– Ты должен ее понять, она замуж собирается. – Николай чувствовал себя неловко и разговор тяготил его. – Отец, давай прогуляемся, – предложил он.

– Боишься, соседи увидят, как ты общаешься с уголовником? – и он провел рукой по голове, где только намечался рост волос. – Для родного сына не мил стал, не думал – не гадал, что когда-нибудь доживу до такого дня, – тихо произнес Тарас Поликарпович. И столько в его словах было разочарования и боли, что сын смутился.

– Что ты, папа, дело совсем не в этом. Просто если мать в окно увидит, она не даст нам поговорить.

– На мать все сваливаешь, а сам глаза в землю опустил. Мешаю я вам, неудобным стал, а когда был в силе… – Он неожиданно сменил тему. – Не подскажешь, где переночевать можно?

– У меня нет таких знакомых… – Николай хотел сказать еще что-то, но замолчал.

– Которые пускали бы на ночь уголовников, – закончил за него отец. Он поднялся и расправил плечи. – Не поминай лихом! – Понурый вод сына вызвал у него улыбку. – Ты не переживай напрасно, не стану я вам гадости чинить, родные все же. Только запомни: у тебя тоже когда-нибудь будут дети, а в жизни всякое случается. Не дай Бог тебе испытать такое предательство!

– Куда ты теперь? – Николай чувствовал себя виноватым перед отцом.

– Не пропаду, – и он твердой поступью двинулся вдоль дома, торопясь покинуть место, где испытал одно из самых больших и глубоких житейских разочарований.

– Подожди! – крикнул Николай ему в вдогонку, но Тарас Поликарпович не обернулся и даже не замедлил шаг. – Папа! – Сын догнал его и положил руку на плечо.

– Ну, что еще? – Мужчина повернулся и сын заметил, как по его щекам катятся слезы.

– Давай вернемся, я все объясню матери. Поживешь временно, пока определишься.

– Совесть заговорила? – На лице несчастного отца появилась горестная улыбка. – Не нужно, сынок. Совесть – это временный порыв души, а потом локти будешь кусать.

Николай порылся в карманах, извлек оттуда все деньги, которые при нем были, и сунул их отцу в боковой карман пиджака.

– Вот, все, что у меня с собой есть, – выворачивал он перед ним все карманы.

– Спасибо и на этом. – Они внимательно смотрели друг другу в глаза, какое-то мгновение испытывая друг к другу жалость и сострадание. – Будем прощаться? – и он развел руки для объятий. Они крепко обнялись, похлопывая друг друга по спине.

– Заходи и звони мне на работу, – попросил Николай, но забыл назвать адрес и телефон, а Тарас Поликарпович не спросил.

Мирошниченко бродил по ночным улицам города, комок горечи сдавливал горло. Время для него как будто остановилось.

– Эй, куда путь держим? – позвал его кто-то. Одинокий попутчик оглянулся по сторонам и обнаружил, что рядом с ним на малом ходу движется такси, а в приоткрытое окно выглядывает улыбающееся лицо таксиста.

– У тебя водяра есть? – спросил Мирошниченко.

– Найдется. – Дверь с пассажирской стороны открылась. – Садись.

Мирошниченко сел в машину, а водитель засунул руку под свое сиденье, какое-то время пошарил там и наконец извлек бутылку водки, сомнительного изготовления.

– Мутная какая-то, – сказал пассажир, предварительно взболтав бутылку.

– А тебе «Посольскую» нужно? – улыбнулся таксист.

– И эта сойдет, – буркнул Мирошниченко. – Стакан найдется?

– Возьми в бардачке.

Тарас Поликарпович нашел граненый стакан и налил его до краев.

– Будешь? – предложил он водителю.

– Ты что? Я же за рулем.

– Дело житейское. – Пассажир несколькими глотками осушил стакан и занюхал рукавом. – Какая гадость! – поморщившись сказал он и поставил бутылку на пол, накрыв ее стаканом.

– Угощайся. – Таксист протянул распечатанную пачку сигарет, и после того как пассажир взял одну, чиркнул спичкой. – Куда везти?

– Понятия не имею, – отозвался тот, выпуская дым.

– Только откинулся? – определил таксист по прическе Мирошниченко.

– А ты наблюдательный.

– Ни работы, ни прописки, жена с другим спуталась, – сыпал подробностями водитель.

– Откуда знаешь?

– Знакомая история, – махнул рукой сочувствующий. – Чем думаешь заниматься?

– Сложный вопрос. – Водка начинала ударять в голову и Мирошниченко почувствовал некоторую симпатию к ночному знакомому. – Спроси что-нибудь попроще. – Он выбросил окурок в окно. – Переночевать даже негде.

– У меня знакомый набирает бригаду шабашников. Нет желания подработать, – предложил таксист, но он не сказал, что за каждую рабочую единицу ему обламывается приличный куш.

– Что за работенка? – Тарас Поликарпович знал, что подыскать приличное место в государственных структурах ему не удастся. Сам когда-то являлся винтиком в налаженном механизме системы.

– Строительство свинарника в колхозе. Знакомый утверждает, что председатель обещает отменные бабки.

– Сколько в месяц? – задал естественный вопрос Мирошниченко. – Работа сезонная, а что потом?

– Как говорится: готовь сани летом. Кто в теплое время года вкалывает, тот зимой жирует. А на счет оплаты потолкуешь с моим знакомым. Он мужик порядочный, до сих пор еще никто не обижался.

Тарас Поликарпович налил второй стакан водки, опорожнил его тем же способом, выкинул в окно пустую бутылку и сказал:

– Вези к своему нанимателю, все равно мне деваться больше некуда.

Через двадцать минут они вошли в квартиру одного из домов нового микрорайона.

– Алик, – представился Тарасу Поликарповичу мужчина с кавказской внешностью, лет тридцати на вид.

Они пожали друг другу руки и прошли на кухню. Алик угостил Мирошниченко хорошим коньяком и на обещания не скупился. Водитель же улизнул незаметно, он даже не взял с пассажира денег за проезд и водку, что лишний раз подтверждало, что он на довольствии у Алика.

– Когда приступать к работе? – поинтересовался бывший подполковник. – А то мне жить негде.

– Недельку здесь поживешь. Наберем шесть – семь человек, тогда за вами приедет бригадир. На счет удобств не обессудь, придется спать на раскладушке.