Владимир Колычев - Идет охота на волков

– Что ты узнаешь?

– Ничего... Я уверен, что, если вдруг Макс появится в твоей жизни, ты сразу же мне об этом скажешь...

– Я тебе сразу же позвоню, – кивнула Майя.

– Вот и договорились. А теперь иди...

Какое-то время Семен раздумывал над этой ситуацией. А потом набрал телефонный номер человека, который мог помочь ему найти Макса.

Светлокаменск, Каштановый бульвар, яркая галдящая молодежь, степенные, неспешно шествующие пары, кафе, пивные палатки. За плотными рядами деревьев мелькали проносящиеся по дороге автомобили.

Город жил своей жизнью. И Максиму вдруг показалось, что ему нет в ней места. И еще он не знал, что делать. Добраться до родных мест он смог, но как выйти на Кафтанова, как всадить в него пулю – сплошной чертополох из вопросов и восклицаний. У него не было даже оружия, чтобы привести свой приговор в исполнение. И с деньгами полный аут. А Семен в этом городе – величина, и у него есть все для того, чтобы остановить врага.

Именно поэтому Максим не хотел идти к своим родителям. Он был далек от мысли, что мать или отец могут его предать, но тот же Кафтанов запросто мог поставить их квартиру на прослушку. Появится Максим, раз – и ловушка захлопнется. И вряд ли он сможет отбиться от кафтановских боевиков. Да, пожалуй, и не станет этого делать, чтобы не подставить родителей под удар. Но, как ни крути, а ему нужно было к ним идти. Может, подкараулить по пути к дому, вызвать на разговор, объяснить ситуацию. Они все поймут. И помогут – по мере сил.

Ему нужны были деньги, чтобы снять комнату хотя бы где-нибудь в пригороде. Ему нужно было привести себя в порядок, а то за время пути он изрядно обносился. Душ бы принять, одежду постирать...

А еще ему хотелось пива. Любого, пусть самого дешевого, лишь бы холодного. Он подошел к пивной палатке, глянул на ценник. Двадцать пять рублей бокал. В кармане что-то еще звенит, но хватит ли? Максим выгреб на ладонь всю мелочь. Десять рублей... Пятнадцать... Всего восемнадцать. Не хватает. Но ведь не бывает же безвыходных положений.

Он улыбнулся кучерявому краснощекому пухляку в белом засаленном халате.

– Браток, а полбокала можно?

Парень оценивающе глянул на него, презрительно ухмыльнулся. Видно, что Максим своим видом вызвал у него отвратные чувства.

– Ну, можно, – пренебрежительно ухмыльнулся он.

– Тут у меня восемнадцать рублей.

Максим протянул ему деньги, но тот взглядом показал на пластиковую тарелочку возле разливочного крана. И когда мелочь ссыпалась туда, взял пластиковый бокал, наполнил его ровно наполовину. Через стойку подал Максиму, но когда тот уже был готов подхватить бокал, с наглой ухмылкой разжал пальцы.

– Ой!

Бокал упал Максиму на ногу, пиво брызнуло во все стороны.

– Ну, и зачем ты это сделал?

– Что я сделал? Иди отсюда, придурок!

– Что-то я не понял, – напыжился Максим.

Может, он и впрямь неважно выглядел, но это никому не давало права измываться над ним.

– Я сказал, поше-е-е...

Пухляк задудел пароходным гудком, когда Максим схватил его за нос. Он вытащил его из-за стойки, заставил наклониться и подобрать с земли уже пустой пластиковый бокал.

– Скажи спасибо, что не убил, – сказал Максим, отпустив грубияна.

Смахнув с тарелочки свою мелочь, он повернулся спиной к стойке. И нос к носу столкнулся с молодой женщиной, чье лицо показалось ему очень знакомым.

Она смотрела на него с радужной улыбкой, глаза – как излучатели солнечных зайчиков. Яркая, красивая, наигранно-веселая.

– А что, мог бы убить? – спросила она.

– Марина?! – удивленно протянул он.

Это была его однокурсница, с которой у них так и не сложился институтский роман.

– А я тебя еще со спины узнала, – сказала она. – Смотрю, неужели наш Макс. Точно он!

Казалось, она принуждает себя мажорно улыбаться. Радость в ее глазах была искренней, но замешанной на какой-то глубоководной тоске.

– Что, я и раньше так выглядел? – спросил он.

Но его вопрос остался без ответа. Марина вдруг схватила его за руку и повела прочь от пивной палатки. Максим обернулся и увидел, как пухляк тычет в него пальцем, разговаривая с крепким парнем в форме охранника.

Она почти не изменилась за эти годы. Как была маленькой, хрупкой и нежной, такой же и осталась. Но силе в ее руках можно было только позавидовать... Или просто Максиму не хотелось сопротивляться.

Охранник не внял мольбам бармена и не захотел преследовать Максима. Но Марина успокоилась, лишь когда пивная палатка исчезла из вида.

– Это тебе не в упрек, но я видела, как ты считал мелочь, – сказала она и, не выдержав собственной смелости, отвела в сторону глаза.

– Бывают в жизни разные обстоятельства, – с философской небрежностью отозвался он.

– Я слышала, тебя за убийство посадили.

– Как посадили, так и подняли. Вот, домой возвращаюсь...

– Я так и поняла... А про Майю свою знаешь?

– Не сыпь мне соль на рану, – попросил он.

– Да, конечно... Но дело в том, что ее новый муж – большой человек.

– Да, и у меня могут быть с ним проблемы. Ты это хотела сказать?

– Да. То есть нет... Я не хочу лезть в твою личную жизнь. Но, может, тебе нужна помощь...

– Какая? Юридическая?

– Нет, личная...

Марина смотрела на него так же, как в те давние времена, когда безнадежно была влюблена в него. Но сейчас в ее глазах угадывалась надежда.

– Да нет, я как-нибудь сам, – замялся он.

– Мне кажется, у тебя проблемы. И еще мне кажется, что я могу тебе помочь... Поехали ко мне! – собравшись с духом, предложила она.

– Куда – к тебе?

– Ну, на Октябрьскую... Ты у меня так ни разу и не был.

– А твои родители?

– Они дом за городом купили, там сейчас и живут... А я одна... – как-то не очень уверенно сказала Марина.

– Кто у тебя, сын, дочь?

– И сын, – кивнула она. – И дочь. Они сейчас у родителей, там речка, воздух свежий... Я завтра к ним собираюсь, на выходные. А пока здесь, в городе... Ну так что, поехали?

Максим пожал плечами. Ему действительно нужна была помощь, но не хотелось впутывать Марину в свои дела.

– Поехали!

Она настаивала, и он решился.

Они вышли на дорогу, поймали такси, вместе сели на заднее сиденье. Марина порывисто прижалась к нему. Но, устыдившись своего поведения, слегка отстранилась.

– Ты извини, я неважно выгляжу, – сказал он. – Две недели в дороге.

– Тебя что, в Гуантанамо держали? – пошутила она.

– Да нет, к другу заезжал, а с ним еще у одного потом гостили...

– А у меня погостишь?

– Тебе это нужно?

– Да.

Он снова прильнула к нему, и на этот раз никакие условности не могли сдержать ее. Чего уж скрывать, Марина всегда нравилась ему, и если бы не Майя, у них мог быть красивый роман, вплоть до брачного ложа под марш Мендельсона. И сейчас ему нравилось ощущать тепло и упругость ее тела.