Владимир Колычев - Томится душенька на зоне

Он достал из кармана свернутые жгутом деньги, протянул их Коле. И только тот их взял, как пленка событий закрутилась с бешеной скоростью. Сначала открылась правая дверца, затем левая, с одной стороны к Адаму подсел крепкий парень, с другой.

— Не двигаться, милиция!

Открылась и передняя дверца. В салон сунулась чья-то недоуменная физиономия.

— Понятые, вы зафиксировали факт передачи денег…

Дверца закрылась, голоса с улицы стихли; оперативники повели понятых оформлять протокол. Адам понял, что крепко влип. Но сопротивляться он не мог. Сидевшие по бокам парни ткнули его лицом в подголовник правого переднего сиденья, заломили руки за спину, надели наручники. Четко работают, чувствуется, что менты…

И предатель Коля куда-то пропал. Его место за рулем занял оперативник. Адаму на голову надели шерстяную шапочку, закрыли ею глаза. Ничего не говоря, привезли в какой-то гараж, спустили в подвал. Там сняли шапочку, и в ярком электрическом свете он увидел знакомое лицо.

— Никита?

— Я, — сурово глянув на него, отозвался парень. И резко спросил: — Зачем ты Женю мою убил?

— Я?! Убил?! О чем ты? — Адам понял, что Никита не мог служить в органах.

После лагерного срока в милицию служить не берут. Значит, здесь что-то не чисто.

— Не ломайте комедию, Потапов! — жестко отрезал грубый голос человека, стоявшего справа.

Он показал Адаму красные корочки сотрудника уголовного розыска. Но фамилию свою не назвал.

— Крепко влип ты, Потапов, — сказал Никита. — Спасибо ребятам из уголовного розыска, иначе бы ты снова ушел от возмездия. А так тебе грозит… Да и неважно, сколько тебе грозит. Главное, что ты окажешься в тюрьме. И там тебе популярно объяснят, что хорошо, а что плохо… Живым ты оттуда не выйдешь, это я тебе гарантирую…

Он смотрел на Адама страшным, парализующим волю взглядом. За пять лет Никита не мог стать вором в законе или просто очень крутым криминальным авторитетом. Об этом говорила свободная часть разума. Но его влияние в тюремном мире могло быть очень велико. Об этом кричала часть парализованная… Адам в паническом ужасе смотрел на Никиту. Он верил, что тюрьма может стать для него могилой…

Но Никита встал и по лестнице поднялся из подвальной комнаты. Его место за столом занял оперативник. Взгляд цепкий, ментовский, но совсем не такой страшный, как у Никиты. Адам почувствовал облегчение.

— Вы правда из уголовного розыска? — спросил он.

— Почти, — кивнул опер.

— Что значит «почти»?

— Официально дело об убийстве гражданки Володарцевой еще не раскрыто. Но реально исполнитель и заказчик преступления задержаны, все доказательства налицо…

— Какие доказательства?

— Прежде всего, признательные показания гражданина Скобарева.

Оперативник взял со стола пульт, включил видеодвойку, расположенную за спиной Адама.

«Кто приказал убить гражданку Володарцеву?»

«Адам… Адам Потапов».

«Сколько он вам за это заплатил?»

«Пока только половину. Пять тысяч долларов».

«То есть вы утверждаете, что Адам Потапов заплатил вам за то, чтобы вы убили гражданку Володарцеву?»

«Да»…

Колян кололся, как гнилой орех. На него, а если точней, на его изображение противно было смотреть. Адам не удержался и плюнул на экран.

— Я вас понимаю, — выключив телевизор, насмешливо сказал опер. — Нервы… Но на вашем месте я бы их поберег. Скобарев дал показания и под протокол. Любой суд признает вас виновным в организации убийства гражданки Володарцевой…

— Да я понимаю, — кивнул Адам. — Может, удастся как-то договориться?

— Договориться?! — округлил глаза оперативник.

— Ну да. Вы же сами сказали, что официально преступление не раскрыто…

Адам почти уверен был в том, что опер сказал об этом неспроста.

— Пока нет. Но сейчас вы дадите признательные показания, мы их зафиксируем и поедем в прокуратуру за постановлением на ваш арест. Все очень просто…

— Премию за это получите.

— И не только. Раскрытие заказного убийства дорогого стоит. Тут не деньгами, тут внеочередной звездочкой пахнет…

— Сколько?

— Сколько звездочек?

— Нет, сколько денег. Сколько денег вы хотите?

— Я ничего не хочу.

— А сколько нужно, чтобы вы захотели?.. Десять тысяч долларов вас устроит?

— Десять тысяч?! В обмен на пятнадцать лет строгого режима? Вы смеетесь? — презрительно хмыкнул оперативник.

Теперь Адам точно знал, что в этот гадюшник его затащили только для того, чтобы выбить из него не показания, а деньги… Пятнадцать лет строгого режима? Неужели такой срок ему грозит?..

— Пятнадцать тысяч… По пятнадцать тысяч на каждого, кто принимал участие…

— А вы знаете, сколько людей принимало участие в раскрытии убийства?

— Нет.

— Тогда зачем говорите?

— Никита с вами?

— Никита?.. А-а, Никита Сонцев?.. Нет, он нам помогал… Он утверждает, что это вы отправили его на пять лет за решетку.

— Он утверждает? — презрительно усмехнулся Адам. — Да кто он такой, чтобы утверждать?..

— Он утверждает, а гражданин Скобарев подтверждает. Есть видеозапись, есть протокол. И заказчик этого преступления — вы!

— Сто тысяч долларов вас устроит?

— На каждого?

— Нет.

— На каждого устроит. А нас восемь человек. Итого с вас, гражданин Потапов, восемьсот тысяч долларов.

— Да это грабеж!

— Нет, это плата за свободу. Пятнадцать лет строгого режима. А с учетом тех злодеяний, которые совершал по вашему приказу Скобарев, возможно и пожизненное заключение…

— Но у меня нет таких денег.

— Меня это не волнует.

— Сколько у меня времени?

— Послезавтра утром будет оперативное совещание. Я должен буду отчитаться о проделанной работе. Если к этому сроку я не получу деньги, мне придется доложить, что преступление раскрыто…

— А если получите?

— Это уже мои трудности, как я буду выкручиваться. Главное, что все претензии к вам отпадут.

— Вы меня за горло взяли.

— Профессия такая…

— Хорошо, я согласен. Завтра вечером деньги будут. Но мне нужно поговорить с отцом…

— Назовите адрес, вас туда отвезут.

— Но у него нет такой суммы.

— Ничего не знаю… Вы должны оставаться в квартире у отца…

— У него дом.

— Неважно. Вы должны оставаться у него. Если денег не будет, послезавтра за вами приедут… Не советую вам искать спасения в бегах. За вами будут следить, вас немедленно арестуют, тогда все…

— Будут вам деньги, будут…

Восемьсот тысяч — невероятно большие деньги, целое состояние. Но делать нечего: свобода стоит гораздо дороже…

Марина плыла по течению как бревно. Сама позволила довести себя до состояния полной беспомощности, на себя только и могла обижаться. А Игорь Соломонович не так уж и плох. Старый, но не вонючий. Спят они в одной постели, но может он редко и не долго. На подарки не скупится… И все равно невмоготу. Но уйти от него Марина не могла. И некуда, и Адам не позволяет…