Татьяна Гармаш-Роффе - Шантаж от Версаче

«Ну да, – подумал Кис, – они, конечно, из одного цеха все. То-то временный директор кинулся звонить, не дождавшись моего ухода!»

– Хотел понять, кто интересовался Ксюшей… Женю вашего пытался вычислить, – мотнул он головой в сторону Жени.

Странное дело, в этом Жене было какое-то неуловимое сходство с его Ванькой. Такой же юный балбес, смесь нахальства и воспитанности, игривости и серьезности, безалаберности и рьяной исполнительности. Да только Ванька вряд ли бы стал прислуживать бандитам, пусть даже и «культурным»…

– Ну и как, вычислили? – с насмешкой спросил Борис.

– Я, по правде говоря, счел, что этот интерес к Ксюше не представляет никакой опасности для нее…

– И не представляет! – с нажимом сказал Валентин. – Не нужна нам ваша Ксюша. Нам нужен убийца Тимура.

– Вот и ищите его! – воскликнула Александра, вскочив со стула. – А мы домой пойдем!

– Не горячитесь, мадам, – охладил ее пыл Борис. – Мы еще не закончили. И никуда ваша сестрица не пойдет, пока мы в этом деле не разберемся.

– Вы же хотели разобраться, правду она сказала вам или нет? Теперь вы видите, что все это – правда! Так чего же вам еще надо от нас?

– Убийцу.

– При чем тут мы? – снова вскочила Александра.

– Будете тут прыгать, – оборотил на нее холодный взгляд Борис, – свяжем. Положим отдыхать на матах, – кивнул он головой в угол. И, отвернувшись от Александры, которая так и осталась стоять у стула, униженная этой наглой ледяной интонацией, он обратился к Кису: – Вы ведь частный детектив? Мы вас нанимаем.

– Для чего?

– Нам нужен убийца Тимура.

– Мне понадобится информация.

– Дадим. Спрашивайте.

Не успел Кис открыть рот, как голос подал Валентин:

– Ты неправильно выразился, Боря. Нам не убийца нужен. Нам нужно кое-что, что у нас пропало… И мы полагаем, что это взял убийца.

– Наркотики? – спросил Кис.

– Нет. Тимур ими не занимался.

– Тогда что?

– Документы.

– Обожаю такие задачки: «найди то, не знаю что»! Либо вы говорите мне конкретно, либо…

– Пусть остальные выйдут, – сказал Валентин.

– Ксения останется, – ответил Борис. – А остальных Женя сейчас отвезет.

– То есть как это – останется? – взвизгнула Александра. – С какой стати? Зачем она вам? Вы ведь только хотели узнать…

– В залог, – перебил ее вопли Борис. – Пока ваш детектив не выполнит наше поручение. Это будет стимулировать его творческие способности.

– Зачем она нам, Борь? – поморщился Валентин. – Отпусти ее. Что мы будем с ней делать? Придет в себя, реветь начнет… Опять колоть? На кой хрен добро переводить? Нам с тобой надо убийцу найти, а не сопли девчонке вытирать! Пусть едет домой.

Борис молчал. Все ждали.

– Борь, они же не маленькие, – снова заговорил Валентин. – Понимают, что у нас есть в запасе разные другие методы стимулирования творческих способностей… И платим мы прилично, правильно? Не правда ли, Алексей Андреевич («Гляди-ка, ему и отчество мое известно!» – отметил про себя Кис), это хороший стимул? – угрожающе-сладко обратился он к Кису. – Вы находите убийцу и в особенности интересующие нас документы в кратчайшие сроки, а мы вам платим хорошенькую сумму в… мм-м, скажем, тысяч десять баксов… Для начала. А?

Кис молча кивнул. Сумма ему и в самом деле показалась «хорошенькой», тем более «для начала», но, покажись бы она ему хоть трижды недостаточной, вряд ли стоило бы торговаться с этими людьми.

– Ну, а если вы вдруг дурака надумаете валять, – продолжал Валентин, голос которого приобрел елейные интонации, – то может случиться какая-нибудь неприятность. Ксюша, например, может снова исчезнуть… Причем на этот раз насовсем. А вы по почте получите фотографийки, от которых вам всем жить расхочется… Или, скажем, ножки. Или ручки. Или и то и другое, рядышком. Или вот еще как может выйти – ножки одной сестрички, а ручки – другой, а? И прямо с доставкой на дом. А можно еще и так…

Дальше воздух неожиданно взрезали три резких жеста, разделенные лишь мгновениями секунды: взлетела рука Киса в направлении «промеж глаз» говорящего, рванулась ему навстречу перехватывающим выпадом рука Бориса, и обе они сошлись на руке Реми, которая поднялась – то ли остановить Киса, то ли защитить его.

– А-ай! – возопил Реми. – Мне, кажется, сломали руку.

– А нечего тут вые…ться, – зло сплюнул Борис. – Я же предупредил: я спортсмен. К тому же мы вооружены. Мы с вами как с приличными людьми, а вы!.. Тьфу! – снова сплюнул он. – Мы можем ведь и по-другому!

Александра, ни на кого не глядя, подошла к Реми и, засучив рукав его свитера, стала ощупывать его руку тонкими холодными пальцами.

Ксюша никак не реагировала на происходящее, глядя на всех огромными черными глазами без всякого выражения.

– А нечего тут мне… – Кис потирал свою, тоже зашибленную, руку. – Какого, блин, хрена этот бывший инженер тут страшилки рассказывает? Тут, между прочим, женщины находятся! Мы, кажется, о деле говорим? Так нечего нас стращать! Пусть Женя отвезет всех по домам, а мы поговорим. И Ксюшу тоже. Все всё поняли.

Борис внимательно посмотрел на Киса, словно проверяя: действительно ли понял? – и наконец кивнул.

Реми, который упустил последнюю часть разговора, никем ему не переведенную, увидев, что Ксюша с помощью Жени встала со скамейки, бросился к ней и, оттиснув Женю, обхватил ее двумя руками и замер. Александра подошла к ним и, недовольно морщась, произнесла по-французски: «Нужно скорее отсюда уходить». Реми повел Ксюшу за плечи к выходу. Увидев, что Кис остался сидеть, удивленно остановился и посмотрел вопросительно.

– Пойдем, пойдем, – произнесла Александра. – Кис остается. Я тебе потом объясню. Едем ко мне.

Кис махнул рукой и крикнул: «Позвоню, как только!..»

Гулкий коридор долго хранил звук их шагов.

– Приступим, – сказал Кис, когда все стихло. – Итак, о каких документах идет речь и у кого мог быть интерес к ним?

Тимур Алимбеков, бывший преподаватель кафедры марксизма-ленинизма журфака МГУ, имел обширные связи. Он имел их еще до того, как пошел работать на эту плодоносную должность – требовался немалый блат, чтобы получить подобное местечко. Эти стартовые ценные знакомства Тимур получил по наследству – через отца, через обширную родню, опекавшую его, несмотря на то, что он был полукровкой, через узбекскую диаспору в Москве, имевшую надежный доступ к постам и благам – сам Рашидов был пригрет Брежневым! А то и Брежнев – Рашидовым, поговаривали некоторые… Каждый член родственного клана был поддержан материально и продвинут в карьере – восточная традиция заботиться о семье, да плюс то типичное самосознание любой диаспоры в любом городе мира, когда она оторвана от своей родины и члены ее жмутся друг к другу, помогают и опекают – только так можно выжить в чужой цивилизации… Впрочем, в Советском Союзе никто не был полностью оторван от малой родины, и национальные московские круги поспевали повсюду: пользовались благами и в столице советской империи, и в родимых пенатах.