Владимир Колычев - Без суда и следствия

Лия – его человек. Но она засветилась. Она представляет опасность для Володарского, а вместе с тем и для самого Сомова. Поэтому ее и решили убрать. Но неудачно. Лия ушла от расправы, теперь у нее нет прикрытия. Как раз напротив, Володарский будет охотиться за ней. Чтобы ликвидировать ее еще до того, как до нее дотянется Кирилл. А он должен до нее дотянуться. Просто обязан. Иначе он не опер, а так себе, покурить вышел...

Где-то в Москве у Тани жила тетка. Но Кирилл не мог отправить ее к ней. Лия может знать адрес родственницы. Кто знает, что у нее на уме. Возьмет и выкрадет Таню. Если такой вариант возможен, можно устроить ловлю на живца. Только у Кирилла и в мыслях не было использовать Таню в качестве приманки. Это слишком жестоко по отношению к ней. И к себе. Кирилл не знал, что это – любовь или влюбленность. Если верить Достоевскому, это не одно и то же. Любовь – это навсегда, а влюбленность – сегодня жарко, а завтра ничего... Впрочем, он не ломал голову над этим вопросом. Он просто радовался, что нашел Таню. Радовался, что может защитить ее от гадюки Лии...

– Будешь жить у меня, – сказал он.

В данном случае это было единственно правильное решение. И Таня просто не могла с этим не согласиться.

Операции «Сирена» и «Перехват» уже начались. На поиски Лии брошены все дежурные силы московской милиции. Возможно, ее остановят где-нибудь на выезде из города. Возможно, возьмут в самой Москве. А возможно, как это чаще всего бывает, все старания закончатся ничем. Но надежда все же была.

Теперь Лию есть чем прижать. И если ее возьмут, она сядет за решетку надолго, если не до конца своих дней. Суд вычеркнет ее из Таниной жизни. А Таня, похоже, только рада избавиться от нее навсегда.

Лию еще не взяли. Но Таня уже с Кириллом. И хотелось, чтобы она осталась с ним... да хотя бы навсегда.

Он не стал дожидаться, чем закончится «Перехват». И с разрешения начальника повез Таню к себе. Можно сказать, операция по защите свидетеля вступила в действие.

А Таня и есть свидетель. Она уже рассказывала, как все было. Лии кто-то позвонил, она с кем-то о чем-то договорилась. Потом сказала Тане, что они срочно переезжают.

А потом в дверь позвонили. Лия сразу схватилась за пистолет. Она почему-то думала, что эти два парня – киллеры по ее душу. Она спрятала Таню в комнату, а сама пошла встречать гостей. Чем закончилась эта встреча, Кирилл уже знает.

Затем Лия взяла сумку и спустилась вниз. Сказала, чтобы Таня шла за ней следом. Но Таня перехитрила ее...

– Может, ты все-таки знаешь, с кем она разговаривала по телефону? – в машине спросил Кирилл.

– Не знаю. Она спрашивала, с вещами ей ехать или нет. Сказала, что ждет. А кого ждет, не сказала...

– Может, она со своим начальником разговаривала?

– У нее нет начальника... Ну, она сама так всегда говорила... Она много чего говорила. А я ей верила. Глупая потому что... Теперь я знаю правду. Лия – убийца. Она киллер, да?

– Самый настоящий киллер.

– Она будет меня искать. Я знаю, она будет меня искать.

– Ей сейчас не до тебя. Ей бы ноги сейчас унести.

– Я говорю не про сейчас, я говорю про потом. Она не оставит меня в покое, я знаю... Я боюсь...

– А ты не бойся. Ты за меня крепче держись.

– С тобой я не боюсь... А ты не бросишь меня? – встревоженно спросила она.

– Даже не думай...

По пути домой он заскочил в продуктовый магазин, сунул в машину два пузатых пакета.

– В холодильнике шаром покати, – пояснил он. – А любовью сыт не будешь, правда?

– Любовью?!

– Ну да, любовью... Любовью к свидетелям. Знала бы ты, как я люблю свидетелей...

– Я не свидетель. Я ничего не видела... – забеспокоилась Таня.

Похоже, она плохо разбиралась в таких понятиях, как гражданский долг. Но у Кирилла и в мыслях не было упрекать ее за это. Он вообще не мог ее в чем-либо упрекать.

– Да, не свидетель? Может быть... А я все равно тебя люблю... Как будто ты свидетель...

– А ты полюби меня просто так... Ну, как сестру...

– Братец Иванушка и сестрица Аленушка...

– Я не Аленушка. А моего брата Федором зовут... Или звали...

– Что значит – звали?

– Федор в Чечне воевал. Он контрактником был. И пропал без вести... Его могли в плен взять. Я слышала, что чеченцы особенно не любят контрактников. Они их убивают...

– Контрактников не только чеченцы убивают, – горько усмехнулся Кирилл. – Их еще такие сучки, как Лия, убивают... Ты этого не знала, а теперь знай. Эта гадина в Чечне воевала. Против твоего брата. Она снайпером у чеченов была...

– Может... Может, она и брата моего убила? – возмущенно спросила Таня.

– Да не волнуйся ты, жив-здоров твой брат.

– Война уже закончилась.

– Это тебе так кажется... В горах его где-нибудь прячут. Искать его надо...

– Я искала. Куда я только не писала...

– А тут не надо писать. Тут действовать надо.

– Лия говорила, что может помочь... Смешно, да?

– Что-то не очень.

– В том-то и дело, что не смешно...

– Предлагаю поднять настроение. И выпить во здравие твоего брата...

Кирилл подъехал к дому. Они вышли из машины, зашли в подъезд. Кирилл остановился. Посмотрел на Таню и приложил палец к губам. Прислушался к тишине. Ни слух, ни чутье об опасности не говорили. Он поднялся на этаж, открыл дверь. Прислушался и даже принюхался. Все в полном порядке.

– Ты похож на волка, – заметила Таня.

– Нет, я скорее волкодав... Я как тот пес, который служит неблагодарному хозяину... Добро пожаловать в мою конуру... Сама видишь, как государство заботится о своих псах...

– Плохо заботится, – осматривая квартиру, решила она. – Но мне здесь нравится больше, чем у Лии...

Значит, все-таки лучше быть псом, чем змеей...

Кирилл жил бобылем, но за порядком в доме следил строго. Пол блестит, окна чистые, паутины по углам не наблюдается. И все же в квартире было по-холостяцки неуютно. И по-ментовски бедно. Но с появлением Тани все изменилось. Бедность осталась, зато стало тепло и уютно. Из дому бы не выходил. Лишь бы только Таня была рядом...

Вещей у нее немало – три чемодана. Кирилл освободил для нее шкаф. Пока она устраивалась, он готовил ужин. Пока она принимала душ, он накрывал на стол.

Таня ела мало. Зато налегала на шампанское. Кирилл ее понимал. Что ни говори, а сегодняшний день не самый легкий в ее жизни. Хотя и не самый несчастливый – по крайней мере, он хотел так думать.

Чем больше она пьянела, тем чаще умолкала и уходила в себя. Такое впечатление, будто она хотела что-то сказать ему, но не решалась. И все же в конце концов решилась.

– Ты знаешь про Лию все, – сказала она.

– Ну не все...

– Ты знаешь, что она киллер. Ты знаешь, что она убивала в Чечне... Ты знаешь, что она... Ты знаешь, что мы жили вместе... Только ты не думай, у нас ничего не было... Вернее, было. Но всего несколько раз... Знал бы ты, как мне все это надоело...