Владимир Колычев - Без суда и следствия

На пригорке в лесу стояли два черных джипа «Чероки». В каждом по водителю. Одного звали Глок, второго – Кольт... Да, интересная подобралась компашка.

– Паспорт ты тебе сделаем, – в машине на обратном пути сказала Линда.

Лия уже поняла, что после Маузера она самый авторитетный член бригады.

– А потом отправим в Москву, – добавила она.

– В Москву?!

– Да, в Москву. Мы все туда едем. И ты вместе с нами. Поступил один очень важный заказ... Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю, – кивнула Лия.

По профессии Линда – снайпер. А по жизни – киллер. И бригада, которой она заправляет на пару с Маузером, – тоже киллерская. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы не понять это.

– Вот и отлично... Что там да как, узнаем на месте. Возможно, тебе придется поработать.

– Не возражаю, – кивнула Лия.

У нее просто не было выбора. Она должна быть с Линдой или не быть вообще. А потом, она совсем не возражала против работы, которую ей предлагали. Ей нравилось убивать и получать за это деньги.

– Я не знаю, сколько нам заплатят, – сказала Линда. – Но думаю, что не меньше ста штук долларов.

– Я буду очень стараться, – сверкнула взглядом Лия.

– Не сомневаюсь... Кстати, теперь ты в нашей команде. И тебе нужно придумать кличку.

– Я уже придумала... Есть такой пистолет. Называется «гюрза». Мне очень нравится это название...

– Хорошо, пусть будет Гюрза, – согласилась Линда.

Через пару дней бригада взяла курс на столицу. Лия с трудом сдерживала радость.

Трепещи, Москва, Гюрза возвращается!..

2

Викентий всерьез считал себя счастливчиком. Ему везло всегда и во всем. У него солидный бизнес, у него есть все блага жизни, наконец, у него замечательная жена.

Врачи считали, что он родился в рубашке. Еще бы, его ранение считалось несовместимым с жизнью. А он жив и в полном здравии. У него был один шанс из тысячи, и он его использовал. Это неудивительно – ведь он по жизни везунчик...

В больнице он провел без малого три месяца. С таким ранением, как у него, – это сущий пустяк. Сегодня его выписали и он возвращается домой, вместе с Таней.

Таня у него умница. Первые два месяца она вообще не отходила от его постели. Дневала и ночевала в его палате. Она настоящая жена – верная и преданная...

Только что-то она сегодня невеселая. Они возвращаются домой, а она молчит, думает о чем-то.

Викентий потянулся к ней, обнял за плечи, привлек к себе. Но Таня мягко отстранилась от него.

– Таня, ты сегодня сама не своя, – недовольно посмотрел на нее Викентий. – О чем ты все время думаешь?

– О тебе. О тебе думаю. Думаю, что ты уже совсем здоров.

– Разве это плохо?

– Хорошо... Хорошо, что ты выздоровел. Теперь я могу тебе признаться.

– Признаться? В чем?

– В том, что есть человек, которого я люблю...

– Зачем ты мне это говоришь?

– Чтобы ты знал... Чтобы ты знал, что я изменяла тебе... Да, Викентий, я изменяла тебе. Я ездила в Иркутск, чтобы встретиться с этим человеком...

Внутри у Викентия все занемело.

– Этот... Этот человек живет в Иркутске?

– Нет, он там сидел. Да, он сидел в тюрьме... Но сейчас он уже в Москве. Он любит меня... И я его люблю... Только ты не думай, в Москве у нас ничего не было. Я так решила... Я хотела остаться с тобой. Я хотела быть верной женой. Но...

– Что значит это «но»?

– Ты же знаешь, что я спала с одним очень симпатичным мальчиком?

Таня смотрела на него с каким-то непонятным презрением. А ведь это он должен презирать ее.

– Да, я спала с мужчиной. Ты был на каком-то симпозиуме, а я тебе изменяла... И ты сам этого хотел!

– Я?! Этого хотел?! Ты хоть думай, что говоришь!

– Я не думаю, я знаю... Зачем ты спорил на меня со Снежиным?..

– Спорил? Со Снежиным? – растерянно переспросил Викентий.

Теперь он понимал, почему Таня его презирает. По сути, он поступил с ней подло...

– Да, я с ним спорил... Но ведь ты с честью выдержала испытание!

– Я отказала Кириллу, это да, – горько усмехнулась она. – Но Снежин меня все равно перехитрил... Меня изнасиловали. Меня фактически изнасиловали... И это все из-за тебя...

Она рассказала, как познакомилась с каким-то парнем, как ее подпоили какой-то растормаживающей дрянью. Рассказала, что было дальше.

– И все это из-за тебя, – заключила она. – И я тебя простить не могу, – покачала она головой. – Ты предал меня. Ты меня предал... Нет, ты меня продал. За пятьдесят тысяч продал...

– Таня, я тебе сейчас все объясню...

Он распинался перед ней – пытался объяснить, насколько был пьян, когда заключал этот идиотский спор со Снежиным. Но Таня его как будто не слышала.

– Ты меня предал, – глядя куда-то вдаль, повторила она. – А я не могу жить с предателем... Викентий, я ухожу от тебя.

Ему показалось, что он ослышался.

– Ты... Ты от меня уходишь?! – оторопело переспросил он.

– Да, ухожу. Прямо сейчас... – Таня мягко тронула водителя за плечо. – Остановите, пожалуйста, машину.

Викентию казалось, что это происходит не с ним. Это не от него уходит Таня. Это не он злится на нее...

– Ты хоть соображаешь, что ты делаешь? – спросил он.

– Конечно, соображаю. Я ухожу от тебя, вот и все.

– И куда ты денешься? Ты ж от меня ничего не получишь. Ничего! Без гроша оставлю!

Это кричало на Таню его ущемленное самолюбие.

– Мне все равно, – пожала она плечами и открыла дверь. – Прощай!

Она вышла из машины, влилась в толпу прохожих. Викентий ошарашенно смотрел ей вслед. Он просто не мог поверить, что Таня от него уходит. Уходит навсегда!.. Этого не может быть. Сейчас она одумается и вернется...

Но Таня не одумалась и не вернулась. А он, дурак, не побежал за ней.

Кирилл пил позавчера. И вчера. Сегодня он просто опохмеляется. Ну, настроение у него такое – душа тянется к бутылке. И неудачи на любовном фронте здесь ни при чем. Дело в том, что позавчера был подписан приказ о его назначении на прежнюю должность в прежнем звании.

Когда-то Дима был его подчиненным. А сейчас он его начальник. Но это не мешает ему наравне с Кириллом отмечать это знаменательное событие.

Они пьют третий день. Вернее, сегодня они всего лишь опохмеляются. Благо, что есть места, где им всегда рады – во всяком случае, делают вид. Их подшефный ресторан открыт для них в любое время дня и ночи...

– Надо в отдел ехать, – сказал Якушев.

– Ты начальник, тебе видней, – кивнул Кирилл.

– Да при чем здесь «начальник»? – отмахнулся Дима. – Начальник, не начальник – это здесь ни при чем... Просто почты, наверное, накопилось. Ну, это я так думаю, что почты много. Ну, это, поздравительные телеграммы. Это ж вся братва, да, узнала, что ты вернулся. Это ж теперь им всем труба. Телеграммами задабривать будут... Что-то я несу, сам не знаю, что...

– А от Сомова телеграмма будет?