Владимир Колычев - Здравствуй, Мурка, и прощай!

Марина крайне удивилась, когда на площадке перед парадным входом обнаружила несколько дорогих машин. Да, это место для парковки. Но будущее место. Для будущей парковки. А сейчас здесь не должно быть никаких машин.

Но машины были. А возле них люди – бритоголовые парни, все как на подбор в солнцезащитных очках и черных костюмах. Коза ностра какая-то...

К Марине подошли двое. Она спиной чувствовала, как нервничают ее телохранители. Да и она сама разволновалась не на шутку.

– Марина Викторовна? – скорее уточнил, чем спросил средних лет мужчина с ямочкой на тяжелом подбородке.

– Да. А в чем, собственно, дело?

– Вас ждут! – сказал он и показал рукой в сторону парадной.

– Кто?

– Скажем так, инвесторы... Охрану оставьте здесь. Она вам не понадобится...

Возражать Марина не стала. «Инвесторов» было столько, что в случае чего телохранители ничем не смогут ей помочь. В случае чего? Какой случай ждет ее в недостроенном отеле?

Лифты не работали по причине их отсутствия в шахтах. А «инвесторы» ждали ее на восьмом этаже. Она устала, пока поднялась. Но была так взволнована, что даже не заметила этого.

В холл на восьмом этаже можно было попасть через дверной проем. Дверей как таковых не было. Вместо них на входе застыли два крепких молодца с непроницаемыми вывесками. Они пропустили Марину, и она оказалась в холле.

Пыльный пол был застлан огромных размеров ковром. Посреди помещения круглый стол, вокруг него на крутящихся офисных креслах восседали мрачного вида личности. Даже неискушенным взглядом можно было определить в них авторитетных людей, живущих по своим законам и теми же законами наделенных правом казнить и миловать. Их было девять человек. Трое из них были повернуты к Марине спиной, а остальные смотрели на нее с нескрываемым интересом.

Марина чувствовала себя не в своей тарелке. В голове суматоха, под ложечкой неприятный холодок. Но она умела держать себя в руках. Ее недюжинная воля держала нервы в узде – внешне она выглядела невозмутимо спокойной. И приветствие произнесла с видом независимого человека:

– Доброго здравия, господа инвесторы!

Немного подумала и добавила:

– И уважаемые бродяги!

Она уже знала, с кем имеет дело. Не ходила она к горе. Гора сама пришла к ней. Как в той сказке. В сказке, которая могла обернуться для нее настоящим кошмаром. Видимо, вопрос поставлен очень строго, если воры собрали сход, чтобы решить ее судьбу.

– Это верно, бродяги мы, – одобрительно кивнул председательствующий вор – пожилой, не самой приятной внешности мужчина. – Бродяги по жизни. А ты кто по жизни?

– Кравцова Марина Викторовна, председатель совета директоров компании «Интеграл-Строй».

– Значит, колеса по жизни крутишь, – сделал вывод бродяга.

Колеса крутить – по фене – заниматься махинациями. Но ведь Марина не махинатор. Впрочем, по большому счету, вор прав. Ей и самой иногда казалось, что проект с отелем был не более чем грандиозной махинацией.

– Колеса не колеса, но гостиничный комплекс готов на восемьдесят процентов. Еще полгода, и он будет закончен. Инвесторы смогут вступить во владение своей собственностью...

– А если инвесторам нужны деньги сейчас? – недобро посмотрел на нее законник.

– Ничего не получится. Большая часть денег уже отработана. Оставшаяся часть в работе... У компании нет денег, чтобы вернуть их вам...

– Может быть, ты не понимаешь, с кем имеешь дело?

– Понимаю, – с чувством собственного достоинства ответила Марина. – И даю себе ясный отчет, что меня ждет, если я не верну вам деньги...

– Это хорошо, что ты отдаешь себе отчет. Плохо, что денег до сих пор нет... Сколько тебе еще нужно времени, чтобы возвратить деньги?

Марина могла бы напомнить о договоре, согласно которому она обязана вернуть деньги инвестору лишь в случае невыполнения своих обязательств. Но ведь свои обязательства она выполняла. И вор должен это понимать. Но не понимает. Поэтому говорить с ним о юридической стороне вопроса – все равно что бисер перед свиньей метать. Плевать он хотел на официальные законы.

– Полгода... Через полгода я продам вашу долю и верну вам деньги... Я согласна на любой процент, в пределах разумного...

– В пределах разумного?.. А сама ты себя разумно ведешь? С огнем ведь шутишь, девочка!

– Знаю... Знаю, что могу сгореть. Но у меня нет возможности потушить костер, в который вы меня толкаете. У меня нет денег...

– Зато у тебя есть семья! Подумай о своих детях...

– Это угроза? – Марина не удержалась и метнула молнию в законного вора. – Или мне показалось? Думаю, что показалось...

– Почему ты так думаешь?

– Потому что уважаемый вор не может переступить через закон, по которому он живет. Не по закону это – наказывать детей.

Вор не сразу нашел, что сказать в ответ. Прищучила его Марина. Как бы не на свою голову.

– Не по закону, – через силу согласился он. – Но закон позволяет спросить с барыги, если тот кидает вора.

– Я вас не кидаю. Я честно выполняю свои обязательства. А спросить вы с меня, конечно, можете. За «общак» строгий спрос, с этим я не могу не согласиться. Но ведь я не «крыса»...

– Крысы – это те, которые у своих воруют. А ты разве своя?

– Нет, к вашему братству я отношения не имею.

– И никогда не имела? – пристально посмотрел на нее вор.

– Разве это имеет значение? Перед общаком все равны: и свои, и чужие.

– Правильные ты вещи говоришь, девочка. Очень правильные. Только денег почему-то не видать.

– Потому что их нет. И взять негде.

– Найди.

Марина промолчала. Сколько можно порожняки гонять? Нет денег, и точка.

– Не можешь найти?

Вор правильно истолковал ее молчание. Но легче от этого не стало. И не станет.

Зато можно было усложнить ситуацию. И Марина пошла ва-банк. Все равно терять-то нечего.

– Деньги можете найти вы, – сказала она. – И выкупить еще десять процентов долевого участия. Когда гостиничный комплекс будет готов, вы получите полный контроль над ним. Полный! Гостиничный бизнес очень рентабельный. Вы должны понимать это. А ночные клубы, а рестораны, а казино?..

– И тебе хватает наглости просить у нас деньги? – страшно полыхнул взглядом законник.

– Я предлагаю вам выгодный для вас вариант, не более того.

– Твои варианты вилами по воде писаны. А если твой отель превратится в долгострой?

– Если со мной ничего не случится, то не превратится.

– Шантажировать нас вздумала?

В ответ Марина промолчала. На тупого осла хоть изорись, все равно с места не сдвинется.

– Не хочешь говорить? – испепеляющим взглядом жег ее вор. – И не надо говорить. Ты уже сказала. Теперь братва говорить будет. Что скажет братва, то и будет. Скажут, что ты не жилец, живой отсюда не выйдешь.