Владимир Колычев - Закон жанра

Официантка подала заказ. Вкусный борщ по-украински, котлета по-киевски... Еще горилки хохляцкой для полного набора не хватает. И черноокой украинской дивчины... Но это не проблема. Украина уже отдельное государство, а гарных хохлушек на московской панели хоть отбавляй...

Ярослав пил коньяк, курил «Мальборо». Разговоры за жизнь скатились на скользкую бандитскую тему.

– Я, братан, смотрел твои фильмы, – сказал Кеша. – Лихо ты там братву крошишь. Только знаешь, обидно, что вы там каких-то идиотов показываете. Что ни браток, то дебил или даун. Поверь, это не так. Мы, братан, чисто по понятиям живем. У нас беспредел не в почете. Да, с коммерсантов пенки снимаем, но это заведено так. Работаешь на моей территории – будь добр, плати. А нет... Да ты не думай, мы паяльниками никого не пытаем, это чисто киношные заходы, в натуре. Коммерсанты без паяльников платят. Они ж понимают, что платить все равно придется. Вот, допустим, он от меня отвертелся, а другой с него все равно спросит, все равно бабки снимет... Так от меня еще не отвертишься... А то, что ты там с классными телками амуры крутишь, так это ништяк. Нехило они с тобой зажигают... Только ты не думай, я не завидую. У меня с телками проблем нет. Таких бикс имею, обзавидуешься... Не веришь? Ладно!

Похоже, Кеша сам завидовал ему. Ярослав известный актер, секс-символ, красотки вешаются ему на шею. А ему приходится напрягаться, чтобы доказывать свой успех у прекрасных дам. Вот и сейчас он должен что-то доказывать. Уже подзывает к себе своего прихвостня, что-то шепчет ему на ухо. Браток заговорщицки улыбается и куда-то исчезает.

– Так вот и живем, братуха! – продолжал откровенничать Кеша. – Красивая жизнь, все в шоколаде. Бабок море... А что эти бабки? Сегодня они есть, а завтра ты или на нарах, или на погосте... Сегодняшним днем живем, братан...

– Между прошлым и будущим, – смог-таки вставить слово Ярослав.

– Не понял, – слегка озадаченно посмотрел на него Кеша.

– Ну, есть только миг между прошлым и будущим. Песня есть такая...

– А-а, песня... Да, что-то знакомое. Есть только миг, за него и держись... Да-да, братан, за этот миг и держимся... Давай, Ярый, за этот миг и выпьем!

Кеша наливал и пил, наливал и пил. И вроде бы не пьянел. Во всяком случае, глаза оставались трезвыми, и лицо не краснело. А вот язык слушался его все хуже и хуже. Заплетался, все чаще срывался на какую-то пространную чушь.

– Слушай, а у тебя как жизнь?

Наконец-то до него дошло, что надо поинтересоваться делами друга.

– Да нормально все было. В новой картине снимался... А сейчас бардак в стране. Картину закрыли. Денег нет...

– Денег нет? Да бабла сейчас, братан, навалом. Прям на дороге бабло валяется, только брать надо, не лениться... А сколько вам денег на кино надо?

– Не знаю. Да и не твой это вопрос...

– А про кого кино снимали? Опять про мента?

– Нет. Но с братвой воюем...

– Да это модно сейчас – с братвой воевать. В жизни мы всех делаем. Так пусть хоть в кино нас сделают... Да ладно, пусть делают. Только идиотами нас выставлять не надо...

– Не на что выставлять...

– Ну да, бабла нет, это понятно... Слушай, а если я бабла вам подкину, меня в кино снимете?..

– В какой роли?

– Ну, можно пахана крутого там изобразить... Только валить меня не надо, в смысле мочить, ну это... убивать. Типа, я крутой пахан, ну, меня все знают там, уважают, да. А там, это, ну по сценарию, непонятки между бригадами, да, ну а я, короче, подъезжаю, чисто на авторитете развожу рамсы. Ну, типа, я третейский судья, от меня там зависит, будет война между бригадами или нет... Ну а я все по справедливости решить должен...

Ярослав с трудом сдержал наползающую на губы усмешку. Хитро задумал Кеша, ничего не скажешь. Крутым авторитетом хочет себя поставить, вроде вора в законе. Сам-то он вряд ли очень большой вес имеет, самое большее бригадир в какой-нибудь команде. А хочет, чтобы его хотя бы в кино паханом вселенского масштаба поставили. Глядишь, и в жизни после этого признают... Ну а почему бы и нет? Пусть потешится. Не на халяву же... А сценарий можно изменить, вклеить небольшую вставочку, чтобы смысл уже отснятой фактуры не менять...

– Ну, если режиссер согласится, то можно провернуть этот вариант...

Ярослав уже неплохо разбирался в новобандитском сленге. У них в картине даже консультанты по этой части имелись.

– А ты поговори с режиссером, поговори. А заодно скажи, сколько бабок надо... Я знаешь сколько бабла за последнее время наколотил – обзавидуешься. Не поверишь, бабло само в руки идет. Лохи сами на блюдечке с белой каемочкой несут... А вообще, я должен тебе помочь, братуха. Долг платежом красен, да. Ты же, считай, жизнь мне в Афгане спас. Если б не ты, лежал бы я счас в цинковом гробу... Да, долги надо отдавать...

Кеша снова выпил. Закусил. Опять выпил. Уже и глаза пьяненькие. И язык совсем развязался. Базар за жизнь стал все более откровенным... Оказывается, за решетку он отправился на целых три года, но вышел по условно-досрочному, потому как воин-«афганец». Но братва вроде бы с подозрением относилась к «удодам», поэтому он давал всем понять, что мотал срок от звонка от звонка. После зоны снова влился в компанию своих старых дружков. И началось: рэкет, наезды, развод лохов. Фортуна начинающим браткам благоволила. Теперь это была целая бандитская структура. Кеша был в авторитете. Он умел подчинять себе людей, к тому же за плечами кое-какой тюремный опыт, а это в его среде ценилось. И боевой опыт не последнее дело. Он легко ввязывался в кровавые разборки, всегда выходил из них победителем. И сейчас пожинал плоды своей бурной деятельности. Первый человек в самой крупной бригаде, свой ресторан под штаб-квартиру, целое стадо, как он выразился, «доильных лохов», куча бабок. И красивая жизнь – козырные тачки, «быки»-телохранители, красивые девчонки.

Именно таких девчонок и привел в ресторан его подручный. Две фотомодели. Брюнетка и шатенка. Если бы Ярослав мог присваивать классность моделям, этим двум достался бы самый высший разряд. Красивые, в наивысшей степени ухоженные, худенькие, стройные. Вечерние платья. Волнующий запах дорогого французского парфюма. Как будто их только что с подиума сняли. Они старались держаться важно, независимо. Но было видно, что это удается им с большим трудом. Если присмотреться, можно было увидеть в их глазах если не страх, то опасение. Вряд ли они пришли сюда по доброй воле.

– Привет, девчонки!

Кеша изобразил радушную улыбку, но с места навстречу им не поднялся. Типа, много чести... Ну да, бандиты – они же хозяева жизни, а все остальные так себе...

Модели улыбнулись в ответ. Но улыбки какие-то неестественные, стандартно-вежливые.

– Хорошо, что пришли... А то у нас тут чисто мальчишник, а надо бы это дело женским теплом разбавить... Угостите нас своим теплом, девчонки?