Владимир Колычев - Вольному – воля

Глядя на него, Ленька точно знал, что парень от него никуда не денется.

– Давай, давай!

Тополь утащил труп в огород, а Зубодер вернулся в сауну. Деньги лежали на столе, в том положении, в каком их оставил Тополь. И Марина сидела на полу в том же углу, где над ней измывался Кривонос. Застывшее лицо, остекленевший взгляд, тело едва прикрыто простыней. Вся в крови...

– Ты чо, в натуре, не догоняешь? Кому я сказал, мыться? Пошла!

Он сорвал с нее простыню, взял под мышки, поставил на ноги и поволок в моечную, там поставил под душ.

Марина стояла, не шелохнувшись, струи воды обмывали ее обнаженное тело, но она этого как будто не замечала.

– Не, ну ты точно хочешь, чтобы я сам тебя помыл, – похотливо осклабился возбудившийся Зубодер. – Ща мочалку достану!

Стоило ему только расстегнуть пояс на джинсах, как Марина очнулась, в панике глянула на него, схватила кусок мыла, стала натирать руку. Но это его не остановило.

– И все равно придется помочь.

Он разделся, вплотную подошел к ней, взял в руку пук ее волос.

– Будешь меня любить?

Ее лицо искривилось – вот-вот из глаз хлынут слезы.

– Отпусти, пожалуйста.

– Я спрашиваю, будешь меня любить?

– Не хочу.

– Сейчас захочешь!

Он с силой ударил ее широко раскрытой ладонью по щеке. Марина не удержалась на ногах, упала.

– Еще раз спрашиваю!

– Пожалуйста, не надо!

Он снова схватил ее за волосы, задрал голову и вновь влепил пощечину.

– Я не слышу «да»!

– Ты не понимаешь, я люблю Ролана... – размазывая по лицу слезы с брызнувшей из носа кровью, сказала она.

– Да мне начхать, любишь ты его или нет! Ты меня любить будешь!

– Нет...

– Ну ты коза!.. Раньше любила!..

– Не любила.

– Но спала?

– Потому что Ролана не знала...

– А теперь знаешь. И меня знать будешь!

– Не надо.

– А я сказал, будешь!..

– Где Ролан? Что с ним?

– В огороде закопали, рядом с твоим мужем, гы-гы! – куражился Зубодер.

– Неправда, он жив! – робко и в сомнениях глянула на него Маринка.

– Откуда знаешь?

– Чувствую.

– Сказал бы я тебе, что ты будешь сейчас чувствовать... Чувствует она... Жив Ролан. Но лучше бы он зажмурился...

– Что ты с ним сделал?

– Как барана, за копыто подвесил. В подвале висит, ждет, когда я ему горло вскрою!

– Ты чудовище!

– А ты кто? Кто мужа своего замочил!

– Я случайно...

– И я случайно Ролана вздернул. Знаешь, шел, шел, задел плечом, а он брык – сначала упал, а потом подскочил, головой вниз, так и завис...

– Зачем ты так? Он же умрет...

– Собаке собачья смерть.

– Сам ты собака... Злая бешеная собака!

– Ах ты сучка!

Сначала Зубодер бил ее руками, затем пару раз приложился к ее ребрам ногой. Распял ее на полу, навалился на нее, но Марина с такой силой сжала ноги, что не смог он прорвать оборону. И снова в ход пошли руки. Ее лицо вскоре превратилось в один сплошной синяк. Казалось бы, это должно было сломить сопротивление, но Марина упорно скрещивала ноги...

– Ты чо, в натуре! Убью же, тварь!

Он схватился за пистолет, но и это не помогло.

– Чего ты хочешь, сука?

– Ролана отпусти... – глядя на него сквозь щелочки распухших глаз, попросила она.

– Ага, счас!

– Не надо его вниз головой...

Марина не сдавалась. Зато сдался сам Зубодер.

– Хорошо. Пусть просто в клетке валяется...

– Хотя бы так, – немного подумав, кивнула она.

– А что взамен?

Она прекрасно понимала, что требуется от нее взамен. Но в ответ неопределенно пожала плечами.

– Спать сегодня со мной будешь, – утверждая, сказал он.

Марина молча кивнула головой.

– Тогда пошли...

Он схватил ее за руку, голышом завел в подвал через внешнюю дверь, зажег свет. Ролан висел на крюке головой вниз, глаза открыты, но в них такая безумная боль, что даже Зубодеру стало не по себе.

– Допрыгался, козел!.. А ты пошла, коза!

Он втолкнул Марину в клетку напротив, вставил в дверные петли дужку навесного замка, который, как и в прошлый раз, защелкнулся автоматически.

– А ключа-то у меня нет, – вспомнил он. – Где ключ, падла?

– Не знаю, – с затаенной радостью покачала головой Марина.

Кажется, ее больше устраивала перспектива сидеть в клетке под замком, нежели ложиться к нему в постель.

– Ты чо, дура? Не въезжаешь? Я же не смогу снять с крюка этого выродка! – кивнул он на Ролана.

– В прихожей ключи, гвоздь в стену вбит, там все ключи...

Ленька поднялся в дом через внутреннюю дверь. Нашел Чудика – этот придурок уже уложил спать пацанов и сейчас возился с маленькой Иринкой.

– Ты чо, воспитателем в детском саде работал? – свысока и насмешливо спросил Зубодер.

– Ты зачем Кривоноса убил? – тихо и робко спросил Чудик.

– На бабу мою полез... На мою бабу, понял?.. Это ее дети, можешь цацкаться с ними, если ты такой сопливый! А ее не тронь, ты меня понял?..

– Понял...

– За детей мне головой отвечаешь... Можешь передушить их всех, но чтобы не орали и под ногами не путались... Ты меня понял?

– Да, – пугливо кивнул головой парень.

– И машиной завтра займешься...

– Не вопрос...

– И еще... Ладно, потом...

Леньке не хотелось отсюда уезжать. Деньги, дом, баба, а главное – полная безопасность. Чудика можно было впрячь – пусть вместо Ролана в поле вкалывает. Но об этом еще рано говорить, да и не до того...

В прихожей он нашел связку ключей, вскрыл клетку, ножом перерезал веревку, на которой висел терпила. Ничто не дрогнуло в его душе, когда тело Ролана с грохотом упало на деревянный настил, загаженный гнилой картофельной шкуркой. Живой он или нет – это Леньку не волновало. Главное – он выполнил свое условие. И только пусть попробует Маринка отказать.

Он закрыл на замок одну клетку, зашел в другую. Марина сидела на корточках у дальней стены, сжавшись в комок.

– Зачем свои прелести закрываешь? – глумливо осклабился Зубодер. – Иди сюда, любиться будем...

– Не... Не могу...

– Гонишь, да? Мы договаривались, а я Ролана твоего с крюка снял. Хочешь, чтобы я его обратно подвесил? Так за среднюю ногу подвешу, не веришь?

– Верю.

– Тогда раздвигайся.

– Не здесь...

Ленька мог бы отвести ее обратно в баньку, накупать, напарить, а уж потом... Но не было сил терпеть. Да и на глазах у Ролана хотелось...

– А я сказал, здесь!

– Я не могу!

– Зато я могу!!!.. Хочешь, я твоему Степке башку скручу?

– Не посмеешь! – встрепенулась Марина.

– Спорим?

– Не надо...

– Тогда делай, что тебе говорят...

Она обреченно кивнула головой в знак согласия и покорно раздвинула ноги, когда Зубодер навалился на нее...

Горничная Валюша была на редкость хороша. Отнюдь не худышка, но и толстой ее не назовешь. Фигуристая, сбитая, упругая. Смазливое полнощекое личико, большие, как у куклы, глаза, пухленькие губки, гладкая кожа нежного прозрачного цвета с розовым оттенком. Кровь с молоком, одним словом. И взгляд млеющий, зовущий...