Владимир Колычев - И жизнь моя – вечная игра

– Не твое дело, – с улыбкой, но резко глянул на него Тимофей.

– Да нет, мое... Сестру они твою обидели, да?

– А это уже точно не твое дело.

– Зачем ершишься? – ухмыльнулся Гремлин. – Мы же теперь в одной упряжке.

– Кто тебе такое сказал?

– Елизар сказал. Он поговорить с тобой хочет. Поехали.

– А если не поеду?

– Тогда он сам к тебе приедет. Ты же без сестры отсюда не уйдешь, да?

– Это намек? – нахохлился Тимофей.

– На что?

– Только попробуйте тронуть ее!

– Даже пробовать не будем. С таким братом твоя сестра в полной безопасности... Поехали, Елизар ждет.

Может, и намекал Гремлин на уязвимость Нади, может, нет, но так или иначе выбора у Тимофея не было. Разве что взорвать себя...

– Поехали, – кивнул, соглашаясь, он.

– Гранату спрячь.

– Когда к Елизару приедем, спрячу... Давайте, вперед.

На бетонном пятачке перед приемным покоем стояла иномарка.

– Вы вперед, я назад, – распорядился Тимофей.

Гремлин и Боба переглянулись, но повиновались.

Первым не выдержал Боба. Машина уже шла по городским улицам, когда он вздернулся, вытащил из кобуры свой пистолет, протянул его Тимофею.

– Лучше пушку возьми. А гранату спрячь! Не могу так!..

– А я могу, – усмехнулся Тимофей.

Ствол он взял, но гранату не убрал.

– Ты чо, контуженный, в натуре? – раздраженно спросил Гремлин.

– Может быть. Только ты не спрашивай так, не надо. А то ведь я и обидеться могу.

Тимофей вставил на место предохранительную чеку, спрятал гранату в карман. Послышался дружный облегченный вздох. Гремлина и Бобу можно было понять: не очень приятное это дело сидеть на пороховой бочке.

Машина проехала мост через Оку, прошла по тряской брусчатке метров сто и свернула в проезд между старинными домами, находящийся в каких-то пятидесяти метрах от главных ворот кремля. Она уперлась в железные ворота, которые тут же начали медленно с лязгом открываться.

– Ствол давай! – потребовал Боба.

– Обойдешься, – мотнул головой Тимофей, рассматривая через окно мрачный двор, в одном углу которого стоял ржавеющий остов «Москвича», а другой был завален деревянными ящиками.

– Все равно ведь на входе отберут, – миролюбиво предупредил Гремлин.

– Куда мы приехали?

– Гостиница «Заболонь». И ресторан. Ты что, здесь никогда не был?

– Нет... А почему бардак здесь?

– Потому что это внутренний двор... Пушку давай.

Гремлин предупреждал не зря. За некрашеной железной дверью начинался длинный гулкий коридор. Запах гниющей капусты и плесени. Метра через два в облупленной стене находилась еще одна дверь, такая же затрапезная. Но за ней открывались виды, более приятные для глаз. Маленький холл с дубовыми панелями высотой в человеческий рост. Ковер на полу, бронзовые канделябры на стенах с ароматными свечами, под потолком хрустальная люстра. На диване сидели два крепких парня в черных двубортных костюмах. С появлением своих коллег они нехотя поднялись.

– Елизар на месте? – спросил Гремлин.

– Да. А это кто? – показывая на Тимофея, спросил охранник.

– Свои это. Орлик. Елизар его ждет.

– Пустой?

– Ну, если граната учебная, то пустой, – вымученно улыбнулся Боба.

Гранату пришлось отдать. Тимофея поверхностно обыскали, затем провели в следующее помещение, более богатое, но совершенно пустое. Гремлин показал ему на кожаный диван и, оставив с ним Боба, прошел дальше по галерее комнат.

Ждать пришлось долго, не меньше часа. Наконец бандитский босс по кличке Елизар соизволил принять гостя.

Он находился в просторном кабинете, через витринные окна которого просматривался зал ресторана. Здесь же была дверь, через которую можно было туда попасть напрямую, но Тимофея привели сюда через служебный ход.

Елизару было за сорок. Высокий худой мужчина с породистым лицом и глубокими залысинами на голове, которые совершенно его не портили. Неподвижное лицо, пытливый взгляд непроницаемых глаз, ястребиный нос, плотно сомкнутые губы. На нем был темно-серый костюм, но вместо рубашки с галстуком он носил черную водолазку с высоким горлом. На пальцах обеих рук массивные золотые печатки с крупными камнями.

Он смотрел на Тимофея в надежде увидеть страх или хотя бы робость в его глазах. Но он не доставил ему этого удовольствия. Он понимал, что целиком во власти этого страшного человека, но при этом ничуть его не боялся. Чему бывать, того не миновать...

– А что, все бандиты в ресторанах любят заседать? – спросил он, без приглашения усаживаясь в кресло поодаль от сервированного стола.

– А ты что-то имеешь против? – слегка шокированно посмотрел на него Елизар.

Похоже, он не ожидал столь вольного поведения со стороны гостя.

– Да нет, прикольно даже. Всегда сыт, всегда обогрет... Только охрана у тебя хреновая.

Елизара покоробило то, что к нему обратились на «ты». Но Тимофею было все равно, кто и как о нем думает.

– Это ты о чем?

– Через ворота я бы перелез. Во дворе никого нет, дверь открыть не проблема, твои жлобы в прихожей на диване сидят. Встать бы не успели, если бы я с пистолетом был... До тебя бы в два счета дошел... Если бы захотел.

– Но ты этого не хочешь? – в раздумье спросил Елизар.

– А на кой ты мне нужен? У тебя свои дела, у меня свои...

– Какие у тебя дела?

– Пока никаких.

– На кого ты работаешь?

– На кого я могу работать? Я сам по себе.

– Захара зачем замочил?

– Кто тебе такое сказал?

– Но я то знаю.

– Ну, если знаешь, зачем спрашиваешь...

– У тебя конфликт с ним был. Сначала из-за девушки, потом из-за сестры... Круто ты с ним, очень круто... Мне сказали, что ты в Приднестровье служил, в четырнадцатой армии, два года так, еще два на сверхсрочной...

– Не было сверхсрочной, – покачал головой Тимофей. – Это я родителям так сказал. А на самом деле в теплых краях был.

– В теплых краях?

– Ну да, знаешь, как дикие гуси на зиму в теплые края улетают. И я диким гусем был. Наемников так называют, может, в курсе?

– Что-то слышал.

– В Боснии был, почти два года с хорватами стрелялся...

– Это интересно.

– Если честно, не очень. Война – дело грязное.

– Но ты же грязи не боишься?

– Нет. Но и копаться в ней надоело...

– Да, но и мирная жизнь не по тебе.

– Ну, точно не скажу...

– Я тебе точно скажу. Рисковый ты парень. По жизни рисковый. Засохнешь без риска...

– Может быть. Но это мои личные трудности.

– Да, но я могу тебе помочь.

Елизар взял паузу, ожидая, как отреагирует Тимофей на эту прелюдию перед конкретным разговором. Но он промолчал, ничем не выдавая своего интереса.

– Будешь работать на меня, – не дождавшись отклика, продолжил авторитет.

– Не думаю, что это мне понравится.

– Нравится не нравится, а выбора у тебя нет.