Владимир Колычев - А жизнь так коротка!

Значит, Бекас находится в другом месте.

Олеся и ее девчонки бесшумными тенями подобрались к окнам, взяли под наблюдение подступы к дому. «Гвардейцы» направили автоматы на входные двери. И вовремя.

Двери бесшумно открылись, и тут же в кабинете вспыхнул свет. Три крепыша в строгих черных костюмах увидели добрый десяток автоматов, направленных на них. Один из них дернулся, хватаясь за пушку. Но короткие бесшумные очереди оборвали жизни всех троих.

Леон первым выскочил из комнаты, за ним потянулись остальные. За каких-то две минуты бойцы прочесали весь дом, застрелили еще одного охранника. Одного слегка приглушили. Немногочисленную прислугу связали и упаковали в кладовку.

Операция прошла успешно. Дом был захвачен, но извне об этом никто не знал. Плохо другое: Бекаса здесь не было. Леон велел доставить к нему «языка».

– Где Бекас? – спросил он и надавил на охранника тяжелым взглядом.

– Булат?! – Тот узнал его.

И начал колоться:

– Бекас в твоем доме. С ним Ходуля...

– Телохранитель?

– Ага.

– Один?

– Да, больше не взял. Он это, к твоей жене пошел.

Охранник смутился и отвел взгляд в сторону. Будто он был виноват в том, что Бекас отправился к Наташе.

– Зачем?

– Сказал, что первая брачная ночь.

– Сука!.. Давно?

– Еще до взрывов.

– Урою гада, – процедил сквозь зубы Леон. – Все остаются здесь! – распорядился он. – Со мной Гришаня.

Андрон и Боб пусть организуют оборону дома. На случай возможного нападения. Для этого вместе с ними он спустился в подземный бункер. Эту огневую точку к бою не готовили – из боевиков Бекаса здесь никого не было. Опасность ему грозит извне, поэтому о внутренней обороне этот гад не заботился.

Леон показал, как заблокировать бронированные заглушки после его ухода. С этого момента дом Графа превращался в неприступную крепость. Но для начала он должен сдвинуть эту заглушку и открыть доступ в ход сообщения. Он приложил большой палец правой руки к индикатору распознавания. Есть! Заглушка плавно и бесшумно отошла в сторону.

Идиоты! Не додумались вывести его отпечатки пальцев из памяти распознавателя.

Леон и Гришаня осторожно шли по подземному коридору. Им очень не хотелось встретить на своем пути вооруженного охранника. И фортуна улыбалась им. Они вышли в бункер под домом Графа и на лифте поднялись сразу на второй этаж.

Дом как будто вымер. Им не составило никакого труда подобраться к Наташиной спальне. Они уже готовы были к последнему рывку, когда услышали голоса.

Леон и Гришаня спрятались. Но оставили себе возможность наблюдать за дверью в спальню. И увидели двоих. Крепко сколоченные мужики. Оба в строгих деловых костюмах, только один без галстука. И этого, который без галстука, Леон узнал.

– Остаешься здесь, – сказал Бекас своему телохранителю.

И скрылся в дверях.

– Оставь его здесь, – шепнул Леон Гришане.

Тот кивнул и прицелился.

Наташа лежала под простыней. И уже не была похожа на живую покойницу. Взгляд тупой. Но где-то в глубине замороженных глаз живое чувство. И это чувство – страх. Она смотрела на него с испугом. И даже робко подалась назад, на край кровати, когда Бекас стал подходить к ней.

– Раскройся, моя красотка! – прорычал он.

На этот раз его не остановить никакими взрывами. На этот раз он возьмет эту сучку. Вот она, перед ним...

Наташа пыталась уйти от него. Но слишком вяло.

– Иди ко мне, моя киска! – осклабился Бекас. – Наконец-то я тебя поимею!

– А что, раньше не мог? – услышал он голос сзади.

Бекас резко повернулся. И увидел Булата. Тот стоял в комнате, примыкавшей к спальне. В руках у него был короткоствольный автомат с длинным глушителем. Лазерный луч целеуказателя впился ему в глаз.

– Ты?! – закрываясь от него рукой, выдавил из себя Бекас.

От луча он закрылся, а от пули так просто защититься не сможет. Ему казалось, что земля уходит у него из-под ног. Тело налилось ватной тяжестью.

– Я, – криво усмехнулся Булат.

И опустил ствол автомата. Бекасу сразу полегчало. И он даже вспомнил о карманном револьвере. Он всегда носил его в пиджаке.

– Не ждал.

– А надо было. Ты же дебил, в натуре. – Глаза Булата хищно блеснули. – Ты меня подставил. Все под себя подмял. Но только ничего у тебя не вышло. Все дело развалил.

– Так получилось, – жалобно посмотрел на него Бекас.

А сам сунул руку в карман. И нащупал револьвер. Булат этого не замечал.

– Куча «косяков» за тобой, Бекас. На «правилку» тебя надо. На нож ставить. – Спокойный тон Булата внушал страх, его взгляд замораживал.

Но Бекас все же смог просунуть палец в скобу. Осталось выхватить револьвер из кармана. Прицелиться и выстрелить. Автомат Булата опущен. А это дает возможность опередить его.

– Только я казню тебя за то, что ты посмел тронуть мою жену.

– Так она ж тебе все равно рога наставила! – гоготнул Бекас и резким движением выхватил револьвер.

Он сделал все быстро. Только Булат оказался проворнее.

Автомат бесшумно дернулся в руках. Бекас поймал пулю в сердце и две – в живот. Револьвер вывалился из его мертвеющих рук. Пока он падал, глаза его успели закостенеть.

Леон убрал палец со спускового крючка. Посмотрел на Наташу. Встретился с ней взглядом.

Глаза у нее красивые, сил нет. Но только какие-то стеклянные. И лишь где-то глубоко в них теплится живая мысль.

Она была рядом. И в то же время далеко. И смотрела на него из этого далека. Но как будто не узнавала.

– Наташа, – позвал Леон.

И она вроде бы услышала его. В ее глазах робко вспыхнул огонек. Она потянулась к нему, но тут же рывком вернулась на место. Взгляд ее снова потух. Она вновь стала невменяемой.

– Ее еще можно вылечить, – послышалось за спиной.

Леон обернулся на голос и окаменел. В пяти шагах от него, в первой комнате, стоял высокий статный мужчина с проседью в жестких волосах. В руках он держал пистолет-пулемет с длинным цилиндром глушителя. Этот человек чувствовал себя здесь полным хозяином.

Только как он сюда вошел? Ведь его должен был задержать Гришаня. А если его убили, то Леон должен был слышать звуки борьбы. Но он ничего не слышал.

– Оружие на пол!

Леон выполнил команду. Он проигрывал этому мужику во времени.

– Руки вперед!

Он послушно выставил перед собой руки. Думал, сейчас мужик достанет из кармана просторного пиджака наручники, приблизится к нему, чтобы защелкнуть их у него на запястьях. Тогда можно будет ловким приемом обезоружить его. Только мужик и не думал подходить к нему. И наручники не достал.

– Я тебя узнал, – после недолгой паузы сказал мужик. – Ты Булат.

– А я тебя нет. Кто такой? – по-хозяйски жестко спросил Леон.

Он имел право на такой тон.