Сергей Майдуков - Месть Самурая

— Завтра продолжим, — пообещал Красавин. — Но, судя по всему, его унесло течением.

— Тут почти нет течения, — сказала на это Валерия.

— Это видимость одна.

— Видимость, — повторила она.

С этой ночи она больше не знала покоя и каждый день жила в ожидании расплаты за содеянное. Длилось это невыносимо долго.

В июне, когда Юзовск побелел от тополиного пуха, Валерия пришла домой навеселе и заявила:

— Ну вот, девочки. Сбылась моя мечта, поздравляйте.

— Поздравляем, — сказала Вика, сидевшая за обеденным столом с пазлами. — А что случилось?

— Да, что случилось? — спросила Моника Карловна. — Встретила кого-нибудь наконец?

Неизвестно почему, но от ее вопроса у Валерии мурашки проступили на руках.

— Кого я могла встретить! — недовольно сказала она. — Опять ты за свое, мама! Сколько раз повторять: мне и без мужчин хорошо.

— И мне! — быстро сказала Вика. — Смотрите, у меня получилось. «Ледяное сердце».

— Какое сердце? — не поняла Моника Карловна.

— «Ледяное сердце», четыре. Это где она заморозила Землю, чтобы коронавирус не распространялся.

— Ну и мультики у вас!

Валерия подперла кулаками заметно округлившиеся бока.

— Эй! — громко произнесла она. — Про меня забыли? Почему не расспрашиваете, чему я так радуюсь?

Вид у нее уже был далеко не радостный. Такое часто происходит с людьми, ожидающими бурных сопереживаний от близких.

— Чему ты радуешься, мама? — послушно спросила Вика, рассматривая картинку, составленную из пазлов.

На ней была изображена тонкогубая принцесса с мелкими зубками и толстой косой, которая куда-то скакала по снегу на северном олене.

— Я миллионер, — ответила Валерия, падая на диван и раскидывая голые руки по спинке. — Сегодня пришли деньги от американца. Он сделал предоплату.

— Ты шутишь? — не поверила ушам Моника Карловна.

— Нет. Это правда.

— Ты отдала свою долю? Зачем? Раз она им так нужна, то они заплатили бы в два раза больше! В три!

— Вечно ты всем недовольна, мама, — произнесла Валерия в сердцах. — Если кому-то надо испортить настроение, то тебя вызывать нужно. Ты в этих вопросах настоящий специалист.

Моника Карловна поджала губы:

— Я просто рассуждаю рационально.

— Поздно рассуждать! «Ночная жизнь» продана! И у меня на счету больше миллиона американских долларов, ясно? Это все моя заслуга! Я одна этого добилась! Своей головой и вот этими руками. — Валерия растопырила пальцы. — Пусть кто-то после этого скажет, что я слабая женщина.

— Клуб тебе от папы достался, между прочим, — пробормотала Вика, разбирая пазлы и сгребая их в коробку.

— А потом тебе этот помогал… Как его? — Моника Карловна не слишком убедительно изобразила забывчивость. — Ах да! Николай! Этот разбойник с большой дороги!

И снова у Валерии побежали по коже мурашки.

— Праздновать будем? — спросила она с преувеличенной бодростью. — Здесь шампанское и всякая вкуснятина. — Она выставила на стол пакет с покупками. — Налетай! Пора стол накрывать.

За ужином она перебрала, смешав шампанское с бренди, а потом хлебнула то ли хереса, то ли мадеры. Спала плохо, перебарывая приступы тошноты. Комната кружилась и плясала, кровать несло по волнам, измученная Валерия, распростертая сверху, задыхалась и мечтала о стакане холодной воды, но сил встать и спуститься к холодильнику не было. Она сумела сделать это лишь на рассвете, вся больная и несчастная, как это уже не раз случалось с ней после обильных возлияний.

В последнее время она стала выпивать слишком много и чересчур часто. Этому нужно было положить конец. Женщина не первой молодости не может рассчитывать оставаться свежей и привлекательной, если злоупотребляет спиртным. Никто вообще ни на что не может рассчитывать в такой ситуации.

Открыв холодильник, Валерия схватила бутылку, свинтила крышечку и стала жадно пить, издавая булькающие звуки. Она все еще утоляла жажду, когда вспомнила, что, заходя в кухню, заметила что-то необычное.

Настораживающее.

Повернув голову, Валерия увидела, что окно открыто. Оттуда дуло. Озябнув в своей ночнушке, она обернулась.

Самурай сидел на диване, положив ногу на ногу. Левая половина его лица была деформирована и покрыта зарубцевавшимися шрамами, один из которых захватывал глаз, оттягивая нижнее веко. В правой руке Самурай держал пистолет с хоботком глушителя.

— Знаешь, что это такое? — спросил он, прикоснувшись пальцем к глушителю.

Валерия, потерявшая дар речи, кивнула.

— Ты правильно делаешь, что не кричишь, — похвалил Самурай. — Потому что иначе мне пришлось бы…

Он показал стволом на лестницу и выше, туда, куда она вела.

— Не надо, — быстро сказала Валерия.

— Как хочешь. Это от тебя зависит. Ты напилась?

Опустив взгляд, Валерия увидела, что держит в руке бутылку, из которой стекает на пол вода. Она допила остатки и кивнула:

— Да.

— Тогда неси свой мобильник и ноутбук. Работать будем.

Она направилась к лестнице, но задержалась, недоверчиво глядя через плечо.

— Я не привидение, успокойся, — сказал Самурай.

— Я знаю. Но…

— А! Ты удивляешься, что я отпускаю тебя одну? Но ты ведь не хочешь, чтобы с твоей дочкой и мамой случились неприятные вещи, правда? Поэтому ты тихо поднимешься в спальню и так же тихо спустишься ко мне. Мы ведь не станем никого будить, да?

Валерия кивнула. Протягивая мобильник и сумку Самураю, она не удержалась от вопроса:

— Как тебе удалось выжить?

Он усмехнулся неповрежденной половиной лица.

— Кто тебе сказал, что я выжил?

— Ты же не призрак?

— Нет. Но я не выжил. Меня убили тогда на берегу. Из реки выбрался другой человек. Он до полуночи просидел под причалом по ноздри в воде, и вода эта, наверное, была красной от крови. Семь пуль, Валерия. Одна в голову, остальные в тело. Этого достаточно, чтобы убить кого угодно.

— Ты живой, — пролепетала Валерия.

— Я не имел права умереть. Я ждал, когда менты уедут, и представлял себе, как найду тебя. Зализывал раны и думал о том же. И вот я здесь.

Самурай улыбнулся половиной лица. Другая половина сделалась от этого еще более уродливой. Выходные отверстия наносят куда больше повреждений, чем входные. За ухом остался лишь небольшой, едва заметный шрам. А лица не стало. Сплошная особая примета.

— Зачем ты пришел? — спросила Валерия.

Губы слушались плохо, как на морозе. Она знала, зачем он пришел. И не находила никаких оправданий.

Самурай полез свободной рукой в карман, достал оттуда черную ювелирную коробочку и бросил к ногам Валерии.

— Это твое, — сказал он.

— Я… Мне…

— Не надо ничего придумывать. Это лишнее. Все и так понятно. — Самурай направил пистолет на Валерию. — Открывай.