Александр Аввакумов - Судьба солдата

Он хорошо помнил момент, когда они с Катей стояли на перроне, тесно прижавшись, друг к другу. Теплый летний дождь, начавшийся минут тридцать назад, не хотел затихать. Его зеленая армейская рубашка промокла до нитки, но ему тогда было не до этого.

– Саша, а ты не заболеешь? – заботливо спросила его Катя. – Может, зайдем в здание вокзала?

– Я не хочу никуда идти, я так бы и стоял с тобой всю жизнь. Скажи, а ты сама-то не замерзла?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, я не замерзла, я же под зонтом. Ты знаешь, милый, я только теперь поняла, как ты мне дорог. Я умру, наверное, здесь без тебя. Ты мне пиши! Пиши каждый день, чтобы я все знала о тебе!

– Я тоже люблю тебя, Катя! Я буду писать тебе каждый день. Я буду вставать, и засыпать с твоим именем на устах, ты веришь мне?

Локомотив дал пронзительный гудок, а затем несколько раз сильно дернул вагоны поезда. Состав медленно покатил на запад. Крылов последний раз поцеловал Катю и побежал по перрону догонять свой вагон. С этого дня вся его личная жизнь зависела от работы почты. Он почти каждый день писал ей письма, звонил по телефону. Он словно солдат, ожидавший своей демобилизации из армии, повесил в своей крохотной комнатке календарь, на котором стал зачеркивать день за днем.

Весь день его не покидало какое-то непонятное ему предчувствие. Он общался с офицерами, занимался с личным составом, а, предчувствие по-прежнему не покидало его. Вечером, он сидел перед телевизором и смотрел фильм. Вдруг он почувствовал, как у него защемило сердце. Это была какая-то непонятная ему боль, которую он испытывал впервые.

«Неужели что-то произошло с матерью?», – подумал он.

В последнее время мать часто жаловалась ему на боли в сердце, и первая, о ком он тогда подумал, была, конечно, мать. Несмотря на позднее время, он спустился в дежурную часть и, с разрешения дежурного офицера, позвонил в Казань своему другу Терехову Саше.

– Привет, Сашка! Не знаю почему, но меня охватило какое-то нехорошее предчувствие. Ты мою маму давно видел? Как она там?

– Привет, Крылов! Я ее сегодня видел днем. Вроде бы она на здоровье не жаловалась. Ты меня извини, тезка, но сердце у тебя болит по другому, близкому тебе человеку. Я не хотел тебе об этом рассказывать, но раз ты сам мне позвонил, слушай, друг. Ты знаешь, я сейчас работаю инструктором в горкоме ВЛКСМ и за последние полтора месяца трижды встречал твою жену в обществе своего знакомого – второго секретаря Советского райкома комсомола. Судя по разговорам, которые ходят в кулуарах нашего учреждения, они довольно близки между собой.

–– Ты что говоришь, Саша?! – закричал Крылов в трубку. – Ты понимаешь, что ты говоришь?

– Я, да, а ты вот, похоже, нет!

– Слушай Саша, скажи мне, что ты пошутил! Чего молчишь!? Может, ты ошибся, и это была не она? – продолжал кричать в трубку Крылов – Скажи мне честно, что ты пошутил! Оскорбляя ее, ты оскорбляешь и меня. Я не верю тебе, тезка! Моя Катя не может так поступить! Этого просто не может быть! Она меня любит!

– Да, ты не кричи на меня, я тебе не жена. Я знал, что ты так отреагируешь на эту новость. Если не веришь мне, то позвони Волкову, и Славка тебе подтвердит мои слова, он тоже ее видел с этим мужиком.

Что-то случилось с Крыловым. Он психанул и бросил трубку на аппарат так, что она слетела с него и повисла на проводе. Его стало буквально трясти от этой новости.

– Крылов, что с тобой? – поинтересовался у него дежурный офицер. – Тебе плохо?

Он махнул рукой и направился в свою небольшую комнату при части. Открыв дверь, он повалился на койку и, накрыв голову подушкой, зарыдал от обиды.

«Как он посмел так говорить о моей жене. О той женщине, которую я люблю больше своей жизни, – думал он с негодованием. – И кто мне это сказал? Мой друг Сашка, которому я всегда так верил!»

Вечером следующего дня его вызвал к себе командир батальона. Он стоял перед его столом и гадал о причине вызова.

– Крылов! Скажи, что с тобой произошло? Мне сегодня на тебя пожаловался замполит роты. Говорит, что ты какой-то не такой, как обычно, потерянный. Жаловался, что плохо провел занятия с бойцами. Ты, случайно, не заболел?

– Я здоров, товарищ майор. У меня все хорошо, это просто показалось нашему замполиту.

– Что-то я не вижу, что у тебя все хорошо. Ты можешь мне рассказать, что у тебя произошло? Ведь я, помимо того, что твой командир, еще и твой друг.

– Я здоров, товарищ майор. У меня все хорошо.

– Раз все хорошо, тогда свободен, – произнес командир батальона. – Если еще поступят на тебя жалобы, будем говорить с тобой по-другому.

Крылов вышел из его кабинета и направился в учебный класс, где его ожидали десантники.

* * *

Сказать, что Крылов ничего не предпринимал, значит, ничего не сказать. Он писал, он звонил, он просил Катю, чтобы она объяснилась с ним, но ответа не было. Тесть загадочно молчал, теща обвиняла его в сборе каких-то слухов, очерняющих ее дочь. Сама Катя молчала, делая вид, что она глубоко обижена его подозрениями.

– Саша! Что происходит в Казани. Почему мне никто ничего не говорит?

– Крылов! Ты мне больше не звони по этому вопросу. Я и так уже пожалел, что сообщил тебе о супруге. Звони ей, а в прочем, какой я тебе в этом деле советчик.

Прошло недели две с того момента, как он узнал об измене жены. Вечером в его маленькую комнатку зашел командир батальона. Взглянув на стол, на котором стояла початая бутылка водки, он усмехнулся. Убрав с табурета брошенную Крыловым форму, он сел за стол.

– Чего не спишь, Саша? Ты хоть иногда смотрись в зеркало. Ты на кого стал похож, ходишь темнее тучи, форма вся мятая…

Крылов сидел за столом и молча слушал его. Что он мог сказать ему? Пожаловаться на неверность жены? Стать очередным рогоносцем в части?

– Вот что, Саша, слушай меня. Есть возможность съездить домой, я имею в виду в Казань. Как ты на это смотришь, если мы откомандируем тебя в Казань за молодым пополнением?

Это было столь неожиданным предложением, что он просто растерялся. Было все как в сказке, когда волшебник исполняет любое желание.

– Спасибо, товарищ майор, – тихо произнес он. – Я буду вечным вашим должником.

– Вот и хорошо, Крылов. Тогда собирайся и оформляй командировку. Можешь выехать даже завтра.

Майор посмотрел на него и, взяв с полки еще один стакан, плеснул в него водки.

– Давай, за любовь и удачу.

Они выпили. Вылив остаток водки в раковину, он направился к двери. Радость переполняла Крылова. Он вскочил на ноги и стал лихорадочно собирать свои вещи. На другой день, оформив все необходимые документы, он выехал в Казань за пополнением. Несмотря на громадное желание позвонить жене, он пересилил себя и не стал ей звонить. Прибыв в Казань, он прямо с вокзала поехал к матери.