Иван Ефремов - Венчур

Друзья поднимаются на второй этаж. В аскетичной гостинице все удобства в конце коридора, по обеим сторонам которого – двери в номера. В их комнате ничего лишнего: две узкие кровати у стен, две тумбочки, шкаф, стол со стульями у окна, пустой графин скучает на столе в компании двух граненых стаканов.

Антон, усевшись за стол, открывает ноутбук, проверяет почту и читает Булату письмо от главного конструктора завода:

– «Посмотрел ваши фотки воздушного фильтра. Нам уже писали, что в Средней Азии участились бури, несущие пыль из пустынь Афганистана. Ваши фото подтвердили, что штатные фильтры для передвижения наших машин по их плоскогорью не подойдут. В требованиях минобороны Таджикистана записано, что во время движения колонны по степи пыль от впереди идущих машин не должна забивать фильтры остальных, а двигатели броневиков при пыльных бурях должны работать стабильно и безотказно. Мы пришлем наш новый фильтр и второй – с «Камаз-мастера». С каждым погоняйте по степи по нескольку дней с замером уровней загрязненности и мощности. Дайте технике максимальную нагрузку в условиях предельно жестких режимов, приближенных к экстремальной эксплуатации. О малейших недостатках конструкции новых фильтров сообщайте мне лично. От вас зависит заключение закупочной комиссии и судьба контракта».

– То есть если броневики не купят, виноваты будем мы! – возмущается Булат.

– Через неделю мы должны были уже уехать. Фильтры задержат нас в этой дыре на месяц. Лена меня загрызет, ей ведь только дай повод для праведного гнева.

Лежа в кровати перед сном, Антон на ноутбуке читает о бронемашинах, а Булат на планшете – про раллийные грузовики.

– Оказывается, жена Менделеева была дочерью донского казака, а их сын стал главным конструктором подводных лодок, – вещает Денисов. – После Первой мировой, работая инженером на заводе «Кубаноль» в Краснодаре, он разработал первый в России проект бронированной гусеничной машины под названием «Бронеход». Умер от тифа в тридцать шесть лет.

В Набережных Челнах пасмурно, идет дождь, накрыв серой пеленой город, расположенный на берегах широкой и глубокой Камы – самого крупного притока Волги. В Яр Чаллы мирно сосуществуют многовековые культуры: татарская и русская, мусульманская и православная. На фоне моросящего дождя яркими пятнами блестят золотом купола недавно построенного храма.

В этот утренний час в церкви царит тишина и покой: всего несколько прихожан зашли помолиться перед началом рабочего дня. Пламя свечи, охватив поднесенный фитилек, разгорается и делится на два огонька. Красивая молодая женщина с грустным взглядом, в накинутом на голову белом кружевном палантине, тяжело вздыхая, ставит зажженную свечу перед образом благоверного князя Александра Невского. Она смотрит на огонек, на икону, затем опускает глаза, крестится и шепчет, еле шевеля губами:

– Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет наступающий день. Прости меня, грешную, и помилуй. Виновата я перед моим мужем. Утешь Антона, вразуми и помоги ему Господи. Пошли ему помощь свою, научи его верить, надеяться, терпеть, прощать и любить. Он неверующий, но человек хороший и заслуживает большего, чем имеет. Меня накажи, я не права, готова принять и потерпеть от тебя любую кару, Боже.

Лена, преклонившись перед образом, отходит в сторону и садится на скамейку в углу. Она достает из сумочки платочек и аккуратно, чтобы не размазать тушь, утирает слезы.

Она пришла сюда не случайно – именно здесь сохранилась икона полководца, причисленного к лику святых. Лена выбрала его в небесные покровители мужа, потому что Антон считал этого святого правителем, который сумел спасти Русь от разорения. Она достает смартфон и перечитывает набранное в Телеграме письмо, попутно добавляя в текст новые слова.

«Привет, Антон.

Вчера ты сказал, что твое возвращение снова откладывается. Я опять должна менять дату своего отпуска и график работы врачей в клинике, мне снова придется сдавать билеты на самолет и отменять бронь отеля. Мы не виделись уже два месяца. Я так больше не могу. Я устала, наши отношения зашли в тупик. Я любила тебя, но ты выстудил мои чувства. Ты обещал, что надо потерпеть пару лет, что вложенные в ваш с Булатом проект занятые деньги принесут прибыль и процветание, и все будет замечательно. Но вместо этого вы разорились! Булату простительно – он молодой и холостой. А нам уже по тридцать два. Вспомни, мы с тобой уже год живем на мою зарплату. Скоро уже пять лет нашим отношениям, на которые я потратила свои лучшие годы. Я разочаровалась в твоих надеждах на будущее и устала от твоей рациональности и вечной экономии. Ты неделями в командировках, и я знаю, что ты стараешься, трудишься, экономишь из-за этой ипотеки. Только неизвестно, ради семьи ты это делаешь или ради своего патента – этой несбыточной мечты инженера, на которую ты тратишь времени и денег больше, чем на меня. И уж точно свой броневик ты любишь сильнее и бываешь с ним гораздо чаще, чем со мной. Смешно сказать, но ты променял меня на железо! Занимаясь своим изобретением, вы с Булатом жертвовали благополучием близких вам людей, экономили на них, а все заработанное тратили на свою фирму. Еще и в долги влезли! Если бы вы вообще ничего не делали, и то было бы выгоднее. Как психиатр ставлю вам двоим диагноз: синдром сверхценной идеи, прогноз негативный. Пора признать: мы с тобой разные. Ты ради призрачного будущего готов на жертвы, а мне нужно настоящее – здесь и сейчас. Я помню, в самом начале нашего знакомства мама советовала мне не связываться с атеистом. Я, наивная, тогда не послушалась, променяла молодость на надежду. Теперь пришло время исправлять ошибки, пока не поздно. Твои подозрения были не напрасны – у меня появился другой. Мы любим друг друга. Я больше не могу и не хочу скрывать и притворяться. Антон, прости, я долго терпела и играла роль любящей жены. Романтические чувства прошли. Позавчера случился выкидыш, завтра подаю на развод».

Дочитав письмо и перекрестившись, Лена отправляет сообщение, выходит из храма, садится за руль потрепанного «БМВ», стягивает с белокурой головы палантин и уезжает. Машина, удаляясь, растворяется в пелене дождя.

***

Денисов, склонившись над ноутбуком, дописывает отчет об испытаниях «Тайфуна», иногда обращаясь к Булату, который лежит на кровати, изучая занесенные в планшет данные тестирований бронемашины. Справа на панели задач Антон замечает появившийся значок Телеграма: «входящее сообщение». Начинает читать, пульс учащается. Дочитав письмо, он глубоко вздыхает, встает, замахивается на ноутбук и со всей дури бьет кулаком по столу.