Юлия Шилова - Его нежная дрянь

– Ты же видишь, что халат на мне даже не застегивается. Это не мой размер.

– Ты шмотье бы свое сняла, а то действительно все пуговицы поотлетают. Когда ты приехала ко мне в офис, на тебе не было ни лифчика, ни трусов. Я это сразу заметил.

Поняв полную бессмысленность своих отпирательств, я сняла джинсы, застегнула медицинский халат и натянула на себя белоснежный парик.

– Ну что, доволен?!

– Еще бы! Всегда приятно видеть знакомое лицо. Тебе, сестричка, как удобнее – ехать в отделение или пусть отделение само приедет к тебе? Слово женщины для меня закон.

– Я в милицию не хочу…

– Почему?

– Потому что не хочу.

– А зря, в милиции тебя встретят с распахнутыми объятьями.

Я вытерла слезившиеся глаза.

– Послушай, мужик, хватит меня мента ми пугать. Пошутили и хватит. Если ты хочешь получить свои деньги обратно, не вздумай меня запугивать. Я ведь и разозлиться могу. Я не одна, за мной стоят солидные люди. Им ведь может не понравиться, как ты со мной обращаешься. Люди они вспыльчивые, только и ищут повод, чтобы на кого-нибудь с пистолетом накинуться. Психика у них неустойчивая.

Я старалась говорить убедительно, голосом смелой, даже чересчур смелой женщины, но на самом деле у меня был чудовищно жалкий и до безобразия перепуганный вид. Дмитрий поднял телефонную трубку, и тут я буквально рухнула на телефон и выдернула штекер из розетки.

– Сусанночка, ты на телефон кидаешься, словно на раздетого мужика, – усмехнулся Дмитрий.

– Меня зовут не Сусанна. Меня зовут Валерия.

– Я в этом не сомневаюсь. Хорош кидаться. Учись мудрости и спокойствию. На зоне таких, как ты, темпераментных не любят. Их там быстро обламывают.

Увидев, как Дмитрий достает из кармана мобильный, я тяжело вздохнула и отошла к стене. Ситуация ушла из-под моего контроля. Надо попробовать выиграть время, тогда, может быть, удастся выиграть и жизнь. Наши глаза встретились. То, что мне удалось прочитать в них, страшно напугало меня. В этот момент мне не приходилось рассчитывать на счастливую случайность, которая позволила бы мне выскочить из этого дерьма без особых потерь. Надо было рассчитывать только на себя. Я не могу позволить себе провала, позволить оставить без поддержки мою мать, осиротить мою дочь. Я собралась с силами.

– Глубокоуважаемый директор фирмы «Радар», убери-ка свой мобильный телефон и послушайся мудрого женского совета. Если ты сейчас вызовешь милицию, это не принесет тебе ничего, за исключением того, конечно, что меня посадят в тюрьму. Только если я сяду, это не означает, что ты вернешь свои деньги. Люди, которые защищают мои интересы, превратят твою жизнь и жизнь твоих близких в настоящий ад. Ты пожалеешь, что родился на свет. Твоя жена закончит жизнь самоубийством, а две твои любовницы, которых ты считаешь неодушевленными предметами, просто сойдут с ума. Ты дорого заплатишь за меня. Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, будто любой, у кого есть деньги, может взять напрокат машину «скорой помощи». Это далеко не так. Это могут сделать только довольно влиятельные люди, которые в любых кругах будут считаться своими. Я не одна… Я тебе говорила, что я не одна. За мной стоят люди огромного влияния…

Видимо, мои слова произвели на Дмитрия какое-то впечатление. Он сунул мобильный в карман. Поняв, что нужно ковать железо, пока оно горячо, я продолжила:

– Я предлагаю тебе другой вариант, и выгодный для нас обоих.

– Какой?

– Я верну тебе твои деньги.

– Что?!

– Что слышал…

– Ты хочешь вернуть мои деньги?

– Ну да, а почему бы и нет! Я возвращаю твои деньги в обмен на собственную свободу.

– А если ты меня обманешь?

– Мне нет смысла тебя обманывать.

– Почему?! Ты можешь запросто меня кинуть.

– Сейчас можно предполагать кучу вариантов и по-прежнему не доверять друг другу, но можно сделать попытку урегулировать конфликт мирным путем.

…Мы сидели на кухне и распивали бутылку ликера, которую двумя днями раньше привез мне Стас.

– Хорошо сидим, по-домашнему. – Я постаралась улыбнуться, но вместо улыбки на моем лице появился какой-то нервный тик.

– По-домашнему, – Дмитрий почесал затылок, ухмыльнулся и пустым, ничего не выражающим взглядом посмотрел на только что начатую бутылку моего любимого ликера. – Что-то, подруга, мало верится, что ты вернешь мне деньги. Я тебе уже один раз поверил. Поверил и обжегся. Что-то мне больше верить тебе не хочется. Уж больно ты, сука, лживая.

– А это ты зря. Менты тебе не вернут даже копейки, уж это точно. Сам знаешь, все, что плохо лежит, они под себя подбирают. Не все, конечно. Но я милиции не верю, потому что очень многие мои знакомые пострадали от ее беспредела. Вроде и хочется верить, а как подумаешь, сколько среди них гнид работает, так просто руки опускаются. Да, я криминалом занимаюсь!.. А ты знаешь почему? Потому что мне своего ребенка накормить нужно, государство его кормить не желает. Мама моя, пенсионерка, всю жизнь пахала, пахала, а из собственной пенсии даже коммунальные услуги оплатить не может. Она за свою трудовую жизнь столько болячек заработала, что ей теперь до конца жизни нужно лекарства глотать. Да только где ж взять деньги на эти дорогие лекарства?! Я не хочу мыть подъезды, как мыла моя мать, и дворы подметать не хочу! Может, ты спросишь, почему я другую работу себе не найду?! А как я ее найду, если в том городе, где я родилась, рабочих мест вообще нет?! – Я налила себе полную рюмку ликера, выпила одним глотком и продолжала: – Я, когда в первый раз в Москву приехала, больше всего удивилась тому, что люди здесь улыбаются… Жалуются на жизнь, костерят высокие цены, но все равно улыбаются… В нашем городе люди вообще улыбаться не умеют. А знаешь почему? Человек приходит домой, спать ложится, а просыпаться не хочет… Знаешь, как это страшно, засыпать и не хотеть просыпаться?! Человек ложится с одной-единственной мыслью – заснуть и сдохнуть во сне. Сдохнуть к чертовой матери, и все адские проблемы закончатся. Москва провинциалок не очень жалует… У нее для них рабочие места имеются в должности проститутки, в полном объеме, без каких-либо ограничений. На эту должность, пожалуйста. Тебя везде примут с радостью. Регистрацию сделают, квартиру помогут снять, куда кроме тебя еще десять девчонок поселят. А еще можно продавцом на рынке устроиться, где у тебя хозяином будет лицо кавказской национальности, если, конечно, ты этому самому лицу понравишься. Тебя тоже зарегистрируют, с жильем помогут, только на этом жилье ты будешь делать минеты своему хозяину и его многочисленным родственникам, приехавшим из стран содружества. Замкнутый круг получается. А я хочу жить нормальной жизнью. Понимаешь, нормальной?! Я не хочу на улице стоять и торговать своим телом, ублажая козлов, которым за бесплатно никто не дает! И под кавказцами я лежать не хочу за то, что они мне крышу над головой сделали! Можно еще, конечно, на овощебазе овощи перебирать за сто рублей в день, там тебя и поселят как неучтенную рабочую силу. Когда начальство приедет, тебе придется посидеть за мешками с картошкой и несколько часов нос не показывать. Кому лишние проблемы нужны?! А при той работе, которой я сейчас занимаюсь, я могу более-менее нормально жить и о куске хлеба не думать. А кого я, собственно, граблю?! Пенсионера или малоимущего?! Да никогда в жизни! Я граблю точно такого же мошенника, как я сама!