Андрей Троицкий - Бумер-2: Большая зона

Костян поднялся на ноги, стряхнув со штанов сухие сосновые иголки. И, забросив за спину пиджак, стал неторопливо спускаться вниз с откоса.

Шагая вниз, Кот видел, как на площадку перед переправой подъехал КамАЗ с пустым кузовом, подняв облако пыли, остановился, загородив собой дорогу. Костян решил не брать напрямки, спустившись чуть ниже, пошел вдоль откоса, медленно сближаясь с желтым уазиком, хорошо заметным в тумане. Водитель, стоя перед раскрытым капотом, вытирал тряпкой безупречно чистые руки. На спине под широким брючным ремнем пистолет. Увидев чужака, он повернулся боком, чтобы не заводить разговора, продолжил сосредоточенно тереть руку.

Костян, сунув сигарету в зубы, попросил огонька. Водитель молча вытащил зажигалку и вложил ее в протянутую ладонь. Прикуривая, Кот успел разглядеть, что на переднем пассажирском сиденье развалился мужик в цивильной одежде, потертых джинсах и сером пиджаке. Поставив между ног дулом кверху автомат Калашникова, человек сжимал его бедрами. На коленях лежал еще один автоматный магазин, видимо, снаряженный.

Костян выпустил облачко дыма, давая понять, что не собирается уходить. Водила раздраженно бросил тряпку, шагнув к Коту, раскрыл перед его носом милицейское удостоверение:

– Не маячь у меня перед носом, – раздраженно сказал мент. – Иди и сядь в свою машину.

– Да я пешком...

– Значит, пешком мотай. Ну, живо... Два раза повторять не стану.

– Понял, командир, – кивнул Кот.

Он развернулся, сделал несколько шагов вперед и пропал в густеющем тумане. Худшие предчувствия начали сбываться, словно кошмарный сон. Костян уже принял решение, он знал, что делать дальше.

Уазик стоит на вершине откоса, за туманом его плохо видно от реки. Значит, можно напасть незаметно на того опера, который все вытирает руки, будто они в крови. А дальше все решат секунды. Если удача окажется на стороне Кота, он сможет завладеть автоматом того мента, который покуривает на переднем сиденье. Ловкость и немного времени – это все, что нужно. Опера не готовы к схватке, значит, и счет не в их пользу...

Дашка, дождавшись, когда прибывший паром разгрузится, чуть приспустила стекло и сунула в протянутую лапу деньги за переезд. Она плавно тронула машину с места, загнала ее на паром и прикурила сигарету.

Затея Кота с кинотеатром, еще недавно казавшаяся абсолютной белибердой, теперь завладела ее воображением. Дашка прикидывала, в какую сумму обойдется ремонт старых кресел в зале. Для перетяжки выгоднее всего использовать кожзаменитель, дешевой и практичный, а там, если дела пойдут, можно провести косметический ремонт фойе. Краска, шпатлевка, еще много всяких мелочей. Даже по самым приблизительным прикидкам, денег накапает прилично, но если хотя бы часть работ выполнить своими силами, можно немного сэкономить.

Удивленная тишиной, Дашка осмотрелась по сторонам, глянула в зеркальце заднего вида. Странно, на пароме, кроме ее джипа никого нет. Деревенского вида баба с пацаненком уже хотели зайти на площадку, но тут какой-то мужик, появившись из тумана, загородил им путь, стал что-то говорить. Махнул рукой паромщику, мол, чего тянешь, отправляй. Загудел гудок, паромщик положил струганую перекладину на крючья, давая понять, что посадка закончена. Запыхтел движок. Паром качнулся на речной волне, ближний берег стал медленно удаляться, скрываясь за пеленой тумана.

Дашка, достав мобильник, набрала номер Кота, но автоответчик сообщил, что абонент находится вне зоны досягаемости сигнала. Странно, наверное, это из-за проклятого тумана. Дашка опустила стекло, вдохнула влажный воздух. Пахло водой и хвойным лесом. Она хотела бросить телефон в ящик для перчаток, когда услышала хлопок, совсем не похожий на пистолетный выстрел. Затем еще один хлопок. И короткая автоматная очередь, за ней еще одна.

Дашка обернулась на ближний берег, еще не понимала, кто и в кого стреляет. Тот самый мужчина в костюме, загородивший вход на паром бабе с пацаном, выскочил на пристань, остановившись на самом краю. Дашка увидела в руках человека автомат, ствол пошел вверх, мужчина прижался щекой к прикладу. Дашка лишь открыла рот от удивления, когда ударила первая очередь.

Паромщик в казацком картузе, стоявший в двух шагах от нее, растерянно озирался по сторонам. Пуля попала ему в ухо, сбила с головы фуражку, две другие пули навылет прошили грудь. Дашка, спасаясь от огня, повалилась на сиденье. Пули продырявили заднее стекло, сбили зеркальце, прошили задний бампер и оба колеса. Лопнули разбитые пулями фонари.

Ударила еще одна очередь, на этот раз стреляли с другой позиции. Пули пробили левое крыло и заднюю дверцу, уже на излете в трех местах продырявили спинку водительского кресла. Дашка успела подумать, что следующая пуля ее, наверняка, достанет. Она, чуть приподнявшись, потянула ручку пассажирской двери. В это мгновение заднее стекло рассыпалось мелкими осколками. Толкнув дверцу ладонью, Дашка ужом выползла из машины. Распласталась на досках, стараясь не смотреть в сторону убитого паромщика.

Перебирая руками и ногами, она доползла до края, перекатилась через отесанное бревно, упала в воду. На несколько мгновений погрузилась в реку, вынырнула и поплыла обратно к берегу, не сопротивляясь течению, которое сносило ее в нужном направлении. Ниже пристани рыбаки оставляют свои лодки, если немного повезет, на другой берег она переберется быстро и незаметно.

Шумела река, где-то кричали чайки, слышались короткие автоматные очереди, которые становились все тише и реже. У Дашки голова пошла кругом, от страха к горлу подкатила тошнота, но через несколько минут она почувствовала себя увереннее, ощутив под ногами мягкое илистое дно и, цепляясь руками за камыши, стала медленно пробираться к берегу. Где-то здесь рядом мостки и несколько рыбачьих лодок.

Юрий Девяткин с опозданием понял, что его группа расположилась не на том месте, где ей нужно быть. По плану, предельно ясному и простому, огонь по автомобилю открывают в тот момент, когда джип заезжает на паром, тем самым, отрезая себе пути к отступлению. Машина как на ладони, она отличная мишень. Автоматной очередью ее можно достать с любой позиции, с посадочной площадки парома или с берегового склона. Огородников же, въезжая на паром, сам себя загоняет в ловушку, отсекая возможность уйти из-под обстрела на колесах.

Но самые надежные планы рушатся из-за пустяков, которые трудно предусмотреть. Джип задержался где-то в дороге и прибыл на место уже вечером, когда над рекой поднялся густой туман. Четверо московских оперативников, стоявших у посадочной площадки, изображали из себя простых граждан, дожидавшихся парома. Если появятся люди, опера должны отсечь их от машины, не дать им сесть на паром, чтобы мирные граждане не попали под огонь.