Владимир Колычев - Пуля рассудит

Сарычев не стал ждать, когда противник придет в чувство, ударил его ногой – мощно, с оттяжкой, в пах. А когда парень согнулся в поясе, правой рукой взял голову в захват. Другой же рукой закрыл за собой дверь. И встал на колено, заставляя противника еще сильнее согнуться в поясе.

– Ты кого на хрен послал, пряник?

– Не знаю, – простонал парень.

Он мог пнуть Аркадия или хотя бы попытаться вырваться из захвата, но стоял, не двигаясь, как бычок в стойле. Понял, что, если станет сопротивляться, будет только хуже, и правильно, Аркадия лучше не злить. Он ведь и до смерти забить может.

– Не знаешь?.. – засмеялся Сарычев. – А то, что я за Вику спросил, ничего?

– Нет ее дома.

– Но ведь будет.

– Ну да…

– А кто ее будет?

– Что будет? – дернулся качок.

Сарычев с силой оттолкнул его от себя и раскинул руки, предлагая продолжить схватку. Он готов был убивать, и парень это почувствовал, позорно спасовал, отвел взгляд.

– Я ее буду иметь, понял?

– Да иди ты! – буркнул «пряник».

Сарычев хотел его всего лишь пугнуть, но не смог остановиться и от всей души въехал кулаком в ухо. На ногах парень снова устоял, но сдачи отсыпать не решился.

– Уходишь ты… Или будешь смотреть, как мы с Викой?

– Не будешь ты!

– А по рогам? – замахнулся Сарычев.

– Вика на пятом месяце!

– Да ну!.. А чья работа?

– Ну-у…

– Моя работа!.. – убеждая себя в этом, кивнул Сарычев.

Возможно, Вика залетела не от него. Ему-то без разницы, но вдруг она заявит на него права как на отца своего ребенка? Он-то, конечно, переживет, но лучше переложить возможные проблемы на другого человека.

– Это неважно… – вздохнул парень.

– Это важно!.. – Сарычев с размаха опустил руки на его плечи, с силой надавил, заставляя сесть на диван. – И я не могу отдать Вику абы кому!.. Ты кто такой?

– Леша я.

– Леша он… Чем занимаешься, Леша? Где работаешь? Как будешь содержать Вику?

– Содержать?

– А как ты думал, взялся за гуж… Короче, не пей из чужого корыта, козленочком станешь! – стебался Сарычев.

– Не козленочек я!

– А кто?

– И работаю в серьезной конторе, – шмыгнул носом Леша.

– Что за контора?

– Инкассатор я.

– И что, много зарабатываешь?

– Не так уж много, но и немало… И на жену хватит… ну, и на Вику…

– И на жену?.. – удивленно повел бровью Сарычев. – Сколько тебе лет?

– Двадцать восемь. Жена, сын у меня есть…

– Жены уже не хватает?

– Да хватает, – пожал плечами парень.

– Какого ж ты хрена к Вике полез?

– Так влюбился… Сам не понял, как влюбился…

– Вика – твоя ошибка!

– Ну не знаю.

– А за ошибки нужно платить. Инкассатор, значит?

– Инкассатор, а что?

Сарычев заглянул в бар, щелкнул пальцем по бутылке «Джека». Ликер – это для баб, для мужского разговора нужно что-нибудь покрепче. А виски у Вики есть. И газовый пистолет, переделанный под боевой, тоже имеется. Ствол Аркадию нужен, но сначала выпить. И обсудить один очень интересный вопрос.

Среднего роста, неприметный, взгляд спокойный, невызывающий, и в голосе ничего примечательного. Свою карьеру полковник Шимановский начинал в Комитете государственной безопасности, работал в наружном наблюдении, в эту службу только таких, неприметных, и брали. После развала Союза перешел в систему МВД, где без малого оттарабанил двадцать лет опером. В звании майора собрался на пенсию, когда его наконец заметили и выдвинули, махнув рукой на серую внешность. Он возглавил управление уголовного розыска, стал настоящим полковником – причем во всех отношениях. Не так давно Прокофьев был с ним на равных, но Андрей Васильевич этого как будто и не помнил. Нос он не задирал, но со своим бывшим напарником обращался так, будто всю жизнь ходил в больших начальниках. А чаем все равно угостил, это дело у него святое. И самовар в углу кабинета, и шерстяная баба на чайнике, кружки фарфоровые, из лихих девяностых. Пуд соли они вдвоем съели, не меньше.

– Что там у нас относительно трупов на Тамбовском шоссе? – спросил Шимановский, отхлебнув из чашечки. – Кто такие, я так понял, неизвестно.

– Луковы на проститутку вышли, некто Дятлова Елизавета Михайловна, не привлекалась, но пальчики в картотеке есть. Похоже, она знает покойниц, знает, что случилось, но говорить пока боится. Ничего, отогреют, разговорят.

– А пальчики? Что пальчики?

– Сыроедов обещает пальчики с покойниц снять. Может, и у них приводы имелись. Если проститутки. Не зря же Дятлова их знает.

В дверь постучались.

– Сейчас! – Шимановский начальственно подобрался, но голос все равно прозвучал тихо.

Впрочем, его услышали – в дверь больше не стучали.

– Новость стучится… – кивнув на дверь, с усмешкой сказал Шимановский.

– Хорошая?

– Помнишь, мы о кабинетном спецназе говорили?

– Говорить говорили… – Прокофьев осторожно глянул на своего начальника.

Работа у них суровая, клиентура, мягко говоря, жесткая, под пули ходить как с добрым утром. Силовая поддержка, конечно, не заставляет себя ждать, ОМОН прибывает, как правило, по первому требованию, но хотелось бы иметь группу особого назначения в штате отдела, чтобы всегда под рукой была и без всяких запросов привлекалась в случае необходимости к делу. Неужели Шимановскому подвластно волшебство?

– Ну вот и принимай пополнение, – улыбнулся полковник. – Пока только две боевые единицы. Зато какие!

– Какие?

– А вот это не очень хорошая новость… Не очень плохая, но и не очень хорошо.

– Не очень хорошая или не очень хорошо?

– В том-то и дело…

В дверь снова постучали.

– Сейчас сам увидишь… Войдите!

В кабинет одна за другой вошли две девушки: стройная худосочная шатеночка с голубыми глазами и полногрудая брюнетка с приятными изгибами тела. Короткие стрижки, белые рубашки, наглаженные мундиры, на каждом просвете по звездочке. Совсем еще молодые, но уже бывалые, видавшие виды, если судить по загадочной снисходительности в их взглядах, за которой угадывалась мудрость побывавших в серьезных переделках людей.

Прикладывая ладонь к пилотке, шатеночка даже не шевельнула ногой, но Прокофьев услышал щелчок, с каким соприкоснулись каблучки. Во всяком случае, так ему показалось.

– Товарищ полковник, младший лейтенант Феоктистова прибыла!..

Шимановский махнул рукой, отметая формальности, но не тут-то было, Феоктистова не собиралась останавливаться.

– Для прохождения дальнейшей службы в должности помощника оперуполномоченного уголовного розыска!..

Она ясно, казалось, осознавала свое подчиненное положение, но при этом смотрела на Шимановского сверху вниз. Прокофьева она как будто и вовсе не замечала.

И у брюнетки взгляд как будто стеклянный, казалось, она смотрела на мир через окошко в штурмовом щите спецназовца. И представилась она также по всей форме: «Младший лейтенант Сальникова, помощник оперуполномоченного…»