Ильгар Ахадов - Однажды в Москве. Часть I

Искандер после армии три года не выходил из зала. Тренировался в лесу, в горах, на скалах на берегу моря, гоняя и меня перед собой. Каждый прием у него был начертан в тетрадке и отрабатывал он его сотни раз, доводя до автоматизма. Медитировал часами. Несколько раз выезжал на продолжительное время к своему другу в Узбекистан, приезжал оттуда еще сильнее и выносливее. Было советское время. Приличный заработок отца вполне мог оплачивать его увлечение. В дальнейшем он хотел открыть школу рукопашного боя и вернуть все вложенное родителям. Не суждено было. Почему я это рассказываю, чтобы поняли – у меня было с чем выходить к этой публике, так как кое-что Искандер успел и мне передать. А остальное добавила война.

Их быстро увлекло мое преподавание. Я успешно комбинировал тяжелую ОФП с рукопашной техникой. Помогали Романовы. Мы и сами тренировались, обогащали друг друга бойцовскими навыками. В дальнейшем эти ребята мне очень помогли, со временем мы стали единой командой. Об этом позже…

Помимо рукопашного боя я “бандитам” преподавал и военное искусство, естественно, в той мере, коей сам владел. Это и обучение стрельбы из различных видов стрелкового оружия, изготовление самодельных легковоспламеняющихся ВУ – взрывных устройств, дымовых шашек; секреты переделки сигнальных, пневматических пистолетов на боевые, изготовление самодельных стволов для разового применения, минирование автомашин и объектов – это на базе тротиловых шашек и противопехотных мин. Мне нравилось особенно с МОН-ами 5 5 МОН-ы – противопехотные осколочные мины направленного поражения. Предназначены для поражения живой силы противника, в том числе в различных видах транспорта. экспериментировать… Далее навыки саперного дела, в том числе разминирование, пользование средствами связи, методы наружки и т. д…

То есть члены Бригады стремились владеть теми необходимыми военными навыками, которые помогли бы им выжить или выполнять поставленные задачи в ограниченных боевых действиях в городских условиях, а также в стрелках с конкурентами в лесных. Так как обычно разборки между представителями конкурирующих банд проводились в подмосковных лесных массивах. Потому я их также обучал растяжке противопехотных мин, что при грамотном расположении почти не оставляют шанса противнику. Имеется в виду использование до сих пор оставшихся на военных складах СНГ мин ПОМЗ-2 и ее модернизированная модификация ПОМЗ-2М – они широко использовались во всех локальных войнах постсоветского пространства. Их так и называют – мины-растяжки. Впрочем, их легко можно было заменить и более доступными эргешками 6 6 эргешка – РГ, ручная граната, военный жаргон. , в основном лимонками 7 7 Лимонка – или “эфка”, ручная противопехотная оборонительная граната – Ф-1, военный жаргон. . С этой целью мы уходили глубоко в леса.

Мы также отрабатывали различные виды засад. Проводили маскировочные занятия, учились выбирать позиции для снайпера, оборудовать их, обнаруживать стрелков противника…

Помню, как-то пригнали к нам на “Газели” несколько ручных противотанковых гранат РПГ-7 с кучей снарядов на них, а также несколько десятков РПГ-18, именуемых в народе проще – “Муха”. Я тогда засмеялся и спросил у бойца: вы что, штурмовать Кремль собираетесь? Ответ поразил: дадут команду, возьмем и Кремль. Давно пора…

– И всему этому вы обучали этих подонков? – воскликнула пораженная Гюля. – Ведь они же бандиты и приобретенные навыки будут использовать против мирных граждан! Вы!.. Я не знаю, как назвать ваш поступок!..

Длинный уставился на Гюлю, как сытый удав на мартышку. Но после, с привычным для него спокойствием и некоей долей снисходительности, ответил:

– Быть бандитом не обязывает человека стать и подонком. Они просто находились по ту сторону баррикады. Поверьте, среди так называемых правоохранительных органов подонков может больше. Особенно в ту пору. Вспомните историю Мансурова.

– Но это не освобождает вас от ответственности, – мрачно произнес Прилизанный.

– Перед кем и за что? – после небольшой паузы спросил озадаченный рассказчик.

– Я понимаю, что вы нарушали законы другой страны, но это не освобождает вас хотя бы от моральной ответственности, для которой нет границ. По существу, вы обучали, возможно, будущих убийц смертоносным навыкам. Вы это осознаете?

– А-а, бросьте… – устало махнул рукой Длинный. – Среди них было немало отставных военнослужащих и контрактников, прошедшие Чечню и другие горячие точки, и они разбирались в военном деле не хуже меня. Парни просто скромно молчали, участвуя в процессе – я это чувствовал. Если не я, то кто-то другой занял бы это место. Эти мальчиши-плохиши были детьми своего времени, и породили их такие важные политики, как вы, например…

– Я?! – искренне удивился Прилизанный. – Да что вы мелете? Я вообще против какого-либо насилия. Бред какой-то!.. – нервно усмехнулся он. – Я законопослушный гражданин и всегда боролся во имя торжества этого закона.

– На самом деле вы универсальный чиновник. Такие, как вы, повсюду: в России, в Китае, во Франции, в Уганде… Во всем мире, где существует присутствие хоть какой власти и управляемой ею толпы.

Вы молчаливо и беспрекословно выполняете любую команду от вышестоящей инстанции, не задумываясь о причинах и последствиях. Вы, как хорошо вымуштрованная овчарка, способны по команде фас бросаться на любого индивидуума, чем-то не вписывающегося в систему. Вы малый кукловод, управляемый чуть большим, а тот другим и черт знает, куда упирается вершина этой пирамиды. Я не удивлюсь, если к самому Богу или Дьяволу. Поди разберись, кто из них чем занимается.

Когда вы наглеете, упиваясь безмерной властью или же, наоборот, атрофируетесь от вседозволенности, происходят революции, разрушаются системы, развязываются войны. Все устоявшееся, положительное для таких маленьких людей, как я или этот несчастный Мансуров, летит в тартарары. Вот тогда и появляются эти, так называемые, бандиты, бригады, гангстеры – в общем, пассионарии, которые не желают ходить по чьим-то стрункам. Большинство погибают. А выжившие незаметно для себя нередко и сами превращаются в кукловодов, поступая на службу к Матрице…

Прилизанный взорвался:

– Бред несете! Насмотрелись фильмов… – он с гневом стукнул карандашом по столу и, кажется, сломал. – Я никогда против совести не выступал, понятно? Никто не сможет утверждать, что я когда-либо совершал недостойный поступок или поддержал неправое дело.

– Да, конечно… – вяло согласился Длинный. – Никому это и не нужно. Людям не до вашей морали, у них свои разборки с Матрицей… А вашу совесть просто отформатировали. Система, которой вы служите, давно внушила вам, что все, что делается от имени этих чертовых “законов,” – свято, верно…