Владимир Колычев - Четвертый лишний

– Думаешь, пригодится?

– Ну, стреляет как настоящий. И глаз выбить можно.

– Мне?.. Это же я Мурата убил, да? – усмехнулся Трофим.

– Ты? – Слава приставил ствол к его животу.

В этот момент лифт остановился, створки раздвинулись.

– Ты сам в это не веришь!

– В тебя поверить легче! – опустив руку с пистолетом, сказал Слава.

Он посторонился, пропуская Трофима. Сам первым из лифта выходить не рискнул, вдруг убийца на лестничной площадке поджидает?

– Легче поверить, что я убийца, чем в маскарад на кладбище? – уточнил Трофим. Он выходил из лифта с опаской. Что, если преступник действительно караулит их у его двери. Он ведь мог убить сначала Славу и сразу же за ним – его. Ситуация бредовая, однако Евсюка и Мурата уже нет в живых.

– Я звонил Волынцову, спрашивал, – кивнул Слава.

– Что еще гнилое про меня сказал? – открывая дверь в квартиру, спросил Трофим.

– Гнилое?! А что я еще мог подумать, когда у тебя кровь на руках была?

Казалось, кровь на руках у Трофима оставалась и сейчас, во всяком случае, имелось такое ощущение.

– А ты бы не испачкался, если бы к Мурату наклоняться стал?

– Зачем к нему наклоняться? – скривился Слава. Он заглянул в одну комнату, в другую, как будто там их мог поджидать убийца.

– Пульс проверить, вдруг живой… Ты же к Диме не наклонялся, – усмехнулся Трофим. – Даже не подумал, что ему нужно сделать искусственное дыхание.

– Я не понял, это что, наезд?

– Да как-то не спокойно с тобой, Слава. Не тот ты друг, с которым можно в разведку.

– А мы с тобой в разведку собираемся? – осматривая кухню, поинтересовался Кислицын.

– Ну ты же не просто так пришел. Страшно тебе одному, со мной хоть немного спокойней.

– Поговорить надо!

– Поговорим, – включая сплит, кивнул Трофим.

– Я беседовал с Волынцовым, он сказал, что тип в плаще и маске реально существует.

– И убивает, кстати.

– И убивает… А какого-то мужика ранил.

– Чтобы я из очереди не выпадал. – Трофим включил чайник.

На стройке сейчас аврал, столько дел, даже перекусить некогда. А он еще отсутствовал почти два дня. И впереди что, неизвестно. Вдруг убьют Славу в его квартире, как он будет оправдываться? Уж лучше тогда пусть убивают сейчас и вместе с ним.

– Волынцов говорил, – кивнул Слава.

– Ты в этой очереди передо мной.

– Да это понятно… Непонятно, что за очередь. Откуда она взялась? За что убивают?

– Вот это правильный вопрос, за что? За что нам такое наказание?

– Да вот все думаю, думаю… Этот, в маске, он же не случайно кого-то там ножом истыкал, он тебя в очередь вернул. Сначала со мной решил разделаться, потом с тобой… Ну, может, сначала с тобой…

– Ну да, у тебя же пистолет, – фыркнул Трофим.

– И у него ствол есть. Возможно, с оптикой.

Слава глянул на окно и попросил закрыть жалюзи, Трофим кивнул, с усмешкой глянув на него. Положение на самом деле серьезное. Судя по всему, их общий враг тщательно готовился к кровавой бойне. Он знал о своих жертвах все, даже кладбищенского призрака взял на вооружение и маскарад подготовил. А ведь он мог прозевать Мурата на кладбище. Его вторая жертва находилась среди людей, так просто к ней не подобраться. Возможно, враг и не собирался убивать Мурата, он всего лишь следил за ним – с надеждой на стечение обстоятельств. Надежда слабая, а экипировка серьезная, одна трость с клинком чего стоит. А ведь стоит! И денег стоит, и времени, но, видимо, у преступника возможности такие же серьезные, как и намерения.

– Может, он Мурата со снайперки собирался хлопнуть! Подкарауливал его! – предположил Слава.

– Может, и так, – не мог не согласиться Трофим.

– Ты хоть понимаешь, во что мы влипли. И как нам оттуда выбираться?

– Это ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся Трофим.

– А у кого? – удивленно глянул на него Слава.

– Болезнь изучают, начиная с причины, – сказал Трофим. – Сначала причина, потом лечение.

– Что за причины?

– А ты никого в этой жизни никогда не обижал?

– Кого я обижал? Тебя?!

– Может, и меня… Но я не стал бы убивать Евсюка и Мурата, чтобы насладиться твоей паникой, твоим животным ужасом.

– Какой животный ужас? Что ты несешь?..

– Но кто-то же наслаждается. Наблюдает за тобой, видит, как ты мечешься!

– А почему только за мной? За тобой не наблюдают?

– А ведь ты правильно подумал, что тебе мстят за что-то, – гнул свою линию Трофим. – Но я бы не стал, повторяю, убивать Диму и Илью. Однако кто-то их убил. И этот кто-то реальный человек. Он отравил Евсюка. Чем-то угостил или просто что-то подложил, например, в машину, в воду мог что-нибудь подмешать.

– А мог и угостить, – Слава всей пятерней поскреб затылок. – На глазах у Мурата. Но Мурат-то ничего уже не скажет…

– А я пока что еще жив, и я видел человека в плаще и цилиндре.

– Он был в маске?

– Я даже не разглядел, что на нем была маска. Или не было. Он находился слишком далеко, но я его видел. Значит, он реально существует и убивает.

– За что?

– За какие-то старые обиды. И мстят не только тебе, мстят всем нам.

– И за что мстят всем нам?

– А кто Ленку Малинину затравил?

Трофим понимал всю серьезность ситуации, но в то, что мстят за старые обиды, верил с трудом. Увлеченный разговором, он не замечал кипящий чайник.

– При чем здесь Малинина?

– А про телефонную очередь, забыл? Тебе это ничто не напоминает?

– Телефонная очередь?! Ленка?! – Слава так приставил палец к своему виску, как будто собирался застрелиться. – Да нет, это не серьезно!

– Но кто-то же поставил нас в очередь. Димы нет! Ильи нет!..

– Малинина, говоришь?.. Что ты о ней знаешь?

Слава смотрел на Трофима так, будто собирался схватить его за грудки.

– А что я о ней знаю? Она из твоего класса… Со мной Тая Козьмина училась.

– Козьмина? – Слава щелкнул пальцами перед своим носом, призывая на помощь память.

– Четыре стадии умственной отсталости.

– А-а, да-да! – улыбнулся он.

– Тебе весело? – с осуждением глянул на него Трофим.

– Да нет, просто вспомнил…

– Не ты один вспомнил!.. Только тебе весело, а кому-то… кто-то убить тебя за это хочет. Нас убить!

– Кто, Козьмина?

– А если Робик Аврамов?

– Скрипач?

– Флейтист!.. Что ты ему вместо мундштука вставил? И дуть заставил!..

– И что?

– Да ничего, пацана в школе затравили. Тебе человека унизить за радость!

– Да я и тебя унизить хотел, – ухмыльнулся Слава. – И унизил!

Он ждал удара и следил за руками, чтобы не пропустить прямой в челюсть, но Трофим и не собирался его бить. Глупо устраивать драку в своей квартире, Слава же не унимался.

– Я ведь ржу, аки конь, когда трахаю Алку!..

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.