Виктория Падалица - Тихий омут

Кириллу несказанно повезло, аварии не приключилось. Кое-что другое уже приключилось, более непредвиденное. То ли ещё будет…

Девушка, секунду назад стоявшая в зоне его видимости, в миг исчезла. Кириллу оставалось лишь молиться, чтобы она не оказалась раздавлена насмерть его машиной.

– Ну психопатка доморощенная! Только бы не под колесами… Только бы не под колесами…Пребывая в сильнейшем эмоциональном потрясении от того, что только что видели его глаза, а руки, вместе с быстро сработанной реакцией и без того кипящего мозга, успели предотвратить непоправимое, Кирилл, не захлопывая двери и не глуша двигатель, вышел из машины со страхом, что все же не успел затормозить вовремя и зацепил девушку.

А быстро ли сработала реакция Кирилла?

Едва ли он был уверен в этом. Он даже не был уверен в том, что ему все это не показалось.

Девушка, относительно невредимая, скрючившись, лежала на земле и плакала. Так тихо, что Кирилл едва слышал ее всхлипы.

На теле девушки, покрытом рваной грязной одеждой, и лице имелись некоторые повреждения: давнишние ссадины, царапины, но они совсем не могли быть связаны с Кириллом. Значит, он успел остановиться вовремя, да и девушка не под колёсами находилась, а в нескольких сантиметрах от автомобиля. Только вот девушке той, по всей видимости, жить расхотелось, потому она и бросилась на встречную машину, коей по несчастливой случайности оказалась машина Кирилла.

Кирилл, весь на эмоциях, окончательно убедившись в том, что девушка не пострадала из-за него, набрал в лёгкие побольше воздуха и принялся нещадно полоскать ее матом. Так громко он делал это, что из машин вышли и другие водители, чтобы поглядеть на сие представление.

Девушка продолжала плакать, свернувшись калачиком на асфальте, делала вид, будто бы не реагирует на ругань, как и на Кирилла в целом. Ее странное поведение вместе с тем, что из-за нее он чуть не стал убийцей, еще сильнее взбесило Кирилла.

– Ты глухая, что ли??? – Кирилл, не удержавшись от распирающего его нутро действия, на которое несчастная девушка прямо-таки напрашивалась, присел на корточки возле нее и, склонившись близко, проорал прямо девушке в ухо. – Оглохла, спрашиваю?! Что с тобой, овца?! Обкололась или жить надоело??? Ты вообще соображала, куда неслась??? Ну точно под наркотой… В полицию тебя сдать, заразу такую?! Точно в полицию, туда тебе и дорога. Пусть там с тебя выбивают показания и дурь заодно…

А девушке хоть бы что. Угрожай, не угрожай, хоть до посинения ори на нее или пока голос не пропадёт… Девушка даже не обратила внимания, что Кирилл находился к ней близко. Она вообще будто бы не слышала его и не поняла, что к ней подошли. И ей в этом плане повезло.

Кирилл смутился и, погладив себя по волосам, огляделся по сторонам, раздумывая, как лучше всего поступить теперь, чтобы не выглядеть дураком перед зрителями. Да поздно метаться и строить из себя идеального, он и так показал себя не с лучшей стороны.

Осторожно подняв девушку с асфальта, Кирилл на руках понес ее к машине. Там посадил наперед. А когда отъехал от места происшествия, припарковался и снова спросил ее, но уже спокойно и без ругани.

– Что с тобой случилось?

Девушка опять не среагировала на вопрос. Она, дрожа то ли от холода, то ли от страха, смотрела впереди себя, никуда не поворачивалась.

Кириллу только сейчас пришло в голову то, что должно было прийти сразу же, ещё там, на дороге. Возможно вполне, что эта девушка попала в беду и чудом спаслась. И сейчас она находится в шоке от случившегося, и сама пока не осознала, что могла быть раздавлена авто, если бы не сногшибательная реакция не менее сногсшибательного Кирилла Дунаева. Или только что осознала это.

А еще эта девушка могла убегать от кого-то и не заметить автомобиля, что полностью исключало факт предотвращения Кириллом спланированного ею суицида.

Могло произойти всякое, а Кирилл, толком не сообразив, разом набросился на бедняжку с нецензурной бранью и неутешительными самовыводами.

Кирилл же, как человек, не имевший способности войти в чужое положение и совсем не предрасположенный к жалости, намеревался получить точный и прямой ответ на свой вопрос прямо в эту секунду. Он взял девушку за плечи и принялся трусить ее, делая это до тех пор, пока девушка не обернулась.

Подняв свои большие, заплаканные серые глаза, в которых отражались страх и беззащитность, девушка в первую очередь обратила внимание на глаза Кирилла, а потом, спустя пару мгновений, перевела взгляд на его приоткрытые, но ничего не говорящие губы. Какое-то время девушка, не шевелясь и не моргая, смотрела на губы Кирилла. Тот продолжал молчать, ожидая от нее внятного ответа.

– Ну? Ты будешь отвечать? – вновь не удержал Кирилл свой нетерпеливый нрав.

Девушка, опечаленно взглянув вновь ему в глаза, коснулась своих ушей, видневшихся из-под спутанных волос, а затем покачала головой, показывая этим жестом, что не слышит его.

– О, черт… Так она глухая… Только этого еще не хватало… – отвернувшись, чтобы девушка не прочла сказанного по губам, процедил Кирилл вполголоса. – Вот почему она не глянула в сторону машины, когда я ей трубил вовсю. Вот же непруха, а… Чистой воды непруха. И что и теперь делать с ней? Куда вести? У тебя есть дом? – тронув девушку за плечо, Кирилл принялся изображать руками крышу. – Ну, дом, где ты живешь? Адрес скажи свой, я отвезу.

Девушка отрицательно закивала.

"Не хочет она домой, возможно, что сбежала как раз оттуда. Либо такового у нее нет. Или она из детского дома или из колонии, что в принципе одно и то же… Как бы узнать, чтобы ответила…"

– Ты местная? Ты отсюда или приезжая? Ты из этого города?

Девушка кивнула.

"Местная, значит. И по губам читает."

Девушка по губам-то читает, поскольку приходится, но пока что делает это не очень разборчиво, поскольку Кирилл повторил предыдущий вопрос трижды, и только на третий раз девушка поняла, что от нее хотят услышать.

Кирилл протянул девушке свой мобильный, ожидая, что та напишет кому-то из родных и попросит, чтобы ее забрали. Но девушка, взглянув на гаджет, не взяла его. Вместо этого она снова расплакалась и уставилась в окно.

Какое-то время Кирилл ждал, когда девушка придет в себя и вновь повернется, а немного после опустил протянутую руку и завел мотор.

Не выдержав неловкости непривычной для случая знакомства тишины, Кирилл, спустя несколько тяжелых минут молчаливого сопения, включил радио, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Попутчица его таинственная, обратив внимание на это действие, с интересом уставилась в мерцающий экран навороченной магнитолы. Прочитав название песни, транслируемой в тот момент по всем известной поп-радиостанции, девушка, выражая согласие, проявила смелость, и сама сделала звук погромче. Потом еще громче и еще. Девушка не заметила, как прокрутила колесико регулятора громкости до предела и продолжала свое дело, недоумевая, почему перестало работать это чертово колёсико и почему оно не двигается дальше. А потом, только когда поняла, почему регулятор громкости не крутится, и виной тому вовсе не поломка магнитолы, а ее собственная поломка, куда более серьёзная, резко отпрянула от панели управления. Болезненно помотав головой, будто была отчаянно не согласна с чем-то, она вновь отвернулась к окну, чтобы Кирилл не видел ее лица. И, сжавшись на сидении в клубок, заплакала. Взялась, короче, за свое привычное мокрое занятие с тех самых пор, как Кирилл имел возможность с ней странным образом пересечься. Вот как посадил ее в салон своей тачки, так она эту тачку слезами и заливает.