Владимир Колычев - Между черным и белым

Но тело лежало неподвижно. Пистолет оказался на полу.

Василиса схватила его, оглянулась, но Матвея не увидела. Он обходил дом, а она должна была осмотреть его изнутри. Вдруг где-то притаился бандит?

Василиса помнила, как шла убивать Рубахова. Тогда она заходила в дом с пистолетом в руке, но этот подонок уже караулил ее, подкрался сзади, схватил. Сейчас девушка тоже могла оказаться в ловушке.

Страх перед смертью, как ни странно, придал Василисе спокойствия. Она обошла дом, заглянула в каждую комнату, никого не увидела. А Матвей все не появлялся.

Василиса вышла во двор, обогнула дом, но Матвей как сквозь землю провалился. Она осмотрела весь двор, заглянула в баню, за беседку, вернулась к дому.

Только тогда со стороны ворот появился Матвей. В одной футболке и семейных трусах, босой, в руке пистолет, но в глазах ни грамма смущения. А ведь он на улицу выходил, мог попасться на глаза соседям, а то и нарваться на пулю. Василиса с содроганием подумала об этом.

– Ты чего раздетая? – спросил он, обнимая ее за плечи.

– А сам?

– Теперь можно и одеться. Что это у тебя? – Он перевел взгляд с пистолета в ее руке на покойника.

– Он сам мне его отдал, – сказала она и натянуто улыбнулась.

– Еще раз, – глядя ей в глаза, проговорил Матвей.

– Что еще раз?

– Улыбнись. Ничего страшного не произошло. Мы живы. А бандитов больше нет. Жаль.

– Что жаль?

– Я думал одного живым взять. А в машине никого не оказалось. – Он кивком показал за ворота.

– В машине?

– С курскими номерами.

– Шумаков?

– Ты еще не замерзла?

Они зашли в дом, и Матвей прижал Василису к себе. Она должна была согреться, но ее затрясло от озноба.

– Страшно? – спросил он.

– Нет, – отстучала она зубами.

– Вдохни глубоко и медленно выдохни. Давай за дело! Вдруг милиция подъедет.

Василиса вспомнила, как доставала из кладовки клеенку, в которую они затем упаковали Рубахова. Там ее еще много оставалось. Она знала, куда идти, где и сколько брать.

Начали они со второго этажа. Там, в холле уже неподвижно лежал тяжеловесный парень двухметрового роста. Массивная голова, грубое лицо, мощная шея, кожаная куртка поверх армейского камуфляжа. В кармане Матвей нашел водительские права и техпаспорт на машину.

– Комков Павел Антонович, – прочитал он. – Курская область, Новокурский район. Вопросы есть?

Василиса лишь качнула головой. Мол, да, так и есть. Шумаков снарядил по нашу душу своих бандитов.

– Тогда за дело.

Обе пули застряли глубоко в теле. Кровь разлилась по груди, намочила одежду, однако на пол не пролилось ни капли. Зато второй покойник оставил после себя большую лужу, и Василисе пришлось браться за тряпку.

Крови хватало и на террасе. Василиса спешила, поэтому быстро умаялась. Зато ей казалось, что Матвей не знал усталости. Он упаковал покойников, загрузил тела в машину, туда же забросил лопату.

До рассвета оставалось всего полтора-два часа. За это время им нужно было много чего сделать.

В машину Василиса садилась в состоянии полного упадка, как физического, так и душевного. Вдруг в пути они столкнутся с милицией? Никак нельзя попадаться с таким багажом. Но если им повезет и они смогут избавиться от трупов, то что их ждет дальше? За первым ударом могли последовать второй и третий. Надолго ли их хватит?

Если бы не Матвей, то руки у Василисы совсем опустились бы. Одним своим присутствием он успокаивал ее, внушал надежду. Отец ничего не смог поделать с бандитами, которые напали на них, а Матвей управился с ними одной левой, стрелял быстро, точно. При нем была Василиса, поэтому он бил наверняка, чтобы ни одна сволочь не смогла причинить ей вред. С ним она была как за каменной стеной.

– Ты чего приуныла? – спросил он уже после того, как они выехали со двора.

Фары смело светили в ночь, разгоняли сырую туманную взвесь. Где-то в темноте за ними скользили опасные тени, возможно, сама нечистая сила преследовала их, но Василису пугало не это. Ее тревожила возможная встреча с милицией или с бандитами, которые, быть может, прямо сейчас спешили на подмогу своим дружкам.

– Шумаков нас в покое не оставит, – сказала она.

– Ему самому сейчас нужно прятаться, – заявил Матвей.

– Ты в этом уверен? Сам ведь говорил мне, что там целая банда…

– Банда – это змея. С одной головой. Если отрубить ее, то хвост подергается и затихнет.

– А кто голова?

– Раньше был Горлач.

– Может, и сейчас он? – Василиса пожала плечами.

Не знала она никакого Горлача и не могла судить, сильная это голова или не очень. А раз так, то ей без разницы, кто там управляет той анакондой, которая уже набросила на них первое кольцо. К счастью, неудачно.

– Информация, честно говоря, не совсем свежая. Но кое-что уже подтверждается, – сказал Матвей.

– Что подтверждается?

– Комков Павел Антонович. Кличка Комок. Был такой персонаж в банде у Горлача. Других не знаю, документов не нашел. Надо потом будет в машину заглянуть.

– Мне страшно, – сказала Василиса и поежилась.

– Мне тоже.

– Тебе страшно? – Василиса просто не могла в это поверить, во всяком случае, сейчас.

– Глаза боятся, руки делают. Шумакова тоже надо будет закопать.

– А ты сможешь?

– Вариантов мало. Сбежать от тебя или… Я выбираю второй вариант и буду идти до конца.

– Ты с Пухнарем договаривался.

– Да вот думаю. – Матвей озадаченно поскреб подбородок.

– Что думаешь?

– Ты же серьезно за комбинат взялась?

– Наверное, да.

– Мне нужно знать наверняка. Если мы решим с Шумаковым и продадим комбинат, то это одно. Если возьмем комбинат и осядем в Новокурске, то это другое.

– Что другое?

– Тогда и Пухнарь там осядет.

– Это плохо?

– Это не очень хорошо. Он же права качать начнет, на голову нам сядет. Непременно попытается.

– Что делать?

– Мы продаем комбинат или где?

– А если продаем?

– Тогда я подключаю Пухнаря.

– А если нет?

– Тогда решаю с Шумаковым сам.

Они заехали в лес, углубились в него, насколько это было возможно. Матвей остановил машину, выбрался из нее и взялся за лопату. Он торопился успеть до рассвета, поэтому работал без остановки, лопатой махал мощно, широко.

Василиса невольно залюбовалась им и еще раз поймала себя на мысли о том, что покойники ее ничуть не пугают. Ночь, могила, трупы, а она далека от кладбищенской жути. Ей всего восемнадцать, а она уже досыта наелась этой дряни.

Родителей убили, за ней охотились, в них с Матвеем стреляли, пули проносились над головами, когда они уходили от погони. Затем она мстила за родителей, собиралась убить Рубахова. Матвей застрелил его, когда этот мерзавец ее душил. Она тогда оказалась в объятиях покойника.

Чуть погодя их пришли убивать телохранители Рубахова. Матвею пришлось браться за оружие. Правда, хоронить их вот так в лесу не пришлось. Трупами занялась милиция.