Владимир Колычев - Судьбы вершитель, спусковой крючок

– Извини, брат.

В глазах у Артема стояли слезы, но взгляд ледяной, космическая пустота в нем. И палец плавно давит на спусковой крючок. Это смерть…

Ленка изображала мученические страдания.

– Ну не козел, а! Забросил за плечи, раз-два, ну, думаю, все. А нет, через пять минут снова… За час четыре раза. Не человек, а кролик!..

– Так все-таки кто он, козел или кролик? – ухмыльнулась Тонька. И, не дожидаясь уточняющего ответа, сказала: – Съешь лимон, а то улыбка до ушей!

– Да какая там улыбка! – с фальшивым недовольством отмахнулась Ленка.

– Улыбка секстинской секс-бомбы! – развеселилась Тонька. – Надо же, за час четыре раза!.. Ты бы уж до пяти округлила или до десяти…

– Не, ну честно, четыре раза!

– Вот я и говорю, съешь лимон!

Рита слушала разговор и тускло улыбалась. Нехорошо ей. Как и Ленка, она только что вернулась с «задания». Два дальнобойщика за час, хорошо, что в порядке живой очереди, а не сразу. Но душу вымотали…

– Опять двадцать пять! – недовольно поморщилась Тонька, глядя, как на обочину к ним съезжает «КамАЗ» с фургоном.

Но едва машина остановилась, лицо ее разгладилось, рука невольно оправила волосы. Приосанилась, подбоченилась. Но высунувшийся из кабины водитель показал на Риту.

– Повезло тебе, подруга, – поежившись, с кислым видом сказала Тонька. – Хоть согреешься…

Холодно было стоять на пронизывающем ветру. А в кабине тепло. Но Рита полезла туда с видом человека, отправляющегося на каторгу.

Водитель был один, и кабина просторная, лежак у него за спиной. Сделать бы дело по-быстрому, завалиться «за плечи» к этому пропахшему соляркой парню и ехать вдаль по дороге; не важно куда, лишь бы подальше отсюда. Но Ерш их далеко не отпускает. И водителю придется хорошо доплатить, чтобы он позволил взять ее с собой на маршрут. Дешевле оприходовать «живой товар» на месте, не отходя от кассы. Сейчас завезет Риту в лесок неподалеку и…

Так и вышло. Парень не захотел платить двойную цену и завез Риту на поляну за придорожным подлеском.

– Я думал, чем дальше от Москвы, тем страшней и дешевле, – расстегивая пояс на брюках, впопыхах протараторил он.

– А что, дороже? – делая над собой усилие, чтобы не выпрыгнуть из кабины, спросила она.

– Дешевле. Но красивей…

– Ну и увез бы меня отсюда.

– Да нет, у меня жена, дети…

– Со мной тогда зачем?

– Затем.

Он взял Риту за шею, чтобы приклонить ее голову, но в это время к «КамАЗу» подъехал черный джип.

– Не понял! – настороженно протянул водитель. И опасливо посмотрел на Риту. – Это что, подстава?

– Не знаю.

Она и сама не понимала, что происходит. Пока не увидела, как из «Чероки» выходит Артем.

Рита не могла не узнать мужчину, с которым напилась в бильярдной комнате пару недель назад. Где вырубилась она тогда, там и проснулась – живая и даже никем не тронутая… Только не совсем понятно, что сейчас Артему здесь нужно.

Он открыл дверцу с ее стороны, властно глянул на нее:

– Выходи!

Голос звучал жестко и требовательно. Рита просто не могла его ослушаться. Да и не хотела она оставаться в кабине грузовика.

– Эй, куда? А деньги? – всколыхнулся водитель.

Но Артем так на него посмотрел, что он сжался в комок и покорно затих.

Он посадил ее в свой джип на переднее сиденье. Тепло, комфортно, волнующий запах кожи, приятная музыка. Хотела бы Рита, чтобы он увез ее отсюда далеко-далеко.

– И куда мы едем? – обнадеженно спросила она, когда машина порывисто сдала назад.

– Ко мне! – безапелляционно отрезал он.

Резво развернул джип, не обращая внимания на ухабы, устремился к шоссе. Но на пути стояла «девятка» Ерша, а сам он махал руками, требуя остановиться.

– Сутик поганый! – зло, сквозь зубы процедил Артем.

Машину он остановил, вышел к Ершу. Но разговор с ним состоялся на суровом мужском языке. Резкий удар в живот, кулаком; и коленкой в лицо. Быстро и просто.

Артем вернулся в машину, объехал «девятку» и вырулил на шоссе. Взял курс на Москву.

– Круто ты его сделал! – восторженно протянула Рита.

– Ненавижу сутенеров, – жестко, но без волнения сказал Артем.

Непоколебимо спокойное выражение лица, сосредоточенный на дороге взгляд. И не скажешь, что этот мужчина только что со злости избил Ерша. Быстро же он успокоился.

– Я их тоже ненавижу, – сказала Рита. – Особенно Ерша… Убила бы.

– Ты могла бы его убить? – с интересом глянул на нее Артем.

– Могла бы. Его и еще одну суку…

– Тетю Розу?

– Разве я тебе про нее рассказывала?

– Да.

– Я тогда, кажется, сильно перебрала.

– Не кажется, так и было.

– Ты меня не тронул. А мог бы.

– Ты слишком для меня молода.

– А может, брезгуешь?

– Я не брезгливый…

– Мог бы сказать, что такими, как я, не брезгуют.

– Я сам знаю, что мне говорить. И такими, как ты, брезгуют.

– Тогда зачем к себе везешь?

– Если везу, значит, надо.

– Кому надо?

– Мне. И тебе… Или ты снова на обочину хочешь?

– Какая разница, хочу или не хочу. Все равно туда вернусь.

– Ты не поняла, я тебя насовсем к себе забираю.

– Да ладно! – не поверила Рита.

– Если ты этого хочешь.

– А что мне за это будет?

– Полный пансион. Завтрак, обед и ужин. И в магазин тебя свожу, а то ты как та проститутка одета…

– Почему как?

– Ты больше не проститутка.

– Ну-ну…

Хотелось Рите, чтобы Артем стал для нее добрым волшебником, который смог бы избавить ее от всех невзгод. Но вся беда в том, что жизнь отучила ее верить в чудо…

Ехали долго. Километров пятьдесят до Кольцевой автострады, затем по ней, потом куда-то свернули в сторону области. На этом месте Рита заснула.

А проснулась она во дворе дома из белого силикатного кирпича.

– Приехали, – легонько толкнув ее в плечо, сказал Артем.

– Твой дом?

– Не совсем. Но я здесь хозяин… Пошли!

Здание хоть и было двухэтажным, но по своим размерам значительно уступало дому, в котором Рита жила с родителями. Судя по всему, дачный вариант. Да и вокруг за сетчатыми заборами небольшие садовые домики.

Зато в доме было тепло. И даже комфортно. Добротная мебель в комнате с камином, кресло-качалка с небрежно брошенным пледом на спинке. Дрова в камине не горели, но тепло от них еще исходило.

– Ты один здесь живешь? – настороженно спросила она. – Или еще кто-то есть?

– Ты есть, – кивнул он, внимательно всматриваясь в нее. – Ты и я, больше никого.

– Да? А то я подумала…

– Что ты подумала и почему?

– Ну, камин недавно топили.

– Недавно. Я потушил его… – Артем глянул на часы. – Я потушил его ровно в половине второго. Сейчас двенадцать минут пятого. Значит, меня здесь не было… Ну, быстро, считай!

– Что здесь считать? – Рита не боялась ошибиться, поэтому быстро дала ответ. – Два часа сорок две минуты.