Евгений Бугров - В банде не только девушки

– Недавно анекдот слышал, – закусывая после первой рюмки начал рассказывать Ищенко. – Приходит древний старик в банк, интересуется насчет депозита, открытого еще в Советском Союзе: «Ребятки, мне хватит на гроб-то этих денег?». «Дедушка, – отвечают ему, – на гроб хватит, только на крышку гроба не хватает». «Почему?» – удивляется тот. «Потому что крыша у вас давно поехала».

– Актуально, но не смешно, – сдержанно хрюкнул Коршунов. – А валюту сейчас кладут в банки?

– Кладут, но только в стеклянные. Георгий Геннадьевич, ты ведь вроде питерский?

– Ну…, вроде того, – Коршунов бросил подозрительный взгляд на собеседника.

– Как у тебя с местным губернатором отношения?

– Знаком, но шапочно.

– Хочу попросить у тебя об одной услуге, – Ищенко аккуратно налил водку до краев в рюмки, – продвинуть мой бренд в Питере.

– Да ты по рекламе уже Сбер переплюнул.

– Реклама – это пыль в глаза, а вот продвижение бренда, это как в шахматах: когда все фигуры проталкивают перспективную пешку на последнюю горизонталь. А ты в финансовом бизнесе самая крупная фигура – ферзь.

– А ты, значит, перспективная пешка.

– Уловил.

– Понимаешь, Влад, – Коршунов осторожно опустил поднятую рюмку на скатерть, – Питерский глава напрямую выходит на первое лицо…

– Знаю. Но ведь я тебя не воровать приглашаю. Будешь там, спросишь, как идет ипотечное кредитование, какие банки в этом участвуют. Ну, и так ненавязчиво даешь совет: дескать, работайте со «Стройбанком», самый надежный…

В кабинет вошел официант:

– Прошу прощения, стерлядь подавать?

– Неси, – Ищенко дал человеку отмашку.

Официант также бесшумно удалился.

– Тут, Владлен…, – Коршунов изобразил колебание, – аккуратно надо. Подстраховка нужна. Подставить могут только так. Надо бы согласовать с Антоном…

– Я со своей стороны в долгу не останусь, – тихо и вкрадчиво сообщил Ищенко.

Коршунов остановил на Владлене Андреевиче долгий задумчивый взгляд.

– Тогда…шесть процентов твоих акций, – тихо произнес он. Ищенко вскинул подбородок, тоже остановил на лице собеседника внимательный взгляд. – Мне ведь надо делиться, не все для себя. Зато это уже будет железный вариант, – усмехнулся Коршунов.

Владлен Андреевич мотнул головой, приблизился к Коршунову:

– Хорошо, считай, шесть процентов уже отстегнуто, Георгий Геннадьевич. – Приподнял свою рюмку.

Ратников подъехал к объекту в четыре утра. Выставочный комплекс, строящийся в центре города, был для охранного агентства самым неудобным объектом: по настоянию заказчика, администрации города, стройка была без обычного ограждения, чтобы руководство города могло наблюдать за ходом строительства, не выходя из машины. А видеонаблюдение строители ставить отказались. Неудобство заключалось в том, что все стройматериалы лежали на открытой местности, мимо стройки за день проходили сотни людей. Поэтому Ратников и Ивлев подбирали на этот объект самых добросовестных охранников.

Альберт Эрастович поставил машину на обочине дороги в метрах пятидесяти до строительного объекта, подошел к строящемуся зданию. В бытовке, в которой должен находиться охранник, света не было. Темно, тихо. Спит, что ли, подумал Ратников, стал тихо подкрадываться к бытовке. Когда до бытовки осталось метров пять, за спиной раздался тихий, но требовательный голос: «Стоять! Не двигаться!». Ратников быстро обернулся, в лицо ударил мощный луч фонарика.

– Извините, Альберт Эрастович, со спины не узнал, – охранник отключил фонарик.

Через несколько секунд глаза проверяющего адаптировались к темноте, Ратников увидел худощавую фигуру охранника.

– Здравствуй, Дмитрий, – Ратников протянул руку подчиненному, – как обстановка?

– Все нормально, товарищ подполковник, – бывший пограничник обычно обращался к Ратникову по званию. – Дежурство принял, замечаний при заступлении не было, за период дежурства чрезвычайных происшествий и подозрительных моментов не зафиксировано.

– Было поступление новых стройматериалов или материальных ценностей?

– Никак нет. Прораб говорил, что сегодня подвезут кирпичи из Голландии.

– Понятно. Спокойного дежурства, – Ратников подал охраннику руку на прощание. Задержал его руку в своей руке. – Дима, а как ты услышал, что я подошел? – Ратников улыбнулся, внимательно посмотрел на бывшего сержанта-пограничника.

– Я не слышал, товарищ подполковник. Сработала моя «Березка».

– Какая березка? – удивился Альберт Эрастович.

– Я тут смонтировал контур вокруг объекта, подключил слабый ток, разбил все оцепление на шесть секторов. Вы проходили через второй сектор, оборвали тонкую проволоку, сработала сигнализация у меня на приборе. Пойдемте, я покажу.

Дмитрий подвел Ратникова к краю территории строительного объекта. Посветил фонариком вниз, поднял с земли тонкую медную проволоку:

– Вот смотрите, здесь был обрыв. После обрыва у меня загорелся и зажужжал второй индикатор, обозначивший место обрыва.

– Хитро! – Ратников не скрывал своего восхищения. – Теперь тебе надо восстанавливать всю цепь.

– Ерунда. Медной проволоки полно.

– Молодец. – Похвалил охранника. – Твои сменщики пользуются «Березкой».

– Конечно, Альберт Эрастович.

– Скажи им, чтобы новые поступления приняли с росписью прораба.

– Так точно, товарищ подполковник.

Ратников пошел обратно к своей машине.

Половина охранников в их агентстве из бывших военнослужащих и правоохранителей. За свой трехлетний опыт в качестве директора охранного агентства Альберт Эрастович убедился, что самые опытные охранники из пограничников. Более бдительных и добросовестных охранников он не встречал. М-м-да, если бы все такие были у нас, подумал Ратников, садясь в машину.

Самые ненадежные категории охранников, как их классифицирует Альберт Эрастович, это «тюфяки», пьяницы и несуны. К первой категории относятся, как правило, старые пенсионеры, для которых нахождение на дежурстве рассматривается как оплачиваемый отдых. Служебное рвение они демонстрируют только перед начальством. Нет, выглядят они солидно, говорят убедительно, любят щелкать каблуками перед проверяющим руководителем. Но, как только тот скрывается за горизонтом, они заваливаются спать, смотрят передачи по телевизору или играют в игры в телефоне.

Несуны – самый опасный вид охранника. Они не любят выпячиваться, тихие, скромные, но себе на уме. Несунов Ратников приравнивает к мелким карманникам. Они осторожны, хитры, много не воруют, но несут с охраняемых объектов все ценное, что можно незаметно унести. Поймать их чрезвычайно сложно, поскольку недостача обнаруживается, как правило, по окончании охранного периода, и подозрение падает на всех охранников, которые дежурили на объекте. Ну, пьяницы, это понятно. Как ни странно, но больше всего пьяниц присутствует среди бывших полицейских. Таких Альберт Эрастович выгоняет сразу, если заметил «употребление» во время дежурства.