Кирилл Казанцев - Высшая несправедливость

– Денис, Денис, что с тобой? Осторожнее!

В глаза ударил дальний свет фар, Денис вывернул руль влево, разминулся с фурой и вернулся на свою полосу. Сам не заметил, как вылетел на встречку, выругался, скинул скорость и поехал в правом ряду. Хорошо, что поганый переезд не закрыли, и нехорошее место, где запросто теряли четверть часа, если не больше, проскочили за пару минут. Навстречу попалась череда снегоуборочных машин, «ровер» хорошо держал дорогу, и Денис немного успокоился, опустил стекло. Надо действовать быстро, очень быстро, сегодня, сию минуту, пока дело не зашло очень далеко. И чтобы Костя ни в коем случае не узнал, или узнал последним, когда все будет позади.

– Холодно, – услышал он Иру, посмотрел назад. Девушка подняла воротник и сжалась в комок, щеки у нее побледнели. Впереди показалась громадина «Подсолнуха», недавно отгроханного на окраине торгового центра, Денис съехал на парковку напротив входа и остановился.

– Ирочка, – он старался говорить спокойно, – пожалуйста, езжай домой сама. Мне очень нужно уехать, это крайне срочно и важно. Я тебе потом все расскажу, честное слово. Купи себе что-нибудь, посиди в кафе, в кино сходи. Или возьми такси и езжай домой, я скоро вернусь. Вот ни минуты нет, веришь?

Непонятно, поверила она или нет, подхватила сумку и убежала в светящуюся предновогодними огнями «пасть» супермаркета. Денис развернулся и погнал обратно в Шараповку. Полдороги мчался чисто на автопилоте, мысли обжигали до судорог в пальцах, до светящихся кругов перед глазами. Он клял себя последними словами, как будто это могло помочь, исправить что-то или откатить назад. Потом малость отпустило, Денис съехал в правый ряд и больше старался не нарушать. Уже стемнело, снег красиво кружился в лучах света и падал на мокрую дорогу, маленькие снежные вихри завораживали, от них было трудно отвести взгляд. И тут осенило, Денис ругнулся на себя и нашел в телефонной книге нужный номер. Женька ответил не сразу, сначала в трубке что-то тяжко и гулко зазвенело, послышалась бодрая музыка, потом знакомый запыхавшийся голос.

– Жень, дело есть, срочно, – быстро проговорил Денис. Снова что-то громко лязгнуло, потом покатилось, судя по всему, по деревянному полу, музыка стала тише. Женька, внештатный юрист их фирмы, выполнял деликатные, как говорил Костя, поручения за очень и очень приличные деньги. Оставался всегда на связи, даже ночью, если того требовала ситуация, но сейчас был только седьмой час вечера.

– Слушаю, – прерывисто проговорил Женька, чем-то звонко грохнул и шумно выдохнул в сторонку. Похоже, тусовался, как обычно, в тренажерке, жал свою обожаемую гирю, или штангу, или что он там тягал пять раз в неделю чуть ли не до потери пульса. Денис быстро обрисовал проблему, в трубке стало очень тихо, Женька будто и дышать перестал.

– Труп есть? – деловито поинтересовался он.

– Наверное, – сказал Денис. Полной уверенности не было, но судя по луже крови у головы той тетки, трупом она стала или за несколько минут до этого, или чуть позже. Хотя фиг их, алкашей, знает, у них по три жизни, говорят.

– Я уточню, – Женька дышал уже нормально, в трубке отдаленно слышался плеск воды. – Может, и жива, это было бы неплохо. Но все равно тяжкий вред здоровью повесят, а тяжесть определяет эксперт, то есть экспертиза будет однозначно. Нам надо сделать так, чтобы ее результат….

– Сколько? – оборвал его Денис. Женька пошуршал чем-то, потом выдал вполне себе приемлемую цифру. Платить ему из средств фирмы было бы не очень удобно, рассчитываться придется своими.

– Это за все, – пояснил Женька, – и эксперту, и дознавателю, и следователю, чтобы с пониманием отнеслись. С родней ее разговаривал?

– Нет пока, только собираюсь.

До поганой Шараповки оставалось всего ничего, уже виднелись разноцветные, вернее, черные в этот час бараки городских выселок, среди них светили редкие фонари и шмыгали здоровенные бродячие псы. Людей почти не было видно.

– Дуй туда, – распорядился Женька, – ищи их и соглашайся на любые условия, умоляй о примирении, обещай компенсацию на лечение, на моральный ущерб, на похороны – на все, что попросят. А я выясню, что да как, и сразу отзвонюсь.

– Жень, никому об этом знать не надо, – попросил Денис, – это только моя просьба. Хорошо?

– Само собой, – моментально принял условия Женька и отбился.

Впереди показалась та самая остановка, от нее отчаливала маршрутка. Тут никого не было, Пашкин «форд» тоже исчез, асфальт и бортики на дороге покрыты темной грязью, фонари горят через один. Денис свернул с шоссе и поехал по разбитой дороге к трехэтажному зеленому дому. Миновал останки детской площадки с раздолбанной горкой, ржавые остовы машин, кривые деревья вдоль тропинки, уводившей не иначе как к черту на рога: до того там было темно, неприятно, и мелькали горбатые тени. Остановился напротив крайнего подъезда, осмотрел фасад, прикидывая, где располагается нужная квартира. Пошел наугад, поднялся на второй этаж, и тут зазвонил мобильник.

– Ее звали Наталья Рослякова, сорок восемь лет, умерла на месте, – быстро проговорил Женька, – сразу в морг увезли. Экспертиза показала больше двух промилле в крови, это почти бутылка водки в одно лицо. Но дела это не меняет, сам понимаешь. Пашку задержали на трое суток, суд послезавтра, будут избирать меру пресечения. Пока все, если что еще узнаю, наберу.

Денис и сказать ничего не успел, как Женька отбился. Свое дело он знал, в его словах можно не сомневаться. Получается так: Рослякова выползла на дорогу под колеса Пашкиного «форда» и померла от травм, несовместимых с жизнью. А до этого обитала где-то поблизости: он поднялся на площадку между этажами, осмотрелся. На стенах облезлая зеленая краска, лампочка еле светит с первого этажа, на втором полумрак, на полу куча газет и рекламных листовок, оконное стекло треснуло, осколки валяются на подоконнике. Послышался шум, голоса, Денис поднялся немного выше, прислушался. Кто-то негромко бубнил неразборчиво, в ответ его послали на три буквы, хлопнула дверь. Денис прижался к стенке, пропуская высокого парня со злющей физиономией. Он пер напролом, ничего вокруг не замечая, матерился сквозь зубы и локтем прижимал к боку темную папку, тыча на ходу пальцем в экран смартфона. Денис пропустил его и оказался на втором этаже. Тут было четыре двери, парня только что выпихнули из первой от лестницы. Из-за фанерной створки выбивалась полоска света, раздавались плач и чей-то недовольный голос. Денис постоял немного, прислушиваясь, потом надавил кнопку звонка, и ничего не произошло. Нажал сильнее, но с тем же успехом, тогда постучал в дверь сначала легонько, потом громче. Голос умолк, плач перешел в завывания.